Ничего не может произойти, она не должна бояться ничего непредвиденного. Это была гениальная мысль, та, что ее осенила. Кто верит, что совершенное преступление является плодом буйной фантазии, тот попадется, распыляясь на мелочи и забывая, что истинный талант ищет наипростейший путь.

Трижды обернулась стрелка вокруг своей оси. Тесс вышла из комнаты.

Коридор со свежими цветами на столике весь был залит солнцем. Слева она увидела открытую дверь в ванную Мелфи. Там Антония как раз разворачивала огромное голубое купальное полотенце с вышитыми инициалами «MC». Тесс обратилась к Антонии, но та извиняющимся жестом показала на открытые краны.

— Простите, мадам, но, когда течет вода, я ничего не слышу.

— Я говорю, мое розовое платье сильно измято. Было бы очень мило, если бы вы его подутюжили. Оно лежит на стуле.

— Конечно, мадам.

— Благодарю, Антония... Всего доброго.

Тесс, отойдя от ванной комнаты, пошла по коридору. Через несколько шагов остановилась, прислушиваясь к звукам льющейся воды. Тесс спрашивала себя, не было ли подозрительным ее поведение. Ей показалось хорошей идеей в качестве предлога для нового разговора с Антонией придумать неглаженое платье. В этом случае она могла быть уверена, что женщина видела ее, причем видела, именно как она уходила. И эта маленькая, безобидная на первый взгляд деталь наверняка зафиксируется в ее памяти. А если Антония решит сразу забрать платье Тесс из ее комнаты, чтобы отнести его в гладильную, тогда они встретятся, когда Тесс повернет назад. От страха у нее перехватило дыхание и сдавило грудь. Медленно, держа руку на перилах, она начала спускаться по лестнице. Тесс еще не знала, что сделает дальше, но постепенно шум льющейся воды в ванной вернул ей самообладание. Она остановилась, положив руку на сердце и пытаясь унять сильное сердцебиение. Перед ней простирался пустынный салон. Солнечный луч, пробившийся сквозь тяжелые задвинутые шторы, упал на ковер. Она повернулась и поднялась, переступив сразу две ступени. В коридоре она увидела широко распахнутую дверь в комнату Мелфи. То, что она сейчас делала, не имело смысла, она это знала, но не могла поступить иначе. Пройдя еще пару шагов, она бросила взгляд в ванную. Мощная фигура Антонии склонилась над ванной. Тесс незаметно скользнула в свою комнату. Ни кровать, ни шкаф не могли служить надежным укрытием. Будет лучше, если она встанет за дверь, к тому же так она будет лучше слышать. Тесс втиснулась в угол, беззвучно шепча молитвы. Теперь она уже не могла разобраться, слышит она шум льющейся воды или это шумит у нее в голове.

Как удар фанфар, поразила ее внезапно наступившая тишина. На всем верхнем этаже не было слышно ни звука. Затем где-то закрылась дверь. Наверное, Антония зашла в комнату Мелфи. Наступил момент действий. Вот сейчас! В голове у нее путались мысли. Она видела себя как бы со стороны: вот она входит в ванную, совершает задуманное и, свободная и счастливая, торопится к Фрэнку... но ноги внезапно отказали ей, не желая повиноваться. Прислонившись к стене и уткнув нос в дверь, Тесс чувствовала, как на нее наваливается непреодолимая сонливость. Теперь время не тянулось, а бежало, и каждая минута имела огромное значение. Она знала это, как и то, что каждая минута промедления оборачивалась большой опасностью.

Наконец она почувствовала, что способна двигаться. Все произошло инстинктивно, ее сознание включилось. Она вышла в коридор; кругом было тихо, если не считать неясных шумов, доносившихся снизу. Тесс отважилась бросить взгляд в ванную: из ванны поднимался густой горячий пар, расправленное голубое полотенце лежало на электрической сушилке, а маленький, почти незаметный огонек горелки трепетал, как пламя свечи в заброшенной церкви.

Дверь в комнату Мелфи закрыта. У Тесс было несколько секунд... всего несколько секунд, которые преобразуют ее жизнь, сделают ее восхитительной и лишенной проблем.

Если же дверь внезапно откроется, она придумает какую-нибудь отговорку, чтобы объяснить свое присутствие. Ни в коем случае не допустит она, чтобы ее поймали с поличным, и никто даже не заподозрит, что она здесь делает.

Тесс вошла в ванную.

Кафельный пол приятно холодил ступни. Она прислушалась: из комнаты Мелфи доносились неясные голоса. Тесс быстро прошла к умывальнику и облокотилась двумя руками на его край. Напряженный взгляд ее был прикован к маленькому огоньку горелки. Наступило время действовать... сейчас... быстро, быстро! Закрыв глаза и наклонившись вперед, она задула маленький огонек, как задувают свечи на именинном торте... лишь цель здесь была другая...

Когда она открыла глаза, огонька уже не было, а на его месте раздавалось лишь нежное шипение, такое тихое, такое слабое, что любой, зашедший в помещение, вряд ли мог его услышать.

Тесс огляделась. Влажный отпечаток ее пальцев был заметен на умывальнике, но он тут же исчез, не оставив никакого следа.

Большими шагами она на цыпочках выскочила из ванной. Она не бежала, чтобы не создавать шум, но, как только подошла к лестнице, стала спускаться так быстро, как только могла.

На всякий случай, чтобы Антония не увидела ее из окна, она, минуя террасу, через черный ход вышла в сад. Под защитой густой листвы в парке Тесс бежала босиком по гравию аллей, дрожа и радуясь одновременно, и повторяла про себя, не отваживаясь даже поверить в это: «Свершилось... свершилось... Теперь Фрэнк мой!» Ей хотелось смеяться и плакать, дать выход чувствам, переполнявшим ее, и таким образом избавиться от страха.

Фрэнк находился в лодке, делая вид, что возится с двигателем. Лицо его под загаром казалось пепельно-серым. Услышав ее шаги, Фрэнк обернулся, вопросительно посмотрев на нее, и Тесс одним лишь взмахом ресниц дала понять, что все позади.

Оба избегали разговора. Давящая тишина окружала их. Если бы в этот момент где-то рядом чирикнула какая-нибудь птица, это страшно напугало бы обоих. Фрэнк протянул Тесс свою холодную, как лед, руку, чтобы помочь ей взойти в лодку.

— Помочь тебе встать на лыжи? — глухим, охрипшим голосом спросил Фрэнк.

— Ради Бога! — воскликнула Тесс, как будто он угрожал ей раскаленным железом. — Нам надо уйти отсюда подальше...

Фрэнк запустил двигатель. Его грохот заглушил стук ее сердца. Лодка сорвалась с места, как стрела, выпущенная из лука. Она рассекла спокойную гладь моря, оставляя за собой борозды вспененной воды.

Это была дорогая гоночная лодка, принадлежавшая богатым, беззаботным людям. И при виде ее, так быстро мчавшейся под лучами солнца, даже самому внимательному наблюдателю не пришло бы на ум, что эти двое спасаются бегством...

Фрэнк заглушил двигатель. Вилла позади них на берегу превратилась в крошечную точку. Теперь, когда они были так далеко от нее, они смогли посмотреть друг на друга. Несмотря на палящее солнце, обоих пронизывал холод, и они дрожали.

— Я не могу сегодня купаться, — мрачно заявила Тесс. — Никогда в жизни мне не было так холодно.

— Тем не менее я достану лыжи. Мы должны вести себя как обычно. Пусть видят, что мы катаемся на лыжах, как в любой другой день. Естественно, у меня тоже нет никакого желания заниматься этим, уж можешь поверить мне.

— Удивительно, Фрэнк, но эта вода вокруг пугает меня.

— У тебя реакция на то, что произошло, дорогая. Успокойся!

Фрэнку пришлось заставить себя задать вопрос, вертевшийся у него на кончике языка с того момента, как он встретил Тесс у мостков:

— Все прошло нормально?

Тесс подняла к нему лицо, как будто он задал совершенно бессмысленный вопрос, но потом поняла, что он имел в виду: на самом ли деле она убила его жену?..

— Да, — прошептала Тесс, — все прошло нормально. Теперь надо подождать. И мне кажется, что это самое трудное, правда?

— Я с тобой, Тесс, мы вместе, с этого момента... и навсегда.

— На самом деле, Фрэнк?

— Не забывай, я люблю тебя. Если бы я так не боялся потерять тебя, я бы никогда не согласился на подобное. Знаю, как много сил и мужества тебе потребовалось, чтобы сделать это, но теперь уже все позади... Я с тобой и позабочусь о тебе.