О самих же революциях начала ХХ века в России необходимо сказать следующее:

· В одном потоке событий они были разборками международного сионистского капитала с национал-“элитарными” притязаниями на имперское самодержавие России - это разборки двух корпораций индивидуалистов.

· В другом потоке событий они были разборками российского простонародья с имперской же правящей “элитой”, представлявшей собой сословную корпорацию индивидуалистов. В преодолении на основе единодушия всякой корпоративности - путь цивилизационного строительства Руси.

· До разборок в ходе глобального цивилизационного строительства Русского народа на основе единодушияс иудейским международным корпоративным интернацизмом, посягнувшим на безраздельное мировое господство, в начале ХХ века дело еще не дошло, в силу чего интернацисты имели возможность примазываться к каждой из сторон во внутриимперском конфликте и отчасти управлять самим конфликтом, преследуя свои интересы и стравливая стороны между собой. Но разрешения этой проблемы не миновать, и следует позаботиться о том, чтобы её решение не стало кровавой баней для всего мира.

Эти три обстоятельства и определили весь характер революций начала ХХ века, характер контрреволюции и гражданской войны.

К началу ХХ века сословная “элита” империи стала помехой Русскому цивилизационному строительству, с какого поля нравственно-психологического боя за Правду Божию на Земле в свое время бежали зачинатели казацких родов (под предлогом уклонения от крепостного права). В вооруженных силах “элита” была представлена и олицетворена частью офицерского корпуса и гвардейскими частями, которые усмиряли декабрьское восстание в Москве в декабре 1905 г. Они были врагами доведенного до бунта простонародья. Казаки, будучи чужаками для большинства простонародья России (о чем говорилось ранее), действовали как подчиненная врагу и организованная воинской дисциплиной корпорация.

И это не могло не вызвать у живших тогда поколений российского простонародья отношения к казачеству в целом как к чужакам, которые встревают не свое дело на стороне их врага.

Высказав это принципиальное наше мнение, перейдем к освещению взаимоотношений казачества и остального населения России в этот период. Цитируем ваше письмо:

«В опубликованных главах работы “Разгерметизация” вы упоминаете о некоторых эпизодах событий 9 января 1905 года в С-Петербурге. Среди прочего вы пишите о неблаговидной роли казаков в разгоне толпы, якобы рубивших шашками женщин, детей, стариков, что потом аукнулось казакам во время гражданской войны и после неё. Троцкий и Свердлов проводя политику расказачивания, точно так же оправдывали её участием казаков в подавлении революционных выступлений».

Чтобы читателям нашего с вами обмена мнениями было понятно, о чём идет речь, и чтобы быть текстуально точными, приведём и фрагмент из “Разгерметизации”, который вызвал ваше возражение:

«В.В.Шульгин отмечает в своих воспоминаниях (сборник “Дни”, “1920”) [53], что, когда он учился в Киевском университете, то среди студентов, с целью подстрекательства их к революционным выступлениям, под видом фотодокументовсионистами распространялись фотомонтажи, на которых изображались карательные акции правительства против народа: этот провокационный характер вовлечения молодежи в революционную деятельность ложью привел к тому, что В.В.Шульгин, по свойственной ему брезгливости ко лжи, обрёл репутацию “антисемита”, русского реакционера-националиста и контрреволюционера.

Также и по отношению к событиям 9 января не всё просто. А.Спиридович [54] пишет: «С утра 9 января со всех окраин города двинулись к Зимнему дворцу толпы рабочих, предводительствуемые хоругвями, иконами и царскими портретами, а между ними шли агитаторы с револьверами и кое-где с красными флагами. Сам Гапон имея с боку Рутенберга, вел толпу из-за Нарвской заставы. Поют “Спаси Господи люди твоя… победы [55] благоверному императору…”. Впереди пристав расчищает дорогу.» - ист. 97, с. 175. Некоторые свидетели тех событий вспоминают, что первые выстрелы были произведены по войскам из толпы. После того как войска ответили на одиночные провокационные выстрелы залпами на поражение, верноподданное по характеру для большинства его участников шествие превратилось в избиение невинных: общее число погибших составило более 1000 человек, раненых более 2000. Разгон завершили конные - казачьи части. Их привлечение к карательным операциям и немилосердие к детям, женщинам и безоружным в городах и деревнях России в 1905 - 1907 гг. жестоко аукнулась самим казакам спустя 10 - 12 лет, когда Рабоче-Крестьянская Красная Армия вошла с ответным карательным визитом в казачьи земли. Хотя казачьи части составляли по численности всего около 10 % от общей численности войск, привлеченных к усмирению в 1905 - 1907 гг., но народу запомнилось зверство именно их и гвардии, а не подневольное ленивое отбывание карательной функции частями регулярной армии, состоявшей из самих же крестьян и рабочих и близкого к бедности в Российской империи не титулованного строевого офицерства пехоты» (“Разгерметизация”, изд. 1997 г., с. 82).

Хотим обратить внимание на то, что в “Разгерметизации” цитатное повествование с приведением точных библиографических ссылок чередуется с пересказом своими словами информации, изложенной в прочитанных источниках, фрагменты из которых не приводятся, и ссылок на которые в книге нет. Первоначальный текст “Разгерметизации” был написан в 1987 - 1990 г. в конспективно-тезисном стиле «для себя», и потому в нём цитат было гораздо меньше, чем в издании 1997 г. При подготовке издания в 1997 г. в первоначальный текст [56] - соответственно принципу самодостаточности для понимания всякой публикации - были включены обширные цитатные вставки из разных источников.

Число источников, просмотренных при подготовке “Разгерметизации” к изданию, больше, чем число цитируемых. И среди источников, фрагменты из которых не включены в текст издания, был какой-то один, в котором сообщалось, что казачьи части были введены в Петербург и привлекались к “усмирению” в районе Нарвской заставы как 9 января 1905 г., так и в последующие за кровавым воскресеньем дни, а среди населения были жертвы [57].

Поскольку сообщаемая в этом источнике информация ничего нового к уже сложившемуся представлению о событиях не давала, то выписок из него не сделали, в тексте “Разгерметизации” мы его не цитировали, и в список литературы его не включили, хотя от него произошла фраза: «Разгон завершили конные - казачьи части». Это утверждение верно, действительно так и было: разгон завершали конные просто потому, что пехоте при сохранении ею боевых порядков не угнаться за разбегающейся усмиряемой толпой. Толпа же должна быть не оттеснена, поскольку может перегруппироваться и осуществить новую попытку запрещаемых для неё действий, а рассеяна так, чтобы больше не собралась, по крайней мере в этот день. При получении же вашего письма найти этот источник снова, чтобы привести здесь соответствующий текст, не удалось. Надеемся, что вы не обвините нас в вымысле, в связи с тем, что мы не можем в данном конкретном случае назвать библиографические данные этого издания.

Но так как вопрос о событиях революций 1905 - 1907 гг., 1917 г., гражданской войны и взаимоотношениях казачества и революционно активного населения России поставлен, то займемся им детально.

Для начала сопоставим текст вашего письма с текстом “Разгерметизации” по изданию 1997 г. В “Разгерметизации” ни слова не говорится о том, что казаки рубили шашками женщин, детей, стариков;об этом говорится в вашем письме со ссылками на написанную нами “Разгерметизацию”. Это - ваше прочтение и понимание того, что действительно написано нами. Конечно, возможно и такое прочтение с домыслами о не сказанном прямо, об алгоритмике чего говорилось ранее; но такое прочтение и домысливание не соответствует нашему мнению об имевших место событиях.