Джульетта бодрым шагом взошла на мостик и устроилась в капитанском кресле. Искорки чистой энергии пробежали по телу, как и всегда, когда охотница заводила мотор своего корабля, своего островка свободы. «Валькирия» царственно поднялась со стоянки у маленького захолустного городка на планете М’Нануа, где обнаружился Менскейп, и развернулась в сторону безбрежной спокойной черноты космоса.

Джульетта всегда мечтала о полетах, хотя родители этого не одобряли. Паршивая овца в супербогатом знаменитом семействе, проживавшем в Нью-Йорке (земном, американском, а не в выгребной яме под названием Новый Нью-Йорк), она умудрялась вляпываться в неприятности с первого дня жизни, когда пнула в лицо акушерку, принимавшую роды. Мистер Лоуренс, отец строптивицы, винил ее в своем раннем облысении и частых болях в груди – и, наверное, был прав. Но жизнь, состоящая из чопорных чаепитий, сплетен и семейной жизни с каким-нибудь парнем с римской цифрой после фамилии, мисс Лоуренс не интересовала. Нет, титул Леди Приключение или Охотница за головами грел душу больше, чем Дебютантка. Джульетта улыбнулась. В такие моменты ей хотелось от души поблагодарить отца, вышвырнувшего ее из дома в двадцать лет.

Вздернув подбородок, охотница задала навигатору координаты системы Гайя и сдвинула вперед дроссельный рычаг. Корабль накренился, сердце Джульетты замерло, и моторы заревели, повинуясь воле хозяйки.

Расслабившись, она откинулась в обитом парчой кресле и залюбовалась на окружавшую ее полированную медь и дерево. Джульетта была королевой своего летучего замка и не подчинялась никому. Взяв богато украшенное издание Иксроксовской «Битвы за Аргануанскую Небулу», она решила, что на отдыхе позависает с каким-нибудь парнем, горячим, но не таким опасно-привлекательным, как Рагнар.

И не станет скучать по своему гостю. Или по его хвосту.

По крайней мере, не сильно.

Джульетта внезапно подумала, что, наверное, слишком хороша в своем деле – уж чересчур легко все проходит.

Ге-ний (сущ.) – женщина, которая держится от мужчин подальше.

Джульетта резко проснулась и села. Голова была как в тумане. В окне, протянувшемся вдоль всей стены кабины, виднелась лишь чернота, изредка нарушаемая мерцанием звезд. Охотница быстро взглянула на медные часы, стоявшие на стеклянной поверхности навигационной панели: с начала полета прошел всего час. Что же ее разбудило? Какой-то шум? Мозг говорил «нет», но, повинуясь инстинкту, Джульетта обхватила теплую деревянную рукоятку своего плазменного пистолета, сняла его с предохранителя и, держа наготове, прокралась в открытую дверь каюты и дальше по коридору.

Менскейп? Не может быть. Если вспомнить, сколько в нем сейчас транквилизатора, гость должен прохрапеть еще минимум день. Кстати, вот и еще одна причина поскорее от него избавиться: храп.

Тщательно обыскав библиотеку, машинное отделение и трюм, Джульетта пошла в занимавший хвостовую часть камбуз. Все равно до чертиков хотелось вишневого пирога, так что почему бы не разжиться кусочком. Или тремя.

А там, расположившись как у себя дома, сидел и уминал ее чертов пирог Рагнар! Проблематично жевать с самодовольной ухмылкой на лице, но он справился.

– Как?… – воскликнула Джульетта, мгновенно взяв его на мушку.

– Одна из особенностей моей физиологии. Большинство наркотиков на меня толком не действуют. Невероятно, что я вообще от этой штуки вырубился. Отличная работа.

Схватив огромный кусок, Рагнар одним махом откусил половину. Крупная вишня едва не соскользнула с губы, но он поймал ее языком.

Джульетте пришлось бороться с желанием слизнуть с него сладкое фруктовое лакомство.

– Ты же не стал взламывать дверь, правда?

– Пришлось, – пожал плечами Менскейп.

– Проклятье! Ты хоть понимаешь, как сложно будет ее заменить? Они же антикварные! Я их привезла черт знает откуда!

– Может, тебе лучше не похищать людей?

– Может, тебе лучше заткнуться? – Выпалив столь блестящий ответ, охотница плюхнулась на стул напротив, по-прежнему держа Рагнара на прицеле. А инопланетянин тем временем вгрызся в новый кусок ее любимого десерта. – Я не для тебя его пекла. – Джульетта схватила зеленовато-синюю стеклянную тарелку за край и оттащила ее от наглеца.

– Ты умеешь печь? – засмеялся тот. Вот ублюдок!

– Тихо! – Схватив со стола вилку, охотница принялась запихивать в рот жалкие остатки своего драгоценного пирога. Так как готовить Джульетта умела лишь его, то и относилась к блюду до смешного трепетно.

Рагнар откинулся на спинку стула и забросил ноги на стол. Черт, черт, черт. И что делать теперь? Он слишком здоровенный, чтