(1)

Рассвет. Час Петуха

(1)

Когда в наш городок приехали чародеи, я, как и многие, не смогла справиться с любопытством и хотела взглянуть на них хоть одним глазком. Отец же строго-настрого запретил покидать светлицу, стоило заикнуться о своём желании. Он недолюбливал Владеющих, и нельзя сказать, что неприязнь эта была незаслуженной — магов уважали, но вызываемый их силами ужас, безнаказанность, которой они пользовались благодаря положению… много ли приятного знать, что в любой миг кто-то из семьи или ты сам можешь стать целью какого-нибудь смертоносного заклинания? Просто для того, чтобы развеять скуку. Невообразимо? Вот и я не верила рассказам отца, потому как ни разу не слышала ни одного Слова из уст Владеющих, а уж с нравами или характерами чародеев не была знакома от слова совсем.

Родители покинули Аргено — известный на все пять континентов торговый порт — задолго до моего рождения. Отец отказался от места в управлении купеческим Союзом, перепродал удачные и денежные контракты и расписки и купил дом как можно дальше от торговых путей, на юге Келеро. Он не скрывал, что бежал, но даже спустя двадцать лет после «побега» не называл причин — ни мне, ни матушке.

Город был столь небольшим, что название носил под стать значимости — Штольни. Добывающая железо шахта истощилась уже давно, однако название так никуда и не делось, и мало кто приезжал сюда специально. Именно поэтому отец и не хотел меня отпускать, не зная, зачем на самом деле пожаловали сеньоры чародеи в подобную глушь. Слухов расползлось немерено — от боязливых предположений, что шахта была закрыта из-за демонов, до смехотворных заявлений, мол, Владеющие ищут наследника с даром для бездетного аристократа.

Улизнуть из-под присмотра старенькой нянюшки было не так уж и трудно, а у ворот уже поджидала Стияра — пожалуй, единственная моя сверстница, а посему — подруга. Во всяком случае, неприятности мы всегда находили вместе, и этот раз не был исключением.

Плохо помню, что произошло дальше. Смешалось слишком многое — и восторженная радость, и удивление, и недоумение, и… боль. Спустя столько лет я думаю о тех событиях и всё ещё вздрагиваю, боюсь очнуться и понять, что тот лес, тот нескончаемый бег — ничего не закончилось.

Наверное, Владеющие использовали Слово и держали меня в бессознательном состоянии, чтобы не было возможности сбежать. А может, то была и не магия вовсе, а простейший дурман. Всё же, сильнее всего в память врезались не чародеи, не сам бег, а лицо ублюдка, приволокшего меня в лес, покрытый чародейским пологом. В тесной кибитке нас было пятнадцать — девочек примерно одной внешности и возраста, и моя очередь стала пятой.

И когда я услышала слова в голове, постепенно ставшие отчётливыми, — тоже помню хорошо.

«В ы п у с т и м е н я», — сдавленно прохрипел мужской бархатный голос, чем-то напоминавший отцовский.

Я споткнулась. Сил встать уже не оставалось, поэтому дальше поползла на четвереньках, шипя и шмыгая носом. Однако, ещё сдерживая желание разреветься в голос. Чувствовала затылком недобрый взгляд и не хотела сдаваться до последнего, но предательское желание, чтобы всё закончилось как можно скорее, и не думало исчезать. Так и представляла, как огромная лапища бородатого детины ловит мою лодыжку и тянет назад. Может, сердце остановится от страха раньше, чем я узнаю, что он собирался сделать?

Нечего тут гадать. И так понятно — ничего приятного.

«Т ы ж е с л ы ш и ш ь м е н я», — возмутился он. — «Н е л г и».

И не думала лгать. Ох, не до таинственных голосов в голове сейчас, совсем не до них. Понять бы, что делать, куда бежать.

А может, раз уж не помню, как здесь оказалась, это всё — сон? И через пару ударов сердца, в любой миг, вот прямо сейчас… нянюшка должна меня разбудить! Надо только закричать, и услышат, и спасут. Да, точно!..

«Я п о м о г у», — рассмеялся он. — «Т о л ь к о в ы п у с т и м е н я».

Закралась мысль, что абы чей голос проникнуть в чужое сознание не может. То ли зачем-то это нужно было Владеющим, то ли всё это — жертвоприношение демону. И в ответ на такие размышления в голове раздался настоящий демонический хохот, заставивший нервно пискнуть и быстрее начать перебирать конечностями.

«Я не собираюсь тебя есть», — отсмеявшись, серьёзно сказал он — так отчётливо и ясно, будто бы находился совсем рядом.

Заозиралась по сторонам, но, разумеется, ничего разглядеть не смогла, и оттого сердце застучало быстрее, а сознание начало ускользать. Сумела сесть на корточки и закусила губу. Шаги мерещиться перестали, ничьего взгляда я на себе больше не ощущала, но вместо этого появилось давящее присутствие тёмного и неизвестного.

«Ты можешь помочь», — уверенно заявил голос.

Я? Точно могу? Зачем кому-то сдалась перепуганная девчонка на грани истерики — ума не приложу. Неужели чем-то особенная? Быть того не может…

«Не обольщайся», — усмехнулся он. — «Подойдёт любой с мозгами, сумевший не спятить здесь».

Сумевший не спятить — это он пошутил? Смешок вырвался сам собой. Рукой нащупала ближайшую сосну, с трудом подползла к ней и оперлась плечом. Нет, дальше я не побегу. Пусть находят и делают что хотят — уже не страшно.

«Воздух отравлен, и все потаённые желания людей выходят наружу», — услужливо объяснили мне. — «Ты хочешь вернуться домой, так что с тобой всё в порядке. Если считать твоё припадочное состояние порядком. Не думаю, что ты всегда такая».

Отчего-то стало совсем смешно, и чувство опасности утихло. Сумрак рассеялся, получилось разглядеть пространство на ближайшие метры вокруг. Мир сделался чёрно-белым и неясным, но всё же лучше, чем ничего. И, как оказалось, не зря не поползла дальше — там был обрыв — настолько крутой, что простыми ушибами я бы не отделалась.

«Так ведь лучше, согласна?» — поинтересовался голос. — «Можешь не благодарить. Будем считать это моей доброй волей. Ну что, готова обсудить соглашение?»

О чём это он? И вправду хочет, чтобы помогла? Но как? И зачем?.. Вопросы стали возникать один за другим, потянув за собой целую вереницу предположений и страхов. Трудно было представить что-то подобное, происходящее со мной. Точно ли это не сон? Не обманывают ли меня? Не хотят ли чего-то невыполнимого?

«О нет, что ты», — вновь демонически захохотал он. — «Я всего лишь хочу выбраться. И ты хочешь выбраться. Только и надо, что найди дорогу из этого леса, убить магов и разбить зеркало, которое один из них должен держать при себе».

Это точно шутка. И сон. Значит, ничего не мешало согласиться. Даже если и взаправду — пусть. Даже если демон, желающий заполучить мою душу, — пусть. Сил не осталось ни удивляться, ни противиться, а умирать не хотелось, поэтому, собрав остатки сознания, придерживаясь рукой за ствол дерева, я поднялась на ноги и тихо спросила:

— Как?

«Поиграем в охоту на живца. Не беги, иди медленно, вдоль этого обрыва. Не сомневайся, он учует тебя и скоро найдёт. Но даже тогда — не беги».

И не собиралась. Потому что — устала. И так спотыкалась на каждом шагу, какое уж там бежать. Но всё-таки доверилась, и не только из-за отчаяния или страха за жизнь, не потому, что бархатный голос располагал и сулил то, на что я сама не была способна. Верилось, что не просто так это всё и был какой-то смысл, и, волею богов, я оказалась здесь не случайно.

Шла и шла, и шла… Голос молчал, однако его присутствие ощущалось — не как чей-то взгляд, а будто бы между ключиц повесили тяжёлую гирю и раскачивали по кругу. Она была то ближе — и почти удавалось представить перед внутренним взором неясный силуэт, — то постепенно удалялась — и коленки начинали подгибаться, словно вместе с тем уходили и силы, которыми, я была уверена, меня подпитывали. Глаза слипались, неизвестность и тишина давили, и миг, когда преследователь выскочил из кустов, настал неожиданно.

Мы вместе покатились по склону — благо, тот сделался совсем пологим, — и яростно рычащий мужчина оказался сверху, прижал меня к земле и схватил за горло. Я поняла, что начинаю задыхаться. Грязная рука полезла под юбку и стала лапать бёдра, постепенно скользя выше, отчего голова закружилась и начало мутить. Гадко, мерзко, противно!..