— Вспомни, есть еще одно обстоятельство, — Мерфи нарушил воцарившуюся на короткое время тишину. — Когда эти двое во время бегства направились в Землю Взрыва, то стая этих тварей последовала туда за ними, вынюхивая их след. И если мы беспечно двинемся в поход на юг, то позади себя мы можем обнаружить врага, так же, как и спереди — и оказаться в ловушке меж двух огней…

Пальцы Кантрула простукивали боевой ритм на своем поясе, резкая складка пробороздила лоб меж тонких бровей.

— Мы вышлем разведчиков.

— Правильно. Ты — вождь и опытен в военных делах. Ты отдашь необходимые приказы. Прости меня… я постарел. И порою ведение Анналов уводит человека от жизни. Человек совершает столько ошибок… иногда похоже на то, что он никогда не научится…

— На войне он учится или погибает! Очевидно, что Древние не научились или не смогли научиться… что ж, они сгинули, разве не так? А мы живем… и племя наше сильное. Мне кажется, вы слишком уж беспокоитесь, вы оба… и ты тоже, Фанье. Подготовившись, мы поскачем, и нет ничего, что…

Но тут его слова потонули в таком громовом раскате, что казалось, будто гроза разразилась прямо над шатром, в котором они стояли. И сквозь рев послышались крики мужчин и еще более пронзительные вопли перепуганных женщин и детей.

Находившиеся внутри шатра тут же бросились к выходу, расталкивая друг друга локтями. Степняки проталкивались наружу, когда Арскейн оттащил Форса назад. Пока они колебались, они увидели лошадей, в панике несущихся по центральной улице лагеря, огибая костры так близко от шатров, что те валились под их копытами. А позади лагеря, по всему горизонту стояла колеблющаяся стена золотисто го света.

Арскейн обхватил запястье Форса с такой силой, что чуть не сломал ему кость, когда потащил горца обратно в шатер.

— Это пожар! Огонь, пожирающий траву прерий! — Ему пришлось выкрикивать эти слова, чтобы Форс расслышал их сквозь шум снаружи. — Наш шанс…

Но Форс и так уже все понял. Он вырвался из объятий друга и бросился к длинному столу в поисках оружия. Он схватил маленькое копье — единственное оружие, которое он обнаружил. Арскейн взял пестик из каменной ступки, а форс тем временем острием копья разрезал дальнюю стену шатра.

Оказавшись снаружи, они бросились бежать, петляя среди шатров, присоединившись к другим бегущим людям в сумрачном свете. В этом потревоженном муравейнике, который сейчас напоминал лагерь, было до смешного легко скрыться, никем не замеченным. Но небо позади лагеря с каждой минутой становилось все ярче и ярче, и они уже знали, что им необходимо побыстрее выбраться из лагеря.

— Он охватывает нас в кольцо. — Форс указал на призрачность дневного света. На востоке и западе пожар образовывал гигантскую открытую пасть, готовую проглотить лагерь. Только немногие теперь бежали, и порядок после первоначальной суматохи начал восстанавливаться.

Они обогнули последний шатер и оказались на открытой местности, выискивая заросли кустов или деревьев, где можно было укрыться. И тут Форс уловил блеск чего–то, что заставило его резко остановиться. Желтый отблеск, прямо перед ними, там, где его не должно было быть… отражение… но чего? Спустя мгновение Арскейн подтвердил его подозрение.

— Это огненное кольцо!

Когда языки пламени лизнули небосвод впереди, начали действовать охотничьи инстинкты Форса.

— Вниз по склону! — выкрикнул он через плечо.

Он увидел тропу, утоптанную бесчисленными копытами, копытами лошадей, которых вели на водопой. Там, внизу, была вода!

И они бросились вниз по склону.

Сменившийся ветер погнал им прямо в лицо дым, и они, ослепшие от этого, обнаружили ручей, только свалившись прямо в него. Но они не были одни в его глубинах, «одна кроликов и других маленьких мохнатых созданий, визжавших и метавшихся, выплеснулась из высокой травы и текла вдоль края воды. Они жалобно кричали в страхе л ужасе, пока не погрузились в воду, перекрыв поток своими телами.

Посредине ручья дым был не так густ. Зрение Форса приспособилось к темноте, и он взял руководство на себя направившись вниз по течению, подальше от высоко вздымавшегося пламени. Суматошный шум лагеря степняков исчез, когда река сделала поворот, и лагерь заслонила стена ив.

Через кусты с треском ломился олень, потом появился второй, третий — затем еще четыре. Русло реки углубилось. Нога Форса соскользнула с камня, и его голова оказалась под водой. На мгновение его охватила паника, но потом к нему вернулось искусство пловца, приобретенное им во время купаний в горных озерах, и он с легкостью поплыл. Рядом барахтался Арскейн.

Вот так они добрались до середины озера, заканчивавшегося прямой линией плотины. Форс моргнул, протер глаза, не веря: над линией берега поднимались круглые кочки–хижины бобров! Он отпрянул в сторону: рядом барахталось огромное тело существа, забравшегося на вершину одного из этих домиков. Очень мокрая и очень сердитая дикая кошка прижималась там к земле.

Форс оглянулся назад. Голова Арскейна подпрыгивала вверх и вниз как поплавок на поверхности воды — у рослого южанина возникли проблемы, и горец повернул назад. Спустя несколько минут они оба цеплялись за грубый край ближайшего домика.

Бобровое озеро было приличных размеров и недавние дожди еще больше увеличили его. Кроме того, создатели домиков и плотины очистили близлежащие территории от деревьев, росших на берегу озера, оставив лишь кустарник. Горец расслабился. Удача привела их в единственное место, где они могли спастись. И он был не один, кто думал так.

Неподалеку от них кругами плавал молодой олень, высоко подняв рогатую голову. И целыми дюжинами прибывали меньшие существа, карабкаясь друг по другу на домики, стремясь оказаться в безопасности. Арскейн резко негодующе воскликнул и отдернул руку, когда по ней, извиваясь, поползла змея.

Когда пожар прокатился вдоль берега, сделав воду кроваво–красной, создания в воде и на домиках, казалось, съежились, вынужденные вдыхать пропахший дымом горячий воздух. С неба прямо в плечо горца упала какая–то птица и плюхнулась затем в воду, оставив после себя вонючий запах обгоревших перьев. Форс обхватил голову руками, держа рот и нос всего в дюйме над водой, чувствуя, как обжигающий до волдырей жар хлещет его по плечам.

Сколько они плавали там, вцепившись в стенки хижин, они так и не узнали. Но когда треск пожара уменьшился, форс снова поднял голову. Яркое зарево пожара исчезло. То тут, то там еще виднелись тлеющие угольки, упрямо не желавшие погаснуть. Пройдет некоторое время, прежде чем они рискнут пойти по этой все еще дымящейся земле. Им придется продолжить путь, двигаясь вдоль ручья.

Форс оттолкнул тело оленя, слишком поздно добравшегося до убежища, и стал пробираться к следующей хижине, направляясь к дамбе. Там пожар прогрыз дыру, отхватив солидный кусок, так что вода свободно лилась в старый канал ручья.

При свете тлеющих корней Форс видел на некоторое расстояние.

Спустя мгновение Арскейн присоединился к нему.

— Так мы пойдем по воде, да? — воскликнул южанин. — Что ж, имея этот пожар позади себя, нам не стоит беспокоиться о преследовании. Наверное, сегодня удача путешественников протянула нам свою руку, брат.

Форс хмыкнул, взбираясь на грубую поверхность плотины. Они снова могли идти пешком. Вода здесь была только по пояс. Но тут были скользкие камни, и они шли медленно и осторожно.

Когда они наконец отошли далеко от освещавшего небо огня, Форс остановился и стал внимательно разглядывать звезды, выискивая знакомые скопления, очертания которых он выучил еще в детстве. С тех пор они неизменно служили ему проводниками. Они направлялись на юг — но на запад от них простиралась неизвестная территория.

— Услышим ли мы теперь барабаны? — спросил Форс.

— Не рассчитывай на это. Племя, наверное, думает, что я погиб, как Норатон, и призывы больше не будут звучать.

Форс вздрогнул, вероятно, просто из–за долгого передвижения в холодной воде.