Лесли остановила двигатель. Опустила стекло и протянула ключи Майку.

— Возьмите, и спасибо вам за все, — прошептала она, до бесконечности благодарная и лелеющая надежду, что ежели она посмотрит со стороны, как надо управлять машиной, то и сама научится. Она вернулась в контору и оговорила право Майка на вождение этого автомобиля — на всякий случай, для полиции. Через несколько минут они оба сидели в салоне, она — на безопасном пассажирском месте.

Майк устроился на водительском сиденье, отодвинув его назад, насколько позволяла конструкция. И все равно сбоку казалось, что он будет крутить баранку коленями. Он без труда завел мотор и парой точных поворотов руля вывел автомобиль на шумную Бейсуотер-роуд. Вел он как профессионал, не испытывая никаких проблем, связанных с движением по непривычной стороне проезжей части.

Она наблюдала за его руками, ухватившими руль. Пальцы его были длинны и сильны — и, конечно, очень умелы. Профиль у него тоже сильный, подумала она. Ей нравилось, что над его лбом нависает сноп прямых волос, а над воротом рубашки волосы вьются. Пальцы Лесли зудели от желания растрепать его кудри. И очки нисколько его не портят. Более того, они придают ему мужественный вид. У нее возникло обескураживающее чувство, что за этим неясным — «не от мира сего» — экстерьером скрывается все замечающий острый ум.

Очень плохо, что они совершенно не пара. Он понравился бы ей еще больше, когда бы подходил ей хоть отчасти. А если бы они встретились на родине, при обычных обстоятельствах?..

И здесь обстоятельства могли бы сложиться нормально, если бы она приложила старание. Но ей уже мерещился финал любых отношений, которые могут завязаться в поездке.

— Держитесь правой полосы, — посоветовал он, повернув руль по часовой стрелке, а не наоборот, чтобы объехать припаркованные у тротуара машины.

Лесли захлопала глазами.

— Что?

— Старайтесь, говорю, держаться правой полосы. Не забывайте, что вы едете по левой половине дороги.

— Не пройдет и минуты, как я устрою аварию, — сказала она, вдруг испытав предощущения, больше похожие на ночные кошмары.

— Лондонские улицы — не то место, чтобы учиться ездить.

— Шутите?

— Отнюдь, я вполне серьезно. Какая у вас машина в Штатах?

— Добрый старый «форд», — отвечала она.

— У меня тоже. Серебристая «Корона-Виктория».

Она засмеялась.

— Надо же! У меня тоже, только серая.

И они хором сказали:

— Ногам просторно!

Вот, найдено первое сходство, отметила она. У них одна и та же модель автомобиля и по одной и той же причине. Забавно, подумала она. А он ей представлялся скорее как владелец мощного «фольксвагена»-универсала.

— Ну вот и добрались.

С этими словами он быстро крутанул руль направо, пересек встречную полосу и въехал на стоянку перед отелем.

Лесли откинула голову на подголовник Благоразумие нашептывало ей, что ее попытка самостоятельно добраться до Корнуолла обречена. Если честно, то и вместе с Гэрри такая попытка была бы обречена, но все-таки с подругой все казалось проще.

— А что, если я довезу вас до Корнуолла?

Она моментально подняла голову, выпрямила спину и уставилась на Майка.

— Вы? Вы повезете меня в Корнуолл?

— Вам из Лондона не выбраться живой, что точно. А на трассе «М» вы не уцелеете тем паче. Так называются в Англии скоростные шоссе. Я вас довезу, а обратно приеду поездом. А вы тем временем приобретете некоторую практику. На сельских дорогах, где-нибудь в Уилтшире и Девоне.

Приглашение звучало убедительно. Лесли не могла поверить, чтобы кто-нибудь вот так, экспромтом, сделал подобное предложение. Как он мог? И что его заставило? Нет никаких разумных причин.

Но приглашение в то же время таило в себе опасность. Очутиться с ним вдвоем в замкнутом тесном пространстве — от этого ее тяга к нему только усилится. Ей и так хватает неприятностей по этой причине.

Нет, невозможно, подумала она. Она почти ничего о нем не знает. И он совсем не знает ее. Каким бы заманчивым ни казалось его предложение, она не может его принять.

