— Но зачем? — воскликнул Брэд. — Потому что я не дал ему поиграть на скрипке?

Молли кивнула и повернулась ко мне.

— Я видела его в коридоре возле вашей комнаты, — сказала она. — Пари держу, это он проколол твои шарики.

— Наверное, — сдавленно прошептал я. Мне было не до разговоров. Я просто не мог разговаривать. Я был сам не свой от ярости и страха.

— Что будешь делать, Брэд? — спросила Молли. — У тебя есть еще какой-нибудь талант? Тебе нужно хорошенько подумать.

— Я показывал карточные фокусы, когда мелкий был, — сказал Брэд, с трудом сглотнув. — Может, устрою магическое представление.

Мы дошли до нашей с Брэдом комнаты. Я помахал Молли на прощание и вошел.

Я замер в дверном проеме — и вскрикнул.

Там, на комоде, на белой бумажной салфетке возлежал здоровенный кусок помадки!

Так это и впрямь дело рук Марва! Марв побывал у меня в комнате. Марв проколол все мои шарики.

Он по-прежнему помогает матери. По-прежнему пытается меня откормить.

— Не имеешь права! — завизжал я. — Не имеешь!

Я схватил помадку и выкинул в открытое окно. Потом бросился на постель и зарылся лицом в подушку.

После ужина я встретился с Селестой и Молли в кабинете естествознания. Они работали вместе над дополнительным проектом.

Это была странная конструкция из синих поролоновых мячиков, проводков и палочек. Они добавляли к ней все новые и новые мячики, то и дело сверяясь с какой-то схемой в учебнике.

— Что эта штука делает? — спросил я. В животе заурчало. За ужином я не смог осилить ни кусочка. Я до сих пор находился в расстроенных чувствах.

— Она ничего не делает, — ответила Селеста, скручивая вместе две серебристых проволочки. — Это модель галактики.

Я кивнул:

— Круто.

— Тебе нужен проект, Пол, — заявила Молли. — И немедленно.

— Она права, — подхватила Селеста. — Ты на дне таблицы.

— Обязательно было напоминать?! — зарычал я.

— Это не наша вина! — возмутилась Молли. — И нечего рычать. Мы, между прочим, тебе помочь пытались.

— Простите, — пробормотал я. — Просто не вижу смысла. — И тихо вздохнул.

— Смысл есть, была бы воля! — возразила Молли. — Тебе нужно сделать что-нибудь, чтобы произвести впечатление на миссис Мааарг.

— Я уже произвел на нее впечатление, — простонал я, — впечатление, что я вкусный! Она считает, что из меня получится первоклассный ужин.

Селеста отвернулась от модели:

— Ты должен подняться со дна, Пол. Ты должен делать все, что можешь.

— Сделай научный проект, — предложила Молли. — Все делают дополнительную работу. Тебе тоже нужно попытаться.

— Я же не такой умный, как вы! — взвыл я. — Мне не место в этой школе! Я… я…

— Не раскисай, — сказала Селеста, укоризненно глядя на меня поверх очков. Она откинула назад свои светлые локоны. — Тебе нужно собраться, Пол. Ты не должен закончить на дне таблицы. Правда, не должен.

— У меня есть для тебя идея, — сказала Молли. Она принялась перелистывать страницы учебника. — Вот. Взгляни.

Я посмотрел на схему.

— Что это? Карта Нью-Джерси?

Селеста рассмеялась.

— По-крайней мере, чувство юмора к тебе вернулось, — констатировала она.

— Я всегда шучу, когда мне страшно, — проворчал я.

— Это схема молекулы, — пояснила Молли, ткнув пальцем в страницу. — Это самая сложная из известных науке молекул.

Я закатил глаза:

— Грандиозно.

— Прекрати ерничать! — огрызнулась Молли. — Тебе помощь нужна, или как?

Я опять извинился.

— Ты можешь смастерить модель этой молекулы, — продолжала Молли. — Миссис Мааарг это наверняка впечатлит.

Я уставился на рисунок.

— Смастерить? Как?

Молли развернула рисунок.

— Смотри. Тебе нужны вот такие мягкие шарики. И вот такие палочки. Из всего этого можно смастерить молекулу. Наверняка будет круто смотреться.

Селеста сбегала в угол кабинета и принесла большую картонную коробку.

— Можешь хранить ее здесь. Принесешь в класс, откроешь и удивишь миссис Мааарг.

Я изучал схему.

— Сколько деталей! — простонал я.

— Ты справишься, — настаивала Селеста.

— Ты должен попытаться, — добавила Молли.

Они были правы. Я не мог сдаться. Я должен хоть чуть-чуть подняться в пищевой цепочке.

Итак, я уселся за работу. Я принялся нанизывать мягкие поролоновые мячики на палочки. Все это напоминало мне конструкторы, которые я собирал в раннем детстве. Только молекулу собрать было гораздо, гораздо сложнее.

Мы работали над нашими проектами вместе. Это было бы даже весело, если бы нами двигал не панический ужас.

Молли с Селестой удалились в свою комнату в половине одиннадцатого. Но я продолжал работу. Мне нужно было завершить модель как можно скорее. Отчаянно хотелось узнать, поможет это или нет.

Немного за полночь у меня начали слипаться глаза. Палочки и шарики расплывались передо мной в одно цветное пятно. Я не мог прочесть схему. Проект был почти закончен, но я слишком устал, чтобы работать дальше. На ночь придется прерваться.

Я поднял модель и осторожно поместил в коробку. Потом закрыл ее створки и задвинул коробку подальше в чулан.

Зевая, я погасил в кабинете свет и поплелся по длинному, погруженному в тишину коридору к жилым комнатам.

Мои кроссовки громко шаркали по твердому полу. Звук эхом разносился в стенах. Я решил, что остальные, наверное, уже отправились спать. Или сидят по комнатам, изнуряя себя зубрежкой.

Я свернул за угол — и ахнул, когда из темного дверного проема выскочил темный силуэт.

— Марв! — вскрикнул я.

Его глазки, похожие на черные мраморные шарики, уставились на меня из-под зачесанных книзу волос. Круглое, бледное лицо расплылось в жестокой ухмылке.

— Пол, — прошептал он, — ну как тебе помадки?

— Отвяжись! — завопил я севшим от ужаса голосом.

Я отпихнул его с дороги и бросился к своей комнате. Уже возле двери я обернулся, и увидел, что Марв смотрит на меня со злобой. Его лицо побагровело и исказилось от ярости.

Я ввалился в комнату и захлопнул за собой дверь. Я тяжело дышал; кровь пульсировала в висках.

За что Марв ко мне прицепился? — думал я. Я же ничего ему не сделал. Почему он так рьяно помогает своей матери?

Я повернулся и увидел Брэда, сидевшего на краю кровати. Выглядел он прескверно. Волосы падали на лоб. Глаза воспалены и налиты кровью.

Обеими руками он держал перед собой колоду карт.

— Пол, выбери карту, — попросил он. — Любую карту.

— Мне сейчас не до фокусов, — отрезал я, все еще пытаясь перевести дух. Я взглянул на настенные часы. — Уже хорошо за полночь. Я…

— Ты должен мне помочь! — закричал он, вскочив на ноги. — Я над этими трюками часами работал. А перед тем пришлось не меньше потратить на математику, для дополнительных оценок. Я должен довести их до ума!

Он вдруг всхлипнул:

— Я… я не хочу быть съеденным.

Я содрогнулся.

— Можно подумать, я хочу, — проворчал я. — Марв подгадил нам обоим. Он сравнял наши шансы с землей.

— Ну это мы еще поглядим! — заявил Брэд. — Если будем усердно трудиться — на дне не останемся. Ни за что!

Он протянул мне колоду. Я выбрал карту.

Следующие два часа я помогал Брэду в его фокусах. В конце концов, нам пришлось прерваться. Мои глаза горели огнем. Я так был измучен, что перестал отличать трефу от бубны!

Я то и дело поглядывал на новую коробку с воздушными шариками на столе. Я знал, что мне нужно будет еще попрактиковаться с «шариковыми зверями».

Займусь завтра вечером, пообещал я себе. Назубок выучу все уроки, и закончу модель молекулы, и наделаю много зверей из шаров — и может быть, может быть, может быть мне удастся спасти свою жизнь.

Зевая, я завел будильник, рухнул на кровать и провалился в глубокий сон без сновидений.

Проснулся я спозаранку — еще будильник не успел прозвонить. Я натянул брюки и водолазку, после чего поспешил к письменному столу.