В таких условиях можно было посредством выдачи займов делать сколько угодно новые деньги. И именно непосредственно после появления рынка евродоллара разразился первый нефтяной кризис. Страдающие от резкого скачка цен на нефть страны импортеры нефти развернули отчаянную конкурентную борьбу на рынке евродоллара. Не признающий никаких правил кредитования рынок евродоллара с невиданной ранее скоростью выбрасывал все новые и новые деньги.»

Японская газета точно подметила, что появление евродоллара («чертова ребенка») совпало с первым нефтяным кризисом. Если посмотреть на это (беспричинное?) совпадение с позиции Достаточно Общей Теории Управления и 4-го приоритета обобщенных средств управления, то хорошо видно, для чего МВФ - частной надгосударственной организации - понадобился евродоллар и почему МВФ надо было выйти за пределы юрисдикции «ордера D».

Кредитно-финансовая система Советского Союза была “закрытая” и трехконтурная.

В первом контуре - рубль, как и доллар (до отмены «золотого стандарта») обеспеченный золотом. С таким рублем страна, как единый суперконцерн, выходила на внешний рынок со своей продукцией и получала прибыль.

Во втором контуре - безналичный рубль - цифры на бумаге, гарантирующие взаимную поставку сырья, полуфабрикатов, комплектующих, товаров предприятий и отраслей друг другу в производственной сфере государства-суперконцерна, на внутреннем рынке которого и не могло быть никакой денежной прибыли, вопреки обывательскому мнению.

В третьем контуре - наш, так называемый “деревянный” рубль, обслуживавший исключительно сферу потребления государства-суперконцерна, с которым все мы ходили в магазин, и который нес на себе функцию регулятора распределения произведенного. Он тоже не мог давать и не давал государству прибыли вопреки невежественным надеждам обывателей и политиков диссидентов [36].

Правила конвертирования валютного рубля в безналичный, а безналичного в “деревянный” и правила обратного конвертирования устанавливало государство. Именно государственное ограничение в перетекании “рубля” из одного контура в другой и послужило причиной того, что кредитно-финансовая система СССР, подкрепленная монополией внешней торговли получила название “закрытой”, а недовольство ею Запада понятно из обсуждения философии открытого общества Дж.Сороса в одной из прошлых подстраничных сносок.

Тем не менее и де-юре трехконтурная кредитно-финансовая система СССР была де-факто одноконтурной, поскольку перетекание рублей из контура в контур было возможно через системы теневой, криминальной экономики.

А как была устроена “открытая” кредитно-финансовая система многоотраслевого мирового хозяйства, куда в прошлом единый Советский Союз, а ныне Россию и страны СНГ с усилием встраивает Запад? Хотя термины “открытая”, “закрытая” - условные, тем не менее они указуют на определённые особенности каждой из кредитно-финансовых систем.

Кредитно-финансовые системы большинства стран Запада - одноконтурные в том смысле, что если владелец денег доказал их “чистоту” [37], то он вправе потратить их и в сфере внешней торговли (включая операции с валютой), что соответствует первому контуру кредитно-финансовой системы СССР; и на рынке в сфере производства, купив производственное предприятие или пакет акций, что соответствует контуру обращения безналичного рубля в СССР; и на потребительском рынке, что соответствует контуру обращения деревянного наличного рубля в СССР.

В этой одноконтурной кредитно-финансовой системе особую роль играют:

· инвариант - товар, количеством которого измеряются все цены, вследствие чего цена инвариантанеизменно равна единице [38].

· и некоторые специфические рынки, отсутствовавшие в трехконтурной кредитно-финансовой системе СССР, что далее будет пояснено.