— А почему вы решили меня довезти? — спросила она напрямик.

— Потому что не могу допустить, чтобы соотечественница нашла погибель на чужбине. Нам и дома аварий хватает. Кроме того, это нанесет урон нашей репутации завзятых туристов.

— Но ведь у вас, верно, дела…

— Дела могут немного подождать… И не зовите меня Вернон. — Он улыбнулся. — Я тоже видел это кино.

И она тоже, но ей было плевать. Это вновь продемонстрировало, как они несовместимы.

— Поверьте, я очень ценю ваше предложение, но никак не могу его принять. Вы заняты, у вас академический отпуск…

— Лесли, у вас нет выбора. Напрягите ваш здравый смысл. А Кембридж и Джонсон могут несколько дней подождать.

Она боится вести машину, подумала она. Лесли знала, какой совет даст ее здравый смысл, и у нее не было склонности прислушиваться к нему. Но малая толика здравомыслия все-таки вылезла наружу и сказала, что он совершенно прав и что она дура, раз не хочет признать это. Если бы у нее появилась возможность приноровиться на простых дорогах, она отлично чувствовала бы себя за рулем все оставшееся время.

Однако, судя по тому, как она реагировала на этого мужчину, лишние часы, проведенные с ним, приведут к большей близости. Она опять начала склоняться к отрицательному решению, одна половинка здравого смысла одерживала победу над второй.

— Я не могу вас об этом просить…

— А я и не прошу, чтобы вы меня просили. Говорю же, я еду с вами ради вашего же блага. — Он улыбнулся. — Обещаю, ничего плохого не случится. А если я начну вас раздражать, высаживайте меня прямо на месте. Договорились?

— Договорились.

И хоть голос ее звучал неуверенно, внутренне она испытывала облегчение. Значительное облегчение. Они доставят туда машину, а это самое главное.

По крайней мере, именно это она старалась себе внушить.

— А теперь просто запомните, что надо держаться левой стороны дороги, особенно когда вы делаете поворот.

Майк наклонился над приборным щитком, стараясь не прикасаться плечом к Лесли. Они свернули со скоростной трассы в Уилтшире, и он давал ей первый урок на равнине под Солсбери. Вокруг расстилались луга, в лугах черной ленточкой змеилась одинокая дорога, открытая всем ветрам. Кое-где то дом, то рощица нарушали скудость окрестностей. До самого горизонта простиралось море зеленой травы.

— Зимой тут очень уныло, — заметил Майк, озираясь сквозь ветровое стекло. Правду говоря, зимой он здесь ни разу не бывал…

— Послушайте, — оборвала его Лесли, — если я сижу не с той стороны, я что, должна крутить руль направо, если, положим, хочу повернуть налево? Умоляю вас, скажите что не должна, успокойте меня.

Он вздохнул. Ученица попалась необыкновенно тупая.

— Не должны, — ответил он.

Она виновато посмотрела на него.

— Знаю, что я вам до смерти надоела Не стоило вам со мной ехать.

Он только повернул к ней голову, но ничего не сказал. Она прикасалась пальцами к выключателю дворников и поворотных сигналов, словно пытаясь запечатлеть в памяти их расположение.

Майк улыбнулся. Даже в его снисходительной улыбке проглядывали «уши школьного учителя». Но вот можно и вернуться к уроку. По крайней мере, попытаться.

А это было нелегко, когда ноздри щекочет ее запах. Он остро ощущал рядом со своей рукой ее округлую грудь. Если наклониться еще немного, то…

Она вдруг откинулась на сиденье и плечом прижалась к его плечу. Он выпрямился, почти отпрянул.

— Что-нибудь не так? — встрепенулась она, как будто контакт и ее словно обжег. Он надеялся, что до некоторой степени так оно и было.

— Ничего, — вздохнул он опять. Она такая деловитая, сплошной здравый смысл — когда не целуется. Когда целуется, она — страстная женщина стремящаяся получать. Сидеть рядом с ней так близко, ехать вдвоем — это сущая пытка. Хотелось протянуть руку… поцеловать… дотронуться…