Мама/ не забудь про занятие с репетитором в кабинете для дополнительных занятий.

Трипп/ нельзя писать мне смс-ки во время занятий.

Мама/ мне известно твое расписание. Сейчас обед. Иди к репетитору.

Трипп/ хорошо. Я выключу телефон.

Трипп кладет телефон в карман и неохотно направляется к классу для дополнительных занятий. Его ноги отяжелели. Гитара, ждущая его в каморке, притягивает, как магнит.

Он не может сопротивляться. Достает телефон и пишет сообщение Бенджамину Фику:

Трипп/ сильно болит желудок. иду в мед.кабинет. извини.

Он бы не лгал, живи он в идеальном мире. Не пришлось бы.

Он спешит в музыкальную студию. Едва закрыв за собой дверь студии, он чувствует себя гораздо лучше. Как будто вся другая его жизнь – ночной кошмар, и только эта часть – реальна.

Последними будоражащими записками они с Лайлой обменивались через шкафчики, так что вероятность найти что-то в чехле мала, но он его открывает, и вот она: еще одна записка. Он опускается на пол и читает.

Уважаемый мистер Нечет,

Сюрприз, счастливого понедельника. У меня первый урок в оркестровой, так что я прокралась сюда и положила записку в чехол для гитары.

Мне понравилось то, что ты написал про мальчика и улетный ковер. Хотелось бы, чтобы мама разрешила и купила его.

Надеюсь, ты не будешь против, в любом случае, я расскажу. Я думала о тебе. Хочу сказать, ты всегда был таким милым обычным умным мальчиком. В шестом классе мы вместе ходили на математику, помнишь? Неважно, ты и тот мальчик всегда все делали вместе, а потом он переехал. Сразу после этого ты перестал приходить, а потом все узнали про твоего папу.

Когда ты вернулся в школу, я хотела сказать о том, как мне жаль, потому что все время думала, как же тяжело потерять отца и лучшего друга почти одновременно. Но мы друг друга не знали, и нельзя так просто подойти к кому-то и сказать подобное. Не знаю, хорошо это или плохо. Но я все равно решила это рассказать тебе. Вот и все.

– Мисс Чет.

P.S. Спасибо за совет. Попробую поэкспериментировать завтра, когда настанет моя очередь.

P.P.S. Никогда не ела гранатов. А ты?

Записка в его руках словно живая, как птичка с бьющимся сердцем. Он ее перечитывает еще раз, едва дыша, задержавшись на словах сожаления и об отце. Он и не знал, насколько ему были они нужны, а Лайла Маркс откуда-то знала.

Он вынимает гитару. Завтра Лайла придет сюда, возьмет в руки эту гитару и вместо повторения гамм просто сыграет, и, может, это принесет ей счастье.

От этой мысли песня вылетает сама по себе: странная дрожащая мелодия. Понравившийся отрывок он проигрывает еще и экспериментирует. Он играет снова и снова, формируя с каждым разом все лучше. Песню «Мистера Нечета».

Слишком увлекшись, он вдруг слышит стук в стену и вопль Энни Вин:

– Слишком громко!

Он смеется и продолжает играть. Через какое-то время звенит звонок, извещая, что обеденный перерыв окончен.

Нехотя Трипп прекращает игру. Хочется оставить записку, но у него не бумаги, а писать что–либо на ее записке он не желает.

Из заднего кармана он вынимает ручку. Он пытается написать на изгибе гитары, который она точно увидит, когда возьмет ее в руки, но чернила размазываются. Работая ручкой, он царапает два слова на поверхности: Просто играй.

Уже на выходе сигналит телефон.

Фик/ Привет! Жаль, что так вышло. Встретимся в ср.

Вот счастье-то.

КОРИДОР ШКОЛЫ РОКЛЭНД; 11:26.

Лайла не обнаруживает записку, открыв чехол для гитары. Но когда она ставит гитару себе на колени, видит нацарапанное послание на боку – просто играй – и сразу же оживляется.

Делает глубокий вдох. Она позволяет пальцам случайно блуждать по струнам, выщипывая разнообразные комбинации нот, пока случайно не находит понравившееся звучание. Она повторяет его. Играет с ним, пока не оттачивает отрывок, начинает мелодию, продолжает и оттачивает еще, затем еще отрывок. Закрыв глаза, она позволяет музыке просочиться в себя, и в этот момент открывается дверь.

Заходит Энни, футляр для скрипки в руках, и смотрит на нее.

– Ты что делаешь?

Сердце Лайлы бешено колотится.

– Сегодня четный день. Ты почему здесь?

– Я втихаря прошла, чтобы мы отрепетировали наш дуэт.

– Но это против правил.

– Якоби не узнает. Он с оркестром на экскурсии. Что ты делаешь?

Лайла опускает взгляд на гитару в своих руках и пытается отвести внимание.

– Она лежала здесь, так что я подняла ее. – Она кладет ее обратно в чехол. – Не думаю, что хорошей мыслью было сюда прийти, Энни. Помнишь, как в прошлом году две девочки нарушили правила?

– Они курили! А мы занимаемся музыкой.

– Правила есть правила. Правда, думаю, тебе лучше уйти. – Лайла понижает голос. – Патрисия Кент донесет о нас. Серьезно. Энни, разве ты в обед не должна заниматься репетиторством?

– Только раз в неделю. – Энни хмурится. – Да ладно тебе, нам необходимо репетировать. Ты же не захотела оставаться у меня в ночь на пятницу. В субботу вспылила. Ты никогда не хочешь репетировать.

– Мне было плохо! У нас целых три недели до прослушивания на шоу талантов, Энни.

– Звучит так, словно ты делаешь мне гигантское одолжение, согласившись играть вместе.

– Так нечестно. Все совсем не так. Вдвоем находиться в студии нельзя. Я не люблю нарушать правила. Вот и все.

– Отлично, я ухожу. – Энни вылетает, хлопнув за собой дверью.

Сердце колотится, Лайла опускается. Почему после любого взаимодействия с Энни она ощущает вину? Что плохого в том, что она хочет немного побыть одна?

Выглянув, чтобы убедиться, что Энни ушла, она снова достает гитару. Какое-то время уходит, чтобы почувствовать, что студия только ее, она медленно успокаивается и ощущает связь с музыкой. Когда она нащупывает эту связь, ей не хочется, чтобы кто-то прерывал. Она слышит мелодию, и в голове всплывает строчка: «Я хочу лишь маленькую комнатку для игры...», поет она. Неплохо. Она повторяет это, пока не выходит время, слишком быстро. Когда она убирает гитару и выходит в коридор, песня все еще звучит в ее голове. Я нашла маленькую комнатку, где играть музыку...

Энни появляется за поворотом, Лайла подбегает и обнимает ее.

– Энни, не сердись!

Энни отстраняется и продолжает свой путь.

– Ну же, Энни, у нас же дуэт на шоу талантов и надо...

– Не думаю, что ты поймешь, Лайла. – Энни останавливается, ее глаза красные от слез. – Легко тебе говорить: о, нам не надо репетировать. Ты прошла прослушивание Центра Кеннеди. А я нет. – Она идет дальше.

– Прости, Энни. Я останусь у тебя в пятницу, и мы будем репетировать, пока не ОТШЛИФУЕМ его. – Она берет Энни за руку и улыбается. – Что наденешь на прослушивание?

Энни против воли улыбается.

– Что-нибудь новенькое.

– Пойдем по магазинам вместе, – предлагает Лайла.

– Хорошо. Только не сегодня. Нам надо к «Сладкоежкам», а потом готовиться к опросу по физике.

Лайла кружится.

– Ответ на каждый вопрос – сила равна массе умноженной на ускорение. Люблю естественные науки.

– Не верю, как и мистер Сандерс. У него волосатые руки.

Лайла смеется.

Глаза Энни расширяются.

– Лайла, он на тебя смотрит, – шепчет она.

Лайла оглядывается.

– Не смотри, – шепчет Энни. – Трипп Броуди.

Лайла замечает силуэт Триппа прежде, чем Энни разворачивает ее. Она хочет рассказать ему, что написала песню, что играла.

– Он не на меня смотрит, Энни. Он просто идет по коридору.

– Он видел, как ты кружилась. Какие, говоришь, у вас общие уроки?