Инвариант - основа меновой торговли, в том числе и в наиболее её совершенном виде, когда инвариант заранее “расфасован” в сертифицированные монеты и слитки. До отмены “золотого стандарта” таким универсальным товаром-инвариантом в системе цен государств и мировой торговли “де-юре” и “де-факто” (по крайней мере до тех пор пока 90% энергообеспеченности мирового производства в целом составляла биоэнергия, т.е. энергия рабочего скота и людей) было золото; после отмены “золотого стандарта”, когда цифры на купюрах и счетах перестали обменивать на реальное золото-инвариант по твердому курсу, роль инварианта “де-факто” перешла к электроэнергии (а равно первичным геологическим топливам: с точностью до масштабного коэффициента), а “де-юре” инвариантом продолжала оставаться зеленая бумага с цифрами под названием “доллары”, после второй мировой войны вытеснившая из этого качества сильно полегчавшую бумажку под названием “фунт стерлингов”. Баксовая бумага (хотя есть уже и туалетная с тем же рисунком) пока еще - свидетельство доверия общества к ней, как средству платежа.

Функции второго контура по управлению инвестициями в одноконтурной кредитно-финансовой системе взял на себя рынок ценных бумаг. Но естественное колебание цен на рынке и беспрепятственнность перетока средств платежа с одного специализированного рынка на другие привела к тому, что так называемые ценные бумаги (акции различных предприятий, облигации государственных займов и т.п.) стали предметом спекуляции и биржевых игр с целью извлечения денежной прибыли, ни коим образом не обусловленной производственными успехами либо неудачами и спросом на продукцию той или иной фирмы [39]. Так картина выглядит в пределах государства.

Если же перейти к глобальному масштабу рассмотрения, то на рынке “ценных” бумаг появляется еще один вид “ценностей” - валюты (конвертируемые и не очень конвертируемые) различных стран, утратившие определённое золотое или какое-либо иное содержание [40]. Сами же страны по отношению к глобальному хозяйству предстают в роли фирм, подразделений фирм и разного рода обменников (интерфейсов) между фирмами, составляющими в совокупности глобальный суперконцерн.

Хотя с отменой золотого стандарта их валюты и выглядят неизвестно чем и как обеспеченными, но по существу реальное положение большинства из государственных валют в мировой экономике определяется поддержанием стандарта энергообеспеченности валюты [41], обслуживающей их собственное производство и внешнюю торговлю; этим же определяется и твердость каждой свободно конвертируемой валюты по отношению к доллару США, ставшему инвариантом (по умолчанию) в глобальной финансовой системе.

Соответственно реальности энергетического инварианта, после юридической отмены “золотого стандарта” спрос на нефть [42], как основной энергоноситель, резко возрос, а рынок золота стал по своим функциям аналогичен рынку ценных бумаг, с тою лишь особенностью, что в отличие от акций прогоревшей фирмы или купюр рухнувшего государства, цена на золото не падет до нуля.

Наивно полагать, что МВФ вместе с Федеральной Резервной Системой США [43] (обе организации частные, имеющие надгосударственный трансрегиональный статус), если бы это не соответствовало долгосрочным интересам их реальных хозяев, допустили бы в Европе деятельность “Советского иностранного банка”, подложившего “чертова ребенка” (“евродоллар”) сначала Западу, а потом и Востоку: они бы обрушили этот банк подобно тому, как при необходимости рушат рынки ценных бумаг или чью-то валюту.

По существу же, до тех пор пока рынок “евродоллара”, благодаря деятельности СИСТЕМЫ “Советского иностранного банка” был устойчив, американский доллар мог играть роль инварианта в мировой системе цен. Если же рынок “евродоллара” начинает трепетать, подобно интенсивно раздуваемому мыльному пузырю, то начинают колебаться и все другие спекулятивные рынки, а американский доллар утрачивает качества инварианта, на основе которого возможно долгосрочное планирование своей финансово-хозяйственной деятельности кем-либо из действующих на рынке субъектов. Если же пузырь лопнет, то в одно мгновенье исчезнет и искусственно созданный инвариант, рассыплются рынки валют и ценных бумаг, что неминуемо вызовет крах многих рынков реальных товаров.