Ответа от «Второго Легиона» не последовало. Да и что тут можно было сказать? Нисколько не сомневаюсь, что и сам Василий Андреевич Филиппов понимал абсолютную неосуществимость и бессмысленность своего приказа. Не для того «Тёмная Фракция» заманила наших элитных бойцов в западню, чтобы потом дать им отойти. Я крутанулся на кресле и повернулся к Пилоту Звездолёта, также слышавшему переговоры:
– Дмитрий, ты сможешь посадить фрегат в неподготовленном месте?
Мой друг секунды три размышлял, после чего ответил, сокрушённо помотав головой:
– Трудно для такого крупного звездолёта. Это всё-таки не челнок и не лёгкий перехватчик. Но даже если получится плюхнуться в болото, не разломав фюзеляж, обратно взлететь с трясины мы не сможем. К тому же там идёт сражение, и существует опасность уничтожения или даже захвата звездолёта «Тёмной Фракцией».
– Но в целом, отбросив всю словесную шелуху, «скорее да»? – потребовал я от пилота чёткого ответа.
– Да, капитан. Сесть мы сможем. Но чтобы потом иметь возможность подняться в воздух, нам нужна твёрдая и желательно более-менее ровная площадка.
– Такая имеется, – я растянул на мониторе карту ноды и указал на точку на экране. – Посреди Гнилого Брода есть заросший кустарником холм, единственное более-менее сухое место. Вот он. Судя по всему, наши бойцы заняли как раз эту единственную высоту и держат там оборону. Приготовься к посадке туда!
– Но, капитан… – было видно, что Пилот Звездолёта не уверен, что стоит нарушать правила игры и оспаривать приказ статусного игрока, тем не менее он решился: – Комар, можно начистоту? К чему такой риск? Мы можем потерять звездолёт – единственный козырь в войне против «Тёмной Фракции». Ради чего? Эти сорок игроков в случае смерти возродятся в безопасном месте, как наверняка уже сделали остальные бойцы «Второго Легиона». Техника? Но стоит ли последний «Пересвет» и несколько пушек такого риска?
Я глубоко вздохнул и начал разжёвывать своему подчинённому вроде бы очевидную вещь:
– Хорошо, ты хотел начистоту. А ты не задумывался над тем, что причина, по которой наши бойцы зубами вцепились в этот холм и не могут отступить, совсем иная? Просто эту причину нельзя было озвучивать в эфире, чтобы не информировать вполне возможно сумевшего разобраться с нашим шифрованием противника о своей слабости. Посмотри ещё раз на карту. Десятки километров болот. И каждый погибший боец, будь точка респа у него далеко на севере в безопасных зонах, вынужден следующие сутки, а то и двое суток, по пояс в грязи догонять далеко ушедших своих, преследующих отступающего противника. И единственный сухой островок, служащий опорной точкой для дальнейшего продвижения на юг…
– У «Второго Легиона» там точки респауна!!! – перебив меня, выпалил Пилот Звездолёта, глаза его были расширены от ужаса. – Они просто не могут уйти!!!
– Именно! И поэтому мы им поможем, несмотря на большой риск. Готовься к посадке!
Дмитрий Желтов с сильно озадаченным выражением лица вернулся в своё пилотское кресло и, с закрытыми глазами откинувшись на спинку, принялся разминать пальцы и что-то беззвучно шептать – не то проговаривал последовательность действий при посадке, не то молился. Я же включил микрофон, настроившись на семнадцатый канал:
– Говорит герд Комар, номер четырнадцать семьдесят. «Второму Легиону»! Нахожусь на орбите прямо над вами. Укажите сигнальными ракетами цели для уничтожения! Удерживайте холм и расчистите от кустов площадку размерами тридцать на пятнадцать. Сложите всё ценное оборудование на уцелевший «Пересвет» и будьте готовы к эвакуации.
Авторитет повышен до 51!
Авторитет повышен до 52!
– Комар!!! Ты даже не представляешь, как мы рады тебя слышать!!! – не знаю, чей это был голос, но восторг этого юноши был совершенно искренним. А вот затем…
– Ро’ти парт герд Комар Ла-Фин, проло’ун ми вайедде Минно-О. Авари рико инти ун вае гэкхо.
Сильный уверенный голос принадлежал мужчине средних лет. Вообще-то, принцесса Минн-О начала обучать меня языку своего народа, даже провела уже три урока, вот только мои знания по-прежнему были крайне далёкими от совершенства. Всё, что я понял – меня официально поприветствовали, назвав уважаемым членом рода Ла-Фин и супругом Минн-О. А затем… вот тут я, признаться, не понял. Что-то связанное с гэкхо, только вот что? Я прикрыл микрофон рукой и шепнул Дмитрию Желтову как можно скорее привести сюда на мостик мою походную супругу Минн-О Ла-Фин, чтобы она помогла в переводе.
Пока пилот бегал за Минн-О, в полнейшей тишине общего канала, вообще-то считавшегося секретным и защищённым, я попытался обратиться к неожиданному собеседнику:
– Ро’ти парт герд Уй-Така. Ену по тим (я не ошибся)?
Навык Космолингвистика повышен до восемьдесят четвёртого уровня!
В ответ раздался довольный смех, затем собеседник подтвердил, что я не ошибся в своём предположении. Далее последовала очень длинная фраза, или скорее даже монолог, который я не разобрал. К счастью, подоспевшая Минн-О Ла-Фин перевела его для меня:
– Герд Уй-Така признаёт, что у тебя получилось его удивить, а это удавалось очень и очень немногим. Что же, расклад сил с твоим появлением изменился, сейчас обе стороны конфликта стали способны нанести очень серьёзные и даже невосполнимые потери друг другу, что в целом ослабляет Землю перед внешней угрозой. А потому генерал Уй-Така предлагает вернуться к более раннему предложению встретиться на нейтральной территории. Например, в космопорте гэкхо через три часа. Быстрее не получится, так как генералу требуется время, чтобы добраться до космопорта. Если герд Комар согласен на переговоры, «Тёмная Фракция» позволит беспрепятственно уйти из ловушки бойцам «Второго Легиона» и даже вывезти повреждённую технику. А также остановит наступление в «Карелии», хотя нода уже фактически захвачена. И с этой самой минуты ровно на двадцать четыре часа объявляется перемирие, гарантами соблюдения которого генерал Уй-Така предлагает призвать гэкхо.
Наверное, такие важные решения нужно было согласовывать с руководителем фракции. С другой стороны, я такой же герд, как и Иван Лозовский, да и на переговоры приглашали именно меня, а не моего коллегу по фракции. И потому я ответил лидеру «Тёмной Фракции», что согласен встретиться с ним, только уточнил условия:
– В зале на втором этаже космопорта гэкхо через три часа. Без оружия, и с каждой стороны не более трёх представителей. Также в качестве наблюдателя будет присутствовать дипломат гэкхо Коста Дыхш.