***

- И ты хочешь, чтобы я стал на пять минут экстрасенсом?

Ник стоит и рассматривает стих на телефоне, поворачивая его то в одну, то в другую сторону.

- Чувак, пошли выпьем, у меня в холодильнике завалялось пиво, - говорит Ник, разворачивается, и идет в сторону кухни.

Когда я рассказал ему о той загадочной стене, отчетах и о множестве дверей, Ник внимательно посмотрел на меня, затем поднес руку к моему лбу со словами:

- У тебя, что, лихорадка? Температура? Или ты все-таки, гад, привез из Ямайки немного наркоты и не делишься?

Я закатил глаза и последовал за другом на кухню.

- Ник, ты же обещал помочь, - говорю я ему, захлопывая дверцу холодильника прямо у него под носом.

- Эй, что ты делаешь, негодник? - возмущается тот, потирая нос. - Решил меня без носа оставить? Как я тогда буду различать, где какой алкоголь?

- Нормальные люди пьют пиво ртом, - смеюсь я с друга.

- Ха-ха, - наигранно произносит Ник, - Да разгадаю я тебе эту загадку. Просто мне нужно выпить, чтобы шурупы крутились, понимаешь?

Я закатываю глаза и иду в гостиную.

- И не закатывай глаза, - говорит Ник, спеша за мной.

- Я их не закатывал.

- Нет, закатывал! - кричит друг, - Ты ведь знаешь, что обманывать экстрасенса очень не хорошо.

Мы вселись на диван и Ник опять взял у меня телефон.

- Ну вот смотри - "чиста душа и мысли", давай думать логически, у кого они могут быть такими? - спрашивает Ник.

- Не знаю.. Я уже думал над этим, но, кроме детей, ничего не приходит в голову, - отвечаю я.

- Хм.. Дети это конечно хороший вариант, но ты уже второй десяток разменял, а значит, это не то, что нам нужно. У меня есть вариант получше.

- Ну, выкладывай, о, Великая Голова, - говорю я взмахивая руками в разные стороны.

- Церковь.

- Что "церковь"? - не понимаю я.

- А ты глупее, чем кажешься, - вздыхает Ник, - Тебе нужно идти именно туда на исповедь. Ты ведь православный.

- Ты тоже.

- Я атеист и это не мне нужно пройти через несуществующую дверь.

- Убедил, - говорю я, - Что тогда делать с остальными строчками?

Ник потягивается на диване, отворачивается от меня и, свернувшись калачиком, бубнит:

- Прием окончен. Иди на работу. Я устал и хочу спать.

- Эх ты, чертяка, - говорю я и направляюсь к выходу, - ну, спасибо хоть за первую.

- Джер! - кричит Ник, когда я уже почти вышел на улицу, - Переставай материться, ты ведь очищаешь душу.

Я закатываю глаза.

- И это тоже! - добавляет друг.

Я завел ягуар и двинулся по направлению к кампании. Если Ник действительно сказал мне правильный ответ, то это уже половина дела. Но все же нужно проверить это, поэтому в церковь я заеду в полдень. Что касается остальных слов в стихе, то я не совсем могу понять, причем тут "металл". И зачем "бороться", а главное с чем? Вдруг до меня пытаются донести, что я не очень обрадуюсь тому, что находиться по ту сторону двери? В фирму я мог бы не приходить, но именно там есть кое-что с вещей той женщины, а это, в свою очередь, хорошая подсказка.

Амелия отсутствует, но компьютер на её столе включен и показывает, что ей пришло сообщение. Я давно уже знаю, что эта вертихвостка общается в рабочее время с неким мужчиной из Амстердама. Эту связь можно было бы назвать служебным романом, если бы не Интернет. Но однажды, листая её недавние мейлы, я наткнулся на один из них, в котором она писала обо мне. Из-за "доброго, красивого начальника" я все ей прощаю. В кабинет я зашел через пару минут и тут же остановился возле порога.

- Доброе утро, мистер Роунстон, - приветствует меня Амели.

- Доброе. Что ты тут делаешь? Потеряла что-нибудь? - спрашиваю я, проходя внутрь.

Девушка вытягивает бумаги и вещи с соседнего стола.

- Пришел наказ убрать все личные вещи мисс Картер, так как она не появляется на работе уже долгое время.

- А-а, понятно. Амели, ты не могла бы мне сделать кофе?

- Прямо сейчас? - удивляется девушка.

