Потом он замер и стал ждать, вспомнив вдруг, что спал очень мало...

Звук открывающейся двери вернул его из полудремы. Хачмен задержал дыхание, опасаясь малейшего движения простыни над лицом. Мужской голос разразился ругательствами. Тяжелые шаги торопливо приблизились к кровати. Человек проворчал что-то почти в самое ухо Хачмену, когда встал на колени и заглянул под кровать. Хачмен застыл, решив, что продавленная сетка выдаст его местонахождение, но в этот момент шаги стали удаляться.

— Сержант,— раздался голос из коридора,— он исчез!

Дверь, похоже, была оставлена открытой, но Хачмен подавил в себе желание вскочить. Через несколько секунд его скудные знания полицейской психологии себя оправдали: из коридора донеслись быстрые шаги целой группы людей. Они ворвались в комнату, произвели ту же самую процедуру обыска и удалились. Напряженно вслушиваясь, Хачмен уловил, что дверь опять не закрыли. Пока его план оказался успешным, но теперь следовало подумать, как быть дальше. Решат ли полицейские, что он покинул здание, или будут обыскивать все этажи? Если будут обыскивать, ему лучше оставаться пока на месте, но в таком случае существует риск остаться слишком надолго. Вдруг кто-нибудь придет заправить постель...

Он выждал, как ему показалось, минут двадцать, нервничая все сильнее, вслушиваясь в приглушенные звуки здания — хлопающие двери, телефонные звонки, неясные выкрики и смех. Дважды в коридоре кто-то проходил, один раз шаги были женские, но, очевидно, в такое время дня этот коридор посещали нечасто. Уверив себя наконец, что здание не прочесывают, Хачмен сбросил простыню и выбрался из постели. Затем собрал постельное белье и одеяло в одну большую кучу и вышел из комнаты. Когда его искали, по шагам было слышно, что люди появились справа, поэтому Хачмен свернул налево. Разглядывая из-за своей ноши двери вдоль коридора, он в самом конце обнаружил серую металлическую дверь с красной надписью: «Запасной выход». Он открыл ее и, все еще держа в руках охапку постельного белья, спустился вниз по голым каменным ступеням. Толкнув тяжелую дверь в самом низу, Хачмен увидел перед собой маленькую служебную автостоянку, залитую холодным светом раннего утра. Людей вокруг не было.

Он открыто пересек стоянку и через незапертые ворота вышел на главную улицу Кримчерча. Полицейский участок был слева. Едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, Хачмен пошел в противоположную сторону, пряча лицо в ворохе трепещущих на ветру простыней. На первом же перекрестке он свернул направо и только тогда почувствовал, что ему удалось ускользнуть, но это чувство успокоенности грело его недолго.

«До дома несколько миль,— мелькнула мысль.— А конверты там».

Он подумал было о такси, но тут же вспомнил, что в Кримчерче это большая редкость. Мысль о том, что придется украсть машину, шокировала его даже больше, чем все, что он сделал до сих пор. Это будет его первое заранее обдуманное преступление. Кроме того, он даже не был уверен, что справится. — Проходя по тротуару, он стал приглядываться к приборным доскам стоящих вдоль дороги автомобилей. Через два квартала, там, где деловая часть города уступала место жилым домам, он разглядел блеск ключей, оставленных в машине. Убедившись, что хозяина поблизости нет, Хачмен положил ворох постельного белья на мостовую и забрался в машину. Она завелась с первого поворота ключа и быстро, но бесшумно набрала скорость. «Не так уж плохо для желторотого любителя»,— мелькнула у него по-детски самодовольная мысль.

Он покружил по городу, привыкая к незнакомой системе управления. Увидев в первый раз свое отражение в зеркальце заднего обзора, он невольно вздрогнул. Усталое лицо, исполненное отчаянья, лицо, принадлежащее загнанному чужаку...

Добравшись до дому, он медленно проехал мимо и, лишь когда убедился, что полиции поблизости нет, остановился и задним ходом подъехал к воротам. Его собственная машина с покрытыми каплями влаги стеклами стояла там же, где он ее и оставил. Хачмен припарковал угнанную машину у зарослей кустарника и вышел, глядя на свой дом с ностальгической тоской, раздумывая, что бы он стал делать, если бы увидел в окне Викки. Но на пороге стояли нетронутыми две бутылки молока. Словно кавычки, заканчивающие его диалог с Викки.

Он покопался в карманах и извлек ключ от своей машины. Она завелась сразу, и через минуту он уже катил на север...

Прекрасно понимая последствия даже самого незначительного дорожного происшествия, Хачмен не гнал машину. Чаще, чем обычно, он поглядывал в зеркальце, проклиная другие машины, постоянно рвущиеся в избытке энергии на обгон. Хачмен пересек Темзу в районе Хенли и двинулся на север в направлении Оксфорда, останавливаясь около уединенных почтовых ящиков, чтобы опустить небольшие пачки конвертов.

К полудню он уже проезжал по центральным районам графства Глостершир, оставляя за собой деревеньки, отстроенные из медового цвета камня, которые, казалось, выросли здесь сами в ходе какого-то естественного процесса. Хачмен в задумчивости обводил пейзаж взглядом, теряясь в сожалениях и переоценках, до тех пор, пока его имя, произнесенное по радио, не вернуло его к действительности. Он прибавил громкость.

«...Мистер Лукас Хачмен, тридцати девяти лет, проживающий в Приори Хилл в Кримчерче, сотрудник одной из фирм Вестфилда, занимающейся разработкой систем управляемых боеприпасов, разыскивается полицией, у которой есть основания полагать, что он в значительной степени может помочь расследованию. Вчера вечером Хачмен был доставлен в полицейский участок Кримчерча, но сегодня утром он исчез. Приметы: рост шесть футов, черные волосы, среднего телосложения, чисто выбрит, одет в серые брюки и коричневый пиджак. Возможно, он на машине: светло-голубой «форд-директор», номер СМИ 836 КУ. Если кто-нибудь встретит машину или человека, соответствующего описанию, просим немедленно сообщить в ближайший полицейский участок.

Сообщения о серьезном пожаре на борту орбитальной лаборатории были опровергнуты...»

Хачмен убавил звук до еле слышного треска. Позади него, невдалеке, то исчезая за поворотами, обнесенного изгородью шоссе, то появляясь снова, двигалась машина. Не антенна ли блестит над капотом? Слышал ли водитель сообщение? Вспомнит ли он описание машины при обгоне? Хачмен надавил на акселератор и погнал вперед, пока следующая за ним машина не скрылась вдали, но теперь он оказался близко к другой машине, идущей впереди. Позволив себе чуть отстать, он задумался.

Добравшись до окраины Челтнема, он припарковал машину на тихой улице и, оставив пиджак на сиденье, сел в автобус, направляющийся к центру города. Устроившись на верхней площадке, он вынул из кармана деньги и пересчитал: оказалось 138 фунтов — более чем достаточно, чтобы протянуть до финального дня. Около торгового центра он вышел из автобуса. Колкий ноябрьский воздух вызывал озноб, и Хачмен, решив, что человек в одном свитере и брюках в такую погоду обращает на себя внимание, первым делом приобрел серую куртку с застежками-«молниями». В магазинчике неподалеку он купил батареечную электробритву и, опробовав ее, подровнял щетину в некое подобие испанской бородки. Щетине было всего три дня, но густота и черный цвет делали ее вполне приемлемой в качестве бороды, которая останется в памяти тех, кто его видел.

Чувствуя себя чуть в большей безопасности, он зашел в автомастерскую и, сочинив ничем не примечательный номер, заказал две новые номерные пластинки. Через пять минут с покупкой в руках он снова оказался на улице, залитой морозным солнечным светом.

Острый приступ голода напомнил ему, что последний раз он ел еще с Эндри, совсем в другом мире. Мысль о горячем обеде в ресторане показалась привлекательной, но времени было мало. Хачмен купил пластиковую сумку и наполовину забил ее бутылками с растворителем и аэрозольными банками с черной краской. Все это он покупал частями в разных магазинах, чтобы какой-нибудь сообразительный продавец не догадался о его намерении перекрасить машину. Заполнив сумку доверху бутербродами в полиэтиленовой обертке и банками с пивом, он вернулся на окраину города.