Эландер не представлял себе материала, из которого могла быть сделана такая конструкция. Поверхность блестела, словно металл, но одновременно была прозрачной, как янтарь. Питер успел разглядеть мобильные элементы внутри, движение которых напоминало перемещение гигантской личинки в оболочке-коконе. Эландер попытался найти хоть какое-то объяснение увиденному, но безуспешно. Все происходящее напоминало детский кошмар, где он — маленький ребенок, который испугался и потерялся.

Картинки сопровождала аудиоинформация. Питер выбрал один из инфракрасных модемов, имевших сенсоры прямо на ладони его руки, и услышал сообщение с «Типлера», которое передавалось сразу на всех рабочих частотах:

— Говорит околоземная исследовательская миссия восемьсот сорок два, головной корабль «Фрэнк Типлер». Пожалуйста, ответьте. Наша экспедиция преследует сугубо мирные цели…

— Что, если они так и не отзовутся? — проговорил Питер. Внезапно его посетила совершенно фантастическая мысль. А вдруг «они» даже не заметили, что мы тоже здесь? Сенсоры спутника уже приближались к противоположному

концу веретена, когда принимающий экран Эландера ярко вспыхнул и погас. Связь со спутником и передача всех телеметрических данных мгновенно прервалась.

— Вот и все, — пробормотал Питер.

— Это ты, Питер? — донесся с «Типлера» голос Джеми Сивио в идентификационном канале.

— Джеми, что происходит? Почему…

— Я не могу говорить долго, Питер. У нас здесь большие проблемы, и по сети решено передавать только самое важное. С тобой будет все в порядке. Во всяком случае, так запрограммированы твои внутренние возможности… Оставайся на связи. Все свежие данные будут дублироваться на твой канал, абсолютно все… Сохраняй их на тот случай, если с нами что-то случится. Теперь ты — наша резервная копия.

— Я видел, что случилось с нашим спутником…

— Знаю. До сих пор неизвестные не пытались выйти на связь, и потому мы стараемся держаться подальше от их орбиты, пока не выясним, в чем тут дело. На данный момент на поверхности планеты ты в безопасности. И все же — будь осторожен, Питер. Запомни, ты — наша резервная копия.

— Понимаю, — тихо отозвался Эландер.

— Что бы ни случилось, не старайся выходить на связь самостоятельно. Переходи в ждущий режим и жди нашего сигнала.

Внезапно Сивио отключился. Наступила абсолютная тишина. На экране непонятные веретена продолжали свою загадочную деятельность — полностью равнодушные к людям, с таким интересом следившим за ними. В первый раз Питер ощутил свое полное одиночество на Адрастее. На поверхности планеты остались он сам да еще кучка ребят с искусственным интеллектом. Если что-то случится с «Типлером», он вообще останется единственным человеком в пространстве — на несколько десятков световых лет.

Скорее, не человеком, а тем, что от него осталось.

Тем не менее гордый своим предназначением Питер расположился в кресле поудобнее и продолжил наблюдение за разворачивавшимися событиями.

Кэрил Хацис почувствовала зверскую усталость каждой клеточкой своего виртуального тела. Ощущение жирной кожи, отеки под глазами и неспособность сосредоточиться на чем-то более минуты подряд — все это выглядело вполне реально.

Даже слишком, — подумала Кэрил, вспомнив о том, что она является лишь копией с земного оригинала.

Когда те, кто проектировал ее психофизиологическую энграмму, копировали матрицу мыслительных процессов оригинала, чтобы в дальнейшем изготовить электронно-программный аналог, то сохранили многие из свойств исходного метаболического и гормонального комплекса — чувство голода, сексуальные желания, а также способность к утомлению. Конструкторами двигало здравое желание сохранить реакцию всей биологической системы как единого целого. Без способности к утомлению вряд ли копия Кэрил Хацис действовала бы в условиях психоэмоционального и физического стресса так же, как оригинал.

Но теперь Кэрил искренне желала, чтобы эти проектировщики по недосмотру недовложили чего-нибудь по сути истинно человеческого, будь то кортизол или мелатонин, чтобы она как можно дольше могла сохранять работоспособность, пусть даже в ущерб сходству с оригиналом.

— Может, настало время объявить военное положение? Джеми Сивио улыбнулся:

— И передать управление мне?.. Подобное решение обычно так не проводится, Кэрил.

— А что обычного ты находишь в нашем теперешнем положении или в действиях «прядильщиков»? — Это прозвище придумала Клео Сэмсон, и его сразу же подхватила вся команда. — Очевидно, следует пересмотреть план наших возможных действий. Разве ты не считаешь все это серьезной угрозой?

Кэрил кивнула в сторону десяти веретен, только что закончивших «пряжу» из орбитальных башен и противовесов.

Теперь пришельцы деловито соединяли башни в гигантское кольцо, окружающее всю планету. Время от времени свободные концы «канатов», выходивших из веретен, становились источниками мощных электромагнитных импульсов. Два веретена сами по себе начали изменяться прямо на глазах: их свечение сделалось более тусклым, а из боков безо всякой системы стали появляться шипообразные выросты.

Кэрил недавно получила еще одно подтверждение с сенсоров на окраине системы Адрастеи, что вспышки, предшествовавшие появлению «прядильщиков», продолжаются.

Впрочем, новых оснований связывать эти два события вместе пока не появилось.

— В техническом плане пришельцы, конечно, угроза, — миролюбиво согласился Сивио. — Но все же они продемонстрировали нам свою враждебность только тогда, когда мы подошли к ним слишком близко. Потеря двух космических зондов за десять часов еще не является основанием для перехода на боевую готовность, Кэрил. Очевидно, пришельцев больше всего волнует собственный покой.

— На данный момент.

— Согласен. Но пока они не изменили своего поведения, не стоит проявлять агрессивность. Кроме того — а разве у нас есть варианты?

Кэрил захотелось ударить Джеми за такие слова. В любом случае ты бы мог дать мне передышку, свинья этакая, — подумала она.

Однако Хацис понимала, что Джеми абсолютно прав. В принципе она имела возможность в любой момент покинуть мостик на пару часов безо всякого ущерба для руководства экспедицией. Ей мешало пойти на такой шаг только гипертрофированное чувство ответственности.

Кэрил на работе уже десять часов… или все сорок по земному расписанию. Команды корабля сменились уже восемь раз со времени первого появления «прядильщиков», а она все еще на мостике. Даже Сивио брал паузу.

Интересно, подумала вдруг Хацис, а как они называют ее за глаза?..

Любопытно — является ли паранойя симптомом чрезмерного утомления или неотъемлемым признаком руководителя?

— Есть кое-что новенькое, — объявила Налини Ковистра, одна из двух астрофизиков на борту «Типлера» — такой же трудоголик, как и Кэрил. — Поступил сигнал регистрации гравитационных возмущений с одной из их башен.

— Это опасно для нас? — Кэрил была всего лишь системным администратором, а не астрофизиком.

— Нет, но у них мощный источник, а это опасно.

— Не совсем понимаю.

— Гравитационные волны возникают как результат внезапного перемещения или изменения формы массивных объектов типа нейтронных звезд или черных дыр. Если что-то похожее находится в одном из этих веретен…

— Может быть, это их попытка выйти с нами на связь? — предположил Сивио.

Налини Ковистра снова ответила вполне профессионально:

— Совершенно неоправданная замена обычным электромагнитным волнам. Зачем сдвигать огромные массы вещества, если можно просто направить антенну и сразу начать передачу?

— Если это не оружие и не средство связи, то что же это такое? — спросила Кэрил.

— Кто знает, — отозвалась Налини.

— Наверное, нам следует поменять нашу орбиту на более высокую, — предположила Кэрил.

— Вряд ли это что-то изменит.

— Но ведь и хуже не будет. — Кэрил посмотрела в сторону пилотов. — Джин, не мог бы ты сдвинуть перигей нашей орбиты так, чтобы максимально удалить «Типлер» от веретена — кстати, какое оно по счету, Джеми?..