- Именно, - говорю я, - Как раз прочитаешь письмо, что пришло на ICQ.

Глаза Амели вспыхивают, как два огонька и она уже готова выйти с кабинета, но все-таки с сомнением косится не стол.

- Иди, не переживай, я сам все уберу, - отвечаю я на её безмолвный вопрос и та скрывается за дверью.

Не теряя времени, я подхожу к бумагам бывшей коллеги. Отчеты, планы, фотографии моделей и прочие ненужные вещи я сразу же убираю в одну стопку, и отодвигаю от себя подальше. Это мне не понадобится. "Портфолио Ернестайн Картер" летит в ту же кучу – вряд ли она фотографировала меня с разбитой головой. Я, уставший от бесполезных поисков хоть каких-то зацепок, уже терял надежду, когда на самом дне ящика увидел белый блокнот, обложка которого полностью исписана непонятными буквами и иероглифами. Как только я хотел открыть его, в голове помутнело, а виски начали бешено пульсировать. Привстав немного, я схватился за край стола и потом плавными движениями добрел до кресла. Ник. Кейтлин. Ночь. Девушка врывается в кабинет. Не хотела будить. Я не спал. Закат в окне. Мысли. Сон. Море. Отбор. Прогулка. Несса. Волны. Холодно. Ночь. Утро. Кабинет. Музыка. Я падаю. Больница. Тени. Несса. Поцелуй. Рильке. Мама.

Я соскальзываю с кресла и падаю на пол, обхватив руками голову.

Глава 7

Наша жизнь полностью связана моментами, людьми, отношениями, работой, друзьями и многим другим, но если оборвать хоть одну нить свыше перечисленного - все летит к черту. Нельзя быть счастливым только с одной, например, работой, или только с одним человеком. Работа - очень быстро поглощает, а человек - с такой же скоростью надоедает. Но если ты связан со всем этим и все нити полностью связаны между собой паутиной, то можно сказать, что ты богат. Богатство измеряется вовсе не в деньгах, между прочим. Вы можете думать, что я так говорю потому, что у меня их много, но до недавних пор я был глубоко несчастным.

Я возобновил всю паутину: помирился с Кэйтлин, все больше времени проводил с друзьями, создал новый проект на работе и просто крутился по жизни, как мог. Дома - ждут, друзья - любят, коллеги - уважают. Чего еще можно желать обычному человеку? Вот только я перестал быть обычным еще в доме Нессы. Однажды, я привел туда Ника потому, что хотел убедиться в этом. И что же вы думаете? Там, где должны быть только обои, оказалась стена. Никакого прохода, никаких дверей и ничего, что помогло бы мне туда попасть. С тех пор друг считает меня немного "чудаковатым", а я, в свою очередь, больше не говорю с ним о том коридоре потому, что в психиатрической больнице есть много свободных мест. Я сказал ему, что мне это приснилось. Да и ,знаете, не только ему я это сказал, но и себе. Я внушил себе и постепенно начинал верить в это, но подсознание и нездоровый интерес говорили мне об обратном.

Ко мне вернулась память - полностью и с деталями. Теперь единственное, чего я так желал - найти Ернестайн. После работы я часто бродил возле её дома, пытался найти её зеленые глаза и огненные волосы средь прохожих. Я был болен. Болен не болезнью, а человеком. Очень часто я хотел, чтобы память не возвращалась ко мне, чтобы мысли о Нессе ушли навсегда, но как бы я не пытался вычеркнуть из памяти её, её мысли, то, как стекали капли с её волос на сиденье в кафе, то, как она, стоя на коленях рядом со мной, умоляя меня не уходить, то, как поцеловала меня потому, что думала, что это конец, - я не смог. Мне это не удавалось больше по той причине, что я этого не хотел, хоть и не раз пытался. Я даже подозревал, что у меня начался бред положительного двойника. Как бы это смешно не звучало, но я в каждой рыжей девушке видел Нессу. На улицах мне часто казалось, будто она постоянно рядом, следит за мной и время от времени закатывает глаза, когда я не снимаю ручник или же попадаю в неловкие ситуации. Вот таким я стал параноиком. И если вы посчитаете, что я влюбленный идиот, то хочу вас огорчить - это вовсе не так. Все, что у меня внутри, и то, что я чувствую, нельзя назвать любовью или влюбленностью. Я просто не могу объяснить, но точно знаю, что это одновременно ломает меня на мелкие кусочки и дает необъяснимую внутреннюю силу.