Все согласно кивнули.

– Что? – нервно спросил я.

– Как, как, КАК ты ешь, не имея рта? – спросил Марко.

Я захохотал:

– Мы едим во время бега. Наши копыта измельчают траву, и питательные вещества всасываются в наши системы, пьем так же, опуская коп та в воду.

– А-а-а, так вот зачем ты опускаешь копыто в воду во время утреннего ритуала, – проговорил Тобиас.

– Утренний ритуал? Какой утренний ритуал? – спросила Рэчел.

– Да, расскажи нам, – попросила Кэсси.

– Хорошо, – согласился я. – Я все расскажу вам. Все, что я знаю.

Я смотрел прямо на Тобиаса, когда говорил это. Я поймал его свирепый, напряженный птичий взгляд. Я хотел, чтобы он понял, что я отвечу и на ЕГО вопрос. Вопрос, который, как я знал, жжет его изнутри.

Но вопроса так и не последовало. И как эхо в моем мозгу звучали слова Тобиаса: «Разные тела, разные народы, возможно. Но кому какое дело? Мы договоримся обо всем».

Ни я, ни мой шорм Тобиас не могли улыбаться. Но в то же время иногда, когда мы смотрели друг на друга и понимали друг друга, мы улыбались.

– Ты сделаешь это, потому что в противном случае я найду способ сообщить Виссеру Третьему о том, кто его подставил, – говорил я Эслину, йеркскому предателю.

Я был в обсерватории. Мы были одни. Только он и я. Эслин с ненавистью смотрел на меня.

– Андалитский подонок. Ты даже не убил Виссера. В чем дело? Он что, так сильно напугал тебя?

– Только запусти программу, – сказал я. – Мне нужно сделать передатчик. Последний раз, Эслин. И я уйду из твоей жалкой жизни. Запускай!

Чтобы сделать нуль-пространственный передатчик, понадобилось всего несколько ми нут. И еще несколько мгновений, чтобы я снова смог связаться с великим Лиремом.

– Скорее всего, я больше не смогу связываться с вами, – произнес я. – У меня сообщение, которое я не мог не передать. Жене Аллорана-Семитура-Коррасса от ее мужа.

Было почему-то очень приятно увидеть, как глаза Лирема расширились от удивления. Видите ли, он отлично знал, кто такой Аллоран. ЧТО он был такое.

– Ее муж посылает ей свою любовь. Он все еще надеется, что придет день и он освободится.

– Это все, что ты хотел сказать, арист Аксимили?

– Нет… Я должен сказать еще кое-что. Мы пытались спасти хорк-баширцев и при этом жить по нашим законам. Продолжать хранить наши секреты. Но нам это не удалось.

– Не говори то, что ты собирался сказать, Аксимили, – предупредил меня Лирем. – Подчиняйся законам своего народа.

– Я… принц Лирем, эти люди теперь мой народ. И, сир, со всем уважением к закону и к вам, я не позволю уничтожить людей, как до этого были уничтожены хорк-баширцы. Не позволю, пока я жив.

Глаза Лирема сузились от гнева:

– Это, должно быть, у вас в крови, – проворчал он. – Ты совсем как твой брат.

– Спасибо, принц. Большое спасибо.