— Потому что я люблю их, а жизнь очень коротка.

— Теперь я знаю это, Диана. Я научился этому у тебя. Больше всего мне нравится в тебе то, как ты любишь свою семью. Я тоже захотел, чтобы меня так полюбили. Я захотел, чтобы ты полюбила меня. — Даллас взял меня за руку и переплел наши пальцы. — Я не богач и не красавец, но могу сделать тебя счастливой.

— Конечно, ты можешь сделать меня счастливой. Ты уже делаешь это. И ты очень привлекательный.

— Нет. Помнишь, ты сказала, что я не в твоем вкусе? — напомнил он мне. В его голосе не было грусти или разочарования.

— Ты был идиотом. Что я еще должна была сказать? «Господи, какие у тебя мускулистые руки? Пожалуйста, позволь мне посидеть у тебя на коленях, дружище?» — Я рассмеялась и сжала его пальцы. — Ты был женат и серьезно воспринимал свой статус. К тому же, ты был отнюдь не мил со мной.

— Что я должен был сказать? Что хочу, чтобы ты посидела у меня на коленях? — Он тоже рассмеялся. — Я был женат на женщине, которую никогда не любил по-настоящему. Но я ни разу ей не изменял, даже после нашего разрыва. Что я за мужчина, если бы поменял свое отношение к браку после встречи с тобой?

Он был прав и знал это.

— Сначала я решил, что ты сумасшедшая, но по мере узнавания тебя, я поменял свое мнение. Ты начала нравиться мне — ты была моим другом, ты была мила со мной просто потому, что ты такой человек, а не из-за того, что тебе было что-то нужно от меня. А потом, в тот день, когда я вычесывал гниды из твоих волос, мы смеялись, ты посмотрела на меня, и я понял, что пропал.

Даллас снова обхватил ладонью мою щеку.

— Если я серьезно воспринимал брак с женщиной, о которой и не вспоминал несколько лет, то подумай, насколько серьезно я буду воспринимать отношения с женщиной, с которой планирую провести следующие пятьдесят лет.

Этот мужчина. Этот мужчина собрал мое сердце по кусочкам. Как? Как я могла жить без него?

Будто почувствовав мое состояние, Даллас приподнялся на локте и посмотрел на меня:

— Диана, я люблю тебя. Каждая клеточка моего тела говорит о том, что я буду любить тебя до конца жизни, даже когда нам захочется поубивать друг друга.

Я фыркнула, а что сделал он? Он рассмеялся.

— Когда ты состаришься, я буду за руку переводить тебя через дорогу. И буду помогать тебе надевать носки, — поклялся Даллас.

Я рассмеялась со слезами на глазах.

— Что, если мне придется помогать тебе надевать носки?

— Тогда ты будешь помогать надевать носки мне. А если я окажусь в кресле для инвалидов, а ты — нет, то ты будешь катать меня везде.

Слезы градом полились по моим щекам, и я уткнулась лбом в плечо Далласа.

— Ты не можешь с уверенностью пообещать, что всегда будешь рядом.

— Пока дышу, я всегда буду рядом, Персик. — Он поцеловал меня в висок. — Нельзя предугадать, что произойдет с тобой через час, через минуту, но ты никогда не пожалеешь о времени, проведенном со мной. Это может быть месяц, или до самой старости, когда нам обоим придется носить подгузники. Я буду рядом.

— Подгузники?

— Подгузники, — подтвердил Даллас и наклонился, чтобы поцеловать меня. — Я обещаю.