Айседора создала свою собственную, неповторимую школу танца. Даже сегодня никто не может достоверно воссоздать то, что проделывала на сцене эта удивительная танцовщица. Она избавилась от пуантов и балетной пачки и танцевала босиком, в свободном греческом хитоне, за что ее сразу прозвали «босоножкой». Невероятная пластичность, собственный неотразимый стиль и музыкальность сразу же выдвинули Дункан в ряды тех артистов, кто собирает аншлаги.

Однако личная жизнь танцовщицы была далека от идеала: хотя ее руки и сердца добивались многие, она не спешила связать себя узами законного брака. Кроме того, диву подмостков всю жизнь преследовало предчувствие огромной беды. Оно оказалось пророческим: двое ее обожаемых детей – дочь, рожденная от режиссера Гордона Крэга, и сын от наследника империи «Зингер», Патрика Зингера, по нелепой случайности утонули вместе с автомобилем в Сене.

Казалось, жизнь кончена. Айседора не могла не то что танцевать – она не могла даже плакать. И когда лондонская гадалка предрекла, ей, сорокалетней, что в заснеженной России она встретит свою любовь и даже выйдет замуж, Айседора только покачала головой…

Дункан пригласил в Россию нарком просвещения Луначарский. Как новаторскую танцовщицу, ее просили открыть школу для детей пролетариата. В красной России, о которой на Западе ходили самые страшные слухи, царили голод и разруха, но Дункан всем сердцем стремилась к новой жизни. Поэтому она, не сомневаясь ни минуты, отправилась в путь.

Есенин увидел Дункан на танцевальном вечере, где знаменитость демонстрировала свое искусство. Зрелище было настолько захватывающим, что поэт влюбился в женщину на сцене с первого взгляда. После окончания вечера, когда поэт читал немногочисленным приглашенным на ужин стихи, танцовщица была покорена их ритмом и музыкальностью. Почти ни слова не знавшая по-русски, она тем не менее поняла, что человек, написавший их, – гений. Взволнованная, она подошла к Есенину и, пытаясь выразить свои чувства без обиняков, поцеловала. Погладив поэта по льняным кудрям, она на ломаном русском сказала: «Ангель», – но, заглянув в его васильковые глаза, воскликнула: «Чьорт!»

Да, этот человек был и дьяволом, и ангелом одновременно. Двойственность характера присуща всем без исключения, но в Есенине она проявлялась особенно ярко. Роман Айседоры и Есенина, начавшийся тем самым вечером, развивался очень бурно. Влюбленные общались практически одними жестами, но прекрасно понимали друг друга. Однако идиллия продолжалась недолго: Есенин уже тогда много пил и в этом состоянии мог позволить себе оскорбить любимую. Она кротко сносила его выходки, потому что этот странный русский действительно оказался последней и самой сильной любовью ее жизни…

По условиям контракта в 1922 году Айседоре нужно было уезжать из Москвы – ее ждали гастроли по Европе и Америке. Есенин хотел ехать с возлюбленной, но выехать за рубеж они могли только как муж и жена. И Дункан впервые в жизни изменила своим принципам свободной любви и согласилась зарегистрировать брак. Есенина отпускали неохотно, но он обещал пропагандировать Советскую Россию за рубежом – и вскоре самолет с молодоженами на борту приземлился в Германии.

Семейная жизнь не заладилась с самого начала. Айседора отличалась экзальтированным характером. Ее финансовые дела в связи с долгим пребыванием в России шли хуже некуда. Особняк был продан за долги, а остальное имущество, оставшееся без присмотра, просто-напросто расхищалось. И хотя на ее банковские счета был наложен арест, она позволяла себе роскошь ездить на приемы в лимузине, таская за собой молодого мужа. Есенин, которому надоела роль ученой собачки при знаменитой в Европе жене, был очень недоволен. Здесь он был никем – «русским мужиком, мужем знаменитой Айседоры».

В Америке поэту не понравилось еще больше: из-за сухого закона выпивки было не достать, и он, привыкший постоянно взвинчивать себя алкоголем, довольствовался тем, что можно было купить у бутлегеров. Кроме того, его измучили вопросами, как он зарабатывает на жизнь. Когда Есенин говорил, что он пишет стихи, толстосумы замечали: «Стихи – это прекрасно! Но чем же вы все-таки зарабатываете на жизнь?»

Америка, тупые вопросы, отсутствие алкоголя, чужой язык и Айседора, чувствующая себя в этой стране как рыба в воде – все это раздражало Есенина все больше и больше. Он устраивал громкие скандалы в отелях, и только вмешательство чиновников – поклонников искусства его жены, спасало его от крупных неприятностей. В конце концов он заявил Айседоре, что возвращается в Россию.

Есенин приехал из-за рубежа совсем другим человеком. У простого деревенского паренька, которым он когда-то был, появились буржуазные привычки: дорогая одежда, сигары, обыкновение сорить деньгами… Кроме того, вернувшись на родину, поэт не перестал устраивать пьяные разносы в ресторанах, дебоширил – да так, что о его пьянстве и драках даже стали писать газеты, а это было куда как серьезно!

Советская власть, обеспокоенная состоянием «народного поэта», предлагала Есенину курортное лечение, но тот под разными предлогами отказывался и от санаториев, и от разговоров на эту тему. В конце концов поэта постановили лечить принудительно. Его положили в психоневрологическое отделение, под надзор известного профессора Ганнушкина. Однако вскоре поэт каким-то образом сумел выписаться из клиники, забрал в Сбербанке почти все свои деньги и уехал в Ленинград, где снял номер в гостинице «Англетер». Через несколько дней его нашли повесившимся – несомненно, в состоянии депрессии, а возможно, и под влиянием разочарования в советской власти.

Айседора, узнав из газет о смерти мужа, безостановочно рыдала много часов… Она понимала, какую утрату пережила сейчас она сама и искусство, которому она служила всю жизнь…

Через два года не станет и ее самой: длинный развевающийся шарф, неизменный атрибут ее чувственного танца, попадет в колесо автомобиля и мгновенно задушит непревзойденную танцовщицу…

Они остались в истории и в глазах современников связанными навеки, однако все, кто знал графа Антуана де Сент-Экзюпери и его жену, говорили, что трудно было найти пару, столь не подходящую друг другу. Автора «Маленького принца» описывают как человека нежной души и романтика, а его жену – напротив, циничной, лживой и равнодушной стервой. Сама же Консуэло в воспоминаниях называет себя несчастной влюбленной, а мужа – ветреным и непостоянным человеком, обрекавшим ее на долгое одиночество… Эти двое, притягивавшиеся друг к другу, как разные полюса магнитов, – какими они были на самом деле? И кто из них говорил правду, а кто врал? Наверное, истину, как всегда, следует искать где-то посредине, в том, что говорили и они сами, и их друзья, и даже враги…

Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло Гомес Каррильо

Носивший длинное и гордое имя Антуан Жан-Батист Мари Роже де Сент-Экзюпери родился в Лионе в 1900 году в семье обедневших перигорских дворян. Детство Антуана, или Тони, как звали его родители, было очень счастливым – не отсюда ли берет начало его всегдашняя веселость и готовность прийти на помощь? Однако, дворянин по рождению, Тони рос в бедной, обремененной пятью детьми семье и хороших манер у него не будет никогда, в отличие от безудержной фантазии, которой он неизменно поражал тех, с кем сводила его судьба.

Детство закончилось и осталось в милом Провансе, а повзрослевший Антуан переехал в Париж – город больших возможностей. Он беззаботно прожигал в городе, чьи мансарды и кафе принадлежали богеме, деньги, которые ему присылала овдовевшая мать. Комментируя швыряние банкнот танцовщицам, он говорил: «Рыцарю не пристало думать о презренном металле!»

Помимо навязчивых идей о рыцарстве, Антуан зачастую наделял других людей чертами, видными только ему самому, а попросту говоря – фантазировал. Так, он сам внушил себе чувство к Луизе де Вильморен, крайне болезненной и жеманной девице из старинного рода, и, кроме этого, рассказывал о ней друзьям как о разбитой параличом и закованной с головы до ног в гипс возлюбленной – этакой Спящей красавице, разбудить которую сможет только поцелуй прекрасного принца…