А что, если вышку ставить не как обычно, а на высокую площадку, на длинные ноги?

На следующей год длинноногие вышки действительно как на высоких стволах стояли над гладью весеннего моря. Пролетавшие мимо стаи уток и гусей впервые услышали шум буровых — бурение продолжалось и весной.

К слову сказать, из-за весенней распутицы и летних болотных трясин на севере Канады бурят скважины только зимой. Канадцы с интересом изучали и уже начали применять у себя передовой опыт тюменских нефтяников.

Сейчас нефть с берегов Оби идет к берегам... Каспия. Еще лет двадцать или пятнадцать назад за одну эту фразу специалисты зло и справедливо высмеяли бы меня. Но не только в Баку идет сибирская нефть и газ: в Кузбасс, в Грозный, на Урал, на Дальний Восток.

И вскоре каждая вторая тонна нефти, добываемая в нашей стране, будет «пахнуть тайгой и болотом».

Сибирское горючее отдает энергию двигателям автомобилей и тепловозов, моторам и турбинам самолетов, свой жар — тепловым электростанциям и котельным. Всюду сибирская нефть: на совхозном поле в Средней Азии и на руднике в Заполярье, на прииске Чукотки и в столице нашей Родины. Даже в Европе тоже «пахнет тайгой и болотом». Сюда по сверхдлинному нефтепроводу поступает часть «черного золота» Сибири.

В 1973 году из Самотлора к берегам Волги, в Альметьевск, был построен нефтепровод, который специалисты шутя называют самым быстрым. Всего за один год стальная артерия вытянулась почти на две тысячи километров! Таких скоростей еще не знали. Но рядом с «самой быстрой» ниткой строятся еще и еще. Целый пучок специально из Самотлора.

С севера же Тюмени тянутся газопроводы. Там главные запасы газа. Рядом с городом Надым богатейшее месторождение Медвежье. Надымские операторы регулируют подачу «голубого топлива» в Москву, Ленинград, на Урал.

Очень скоро в ногу с Надымом зашагает Уренгой — газовый Самотлор Тюмени. Пока это маленький поселок, который вырастет в город.

Ученые и инженеры уже задумались над вопросом: сколько нужно еще построить трубопроводов для тюменских богатств? Каждая стальная река обходится государству в огромные суммы. Судите сами, один метр мощного трубопровода в Стране Болот требует почти полтонны металла. Нетрудно подсчитать вес тысячекилометрового русла нефтяной реки.

Чтобы проложить этой реке путь, нужно вырыть траншею, нужно по болоту провести трубы, нужно их приварить одну к другой, одеть в защитную рубашку.

При укладке труб строители использовали, кажется, все возможные и невозможные способы. Даже гарпунер — охотник за китами — побывал на промыслах. Приглашали его стрелять из гарпунной пушки в... зимнее болото.

Забавно? Нет, изобретательно. Старая истина: вода на морозе расширяется. Расширяется она и в торфяниках болота — на ровной смерзшейся поверхности медленно растут зимние бугры. И труба, случайно оказавшаяся на таком растущем холме, вытягивается и рвется.

Что только не испробовали нефтяники! И грузом пытались придавить бугор, и подкопаться под него. Ничего не получалось — стихия брала свое.

Тогда инженеры предложили крепить трубы с помощью специальных якорей. Но как их загнать в промерзший грунт? Вот тут-то и вспомнили о гарпунной пушке.

Пушку прикрепили к трактору стволом вниз. Выстрел. И якорь ушел на шесть метров в глубь болота. Еще выстрел. И новый якорь надежно притянул трубу к земле.

Так метр за метром крепится трубопровод. Болото теперь может как угодно прогибаться, трубу ему не порвать. Метр за метром, кусочек за кусочком отвоевывают люди у болот плацдарм для хозяйства новой Сибири. Создается новая энергетическая база, необходимая для развития экономики нашей страны в будущем. Молодые гиганты сибирской энергетики шагают в XXI век.

Но рано или поздно должны иссякнуть самые богатые месторождения нефти и газа — это невозобновляемое сырье и топливо. Выходит, когда-нибудь и в Сибири замрет энергетическое сердце страны? Проржавеют уже никому не нужные трубопроводы и над останками былого снова тихо сомкнутся болота?

Богатство XXI века

Первые тревожные сигналы «энергетического голода», как далекое зарево пожара, возникли в наши дни на горизонте хозяйств многих капиталистических стран. Американские ученые подсчитали, что через 75—100 лет в США иссякнут все дающие людям топливо месторождения. Тогда же или несколько позже подобное может случиться с месторождениями уже всей планеты. А этого допустить нельзя, поскольку нефть, уголь, газ еще и ценнейшее сырье для химии: внуки не поблагодарят нас, если мы его растранжирим.

Много надежд ученые связывают с огромными атомными станциями, тихими, бездымными. Но месторождений урана, тория на Земле тоже не слишком много. Кроме того, изношенные, сломанные ядерные реакторы нужно будет как-то изолировать, куда-то девать, чтобы они своими излучениями не причинили вреда.

Куда перспективней термоядерная энергетика, которая обещает появиться на пороге XXI века. И солнечная, использующая вечную энергию нашего светила. Так что энергетические перспективы человечества довольно радужны, если действовать с умом и быстро. Но нас сейчас интересует конкретно Тюмень, а ее голос в грядущей термоядерной или солнечно-термоядерной энергетике никак особо прозвучать не может. Зато он особо и веско сможет прозвучать совсем иным образом.

Оказывается, в Западной Сибири есть другой, подземный океан, переоценить который нельзя!

Если сжечь весь уголь, всю нефть, весь газ на планете, если обуздать «весь» ветер, все реки, то все равно не удастся получить столько энергии, сколько скрыто ее в подземном сибирском океане. Причем источники, питающие океан живительной силой, практически вечные. Пока будет существовать Солнце, пока вода будет совершать свой великий, величайший круговорот, дающий жизнь природе, до тех пор будет пульсировать этот источник, родник движения. Вечна жизнь, вечен и источник энергии. Он скрыт в толще западносибирских болот. Он незаслуженно, сиротливо стоит пока в стороне от интересов народного хозяйства. Имя ему — вода. Самая обыкновенная, только разогретая до температуры в 100— 150 градусов.

Геотермальная вода.

Когда в пятидесятых годах нефтеразведчики из пробуренных скважин получили горячую воду, радости ни у кого эта вода не вызвала. Нужна была нефть, нефть и только нефть. Никому из разведчиков и в голову не могло прийти, что вода может оказаться ценнее нефти и газа. Каждое утро и вечер мы умываемся, пьем, поливаем грядки, цветы. Заводы, фабрики, гидроэлектростанции, корабли, автомобили «испивают» каждый день огромное количество воды. Но вода после употребления никогда не исчезает, как бензин или уголь.

Вода остается!

Как-то не сразу очертились берега западносибирского подземного геотермального моря. А когда приблизительно измерили его площадь, то оказалось... три миллиона квадратных километров!

Площадь Средиземного моря почти вдвое меньше. И по запасам воды — горячей воды! — подземное море больше. Не менее чем триллион кубических метров воды вобрало в себя это море. Два Средиземных моря кипятка!

Глубины горячего подземелья еще плохо промерены. Во всяком случае, подземный бассейн немелководен — три тысячи метров его средняя глубина. При дальнейшем изучении может оказаться, что объем его в пять раз больше Средиземного, а может быть, и в двадцать пять!

В этом море вода не плещется, она занимает пустоты осадочных пород. Море — губка, причем губка не простая, а слоеная, как пирог.

Верхний слой подземного моря холодный. Он питает глубокие колодцы чистой водой, попробовав которую чувствуешь, как сводит зубы. Под пресной водой слой теплого раствора со значительными дозами йода, брома и других элементов. Минеральная эта вода по своим целебным качествам превосходит знаменитые кавказские источники.

И так слой за слоем вниз вода все больше, все сильнее разогрета. Уже не вода, а прессованный 150-градусный пар.