(2)

(2)

Чёрная сумеречная завеса пропала неожиданно. Мы продолжали двигаться по течению ручья, по начавшему редеть лесу, как вдруг в глаза ударил яркий солнечный свет. Невольно отступила назад, и темнота тут же нахлынула со всех сторон. Сделала шаг — и снова светло. Пришлось сощуриться и, чтобы как-то спастись, приложить ладонь ко лбу. Кирино бросил взгляд назад, и я последовала его примеру. Там не было никакой клубящейся тьмы или другой границы — для меня, по крайней мере. Мой спутник пяткой ботинка очертил линию на земле, кивнул каким-то своим мыслям и двумя пальцами — всё теми же, указательным и средним правой руки — нарисовал круг в воздухе.

При свете дня он выглядел настолько ужасающе — бледное синюшное тело, уродливая рана на шее, всклокоченные чёрные волосы и борода, — что я старалась лишний раз не поворачиваться к нему, прибавила шагу и вырвалась вперёд. Может, оторвусь и получится сбежать.

— Тебя найдут, — бесцветным голосом сказал Кирино, и слова прозвучали оттого особенно зловеще. — Так что лучше бы тебе слушаться меня и не пытаться улизнуть.

Понимала, что запугивал. А если и говорил честно, мне не было разницы, какие цели он преследовал, что там истина, что ложь. Верить не собиралась в любом случае. И надолго задерживаться поблизости — уж точно. Хотя любопытство всё-таки начало грызть изнутри, подмывая раскрыть рот и спросить обо всём и сразу. Как Кирино будет существовать дальше? Фыркал же, что времени не так много, и мышцы начали коченеть, а значит, двигаться в скором времени он не сможет. Или в том есть моя вина? И не пришлось бы использовать мертвеца, не найди я ножа и не пусти его в ход. Тогда что потом? Воспользуется кем-то из магов в качестве новой оболочки? Или — при этой мысли сердце ухнулось в пятки — именно поэтому и настаивает, чтобы я разбила какое-то там зеркало? Не может он его взять, ага, как же. Развесила уши и поверила, что это он несчастная жертва. А вдруг — сглотнула — чародеи и не хотели никого убивать, но такого ужасного демона не сдержать без кровавого ритуала?

Куснула себя за согнутый указательный палец. Не важно. Сейчас — не важно. Я видела, на что способен Кирино — одно касание, и ран уже нет. Тогда почему?.. Искоса взглянула на него. Не выдержала и спросила прямо.

— Потому что в этом теле нет жизни, — объяснил он, словно бестолковой дурочке. Но, кажется, ему польстило, что я хочу что-то узнать у него. — Это один из принципов магии — исцеление не будет работать, если нет души. Точнее, если душа покинула тело. Здесь помогла бы некромантия, но времени на неё нет. И силы тратить не хочу.

Ясно. Либо некромантия — это что-то запредельно сложное и долгое, либо Кирино ей не владел. Но и отвечал охотно, а это слегка настораживало. С другой стороны, когда в последний раз ему удавалось пообщаться с кем-то живым и при этом блеснуть знаниями? Смотря на родителей, не раз замечала, как матушка спрашивала отца о чём-то простом и естественном только для того, чтобы он мог ей это объяснить. Никогда не понимала, зачем она это делала…

— Как давно ты… такой? — вопросы стало легче задавать, когда перестала видеть кривую ухмылку с мёртвого лица.

— Чуть больше лучины, — совершенно серьёзно ответил Кирино.

Запнулась. Остановилась и оглянулась на него — всё то же самолюбование. Ну да, кроме него шуточки тут ценить больше и некому.

— Какой нынче год? — вздохнул он.

Видимо, на моём лице промелькнуло что-то такое, вызывающее жалость. Или наоборот, я слишком явно показала своё сочувствие к нему. Неужели проняло?.. Кто же он такой на самом деле?

— Тысяча тридцать седьмой от Ночи Гнева.

Едва успела заметить, как дёрнулись вверх его брови. Всего на полточки. Лицо осталось мертвецки — в голове прозвучало смешно — непроницаемым, будто каменная маска.

— Долго, — бросил сквозь сжатые зубы и пошёл дальше.

— Они всё это время приводили… новых? — не унималась я, хоть и было понятно, что лучше бы молчала.

Нашла больное место и не могла этому не радоваться. И заплясала на нём, как умела. Зато — со всей душой подошла к этому занятию, старательно делая вид, что мне не всё равно. Ох уж эти злые чародеи, да как они посмели!..

— Не знаю… не помню. Время там другое. — Он замер и повернулся ко мне. — Как воздух и вода, понимаешь? Даже, наверное, хуже. Представь, что ты тонешь, но на суше. И ничего сделать с этим не можешь, потому что воздух стал водой. Неприятно, правда?

Чего это он? И голос как-то резко поменялся, сделался мягче, походя на тот бархатный, что звучал в моей голове. Забылся, что ли? Ни самодовольства, ни попытки уязвить. И грузик между ключиц вроде бы снова качнулся, повёл за собой, приблизился и… Нет, не получилось ухватиться. Не поймала.

— А будешь лезть в обратную сторону, — нахмурился Кирино, — сожгу тебе мозг. Станешь козочкой за мной блеять.

— Да-да, — продолжил он, взяв моё вытянувшееся лицо за щёки. — Именно, что лезть. Я привожу твою психику в порядок не для того, чтобы ты доводила до истерики меня. Уяснила?

Ага! Так вот почему паника отступила так резко. И не задумывалась до сего момента, что Кирино всё ещё помогал мне, надеялась, что удалось прийти в себя, и крышу больше ураганным ветром сносить не будет. Ещё и мысли проворачивать в голове стало так легко, и смотрела я на всё кругом как на поход по ягоды-грибы, а не…

Кирино сдавил сильнее, причиняя боль. Ужаснулась и попыталась вырваться из лапищи мерзавца. Да! Мерзавец и есть. Нет ему дела до того, что я чувствовала, лишь бы работала как часы — тик-так, тик-так, блин, — а остальное — уже лирика. Разозлилась, что есть силы, рванулась вперёд, провернула голову и укусила его за палец. Не помогло — он продолжал самодовольно ухмыляться.

— Думаешь, мне это повредит, комарик? — и изогнул бровь дугой.

А я осознала, что со мной всё ещё забавлялись. Проверяли, сколько ленточек с бубенцами можно навесить «козочке» на рога, прежде чем она поймёт, что сама является источником звона. Сколько правды в словах этого гада? Ни капельки. Теперь — уверилась в этом.

— Сам, небось, подговорил магов на эти кровавые ритуалы и поубивал всех. А тебя поймали и казнили на месте, — резко выдохнула через нос и отвернулась.

— Говорил же, не лезь. Неймётся?

— А даже если и так, что будешь делать?! — выпалила я на одном дыхании.

Потерев переносицу уже знакомым жестом, Кирино вдруг резко округлил глаза и задвигал головой, явно к чему-то прислушиваясь. Безотчётно последовала его примеру и мельком увидела мерцающую плёнку вокруг. Стоило повернуться, и ничего разглядеть уже не получалось. Только где-то на грани, в самом уголке глаза — что-то такое бродило по краю и наводило жуть.

— Расслабься, — прошептал Кирино. — Расфокусируйся. Иначе ничего не различишь. Нас нашли. Должен поблагодарить тебя, выручила. В этот раз они и вправду навесили на каждую жертвенную козочку по колокольчику.

Снова я приманка?

— А я и не говорил, что ты перестала ею быть, — хмыкнул хитрый гад и поднял руку. — Не отходи, иначе — смерть. Хочешь же домой?

Кивнула — хочу. А цена тому какова? Может, убить кого-то я сейчас и могу, но терпеть ехидные подначки — нет уж, спасибо. Хотя, если уйду, то свалюсь где-нибудь под ближайшим кустом и зальюсь слезами.

— Рас-фо-ку-си-руй-ся, — повторил Кирино непонятное слово. — Не смотри на что-то одно. Попробуй на всё сразу.

Что он от меня хочет? Не понимаю. Как можно смотреть на всё и — сразу?

Сколько ни косила глазами, а единственное, что получила в итоге — головную боль. И кое-как различила, что блестящее нечто вокруг накрывало нас куполом, а я стояла почти на самой границе, поэтому вынуждена была сделать шаг к Кирино. Стало спокойнее.

— Я не вижу, понимаешь? То, что сейчас можешь видеть ты. Колдовать — могу, но без связи тело-душа чужой магии мне не увидеть. Тут явно используются заготовленные заклинания, так что нас сейчас с тобой прихлопнут безо всяких вербальных заковырок. Думаешь, связался бы я с тобой исключительно для того, чтобы покачаться на эмоциональных качелях, а?

Опять какие-то непонятные по смыслу слова. «Расфокусируйся», «вербальные»… какие-то «эмоциональные качели» ещё приплёл. Хотя с последним более-менее ясно — вон как качало в разные стороны и его, и меня. И незнакомая доселе злость, она тоже, получается, не совсем моя? Было бы лучше, если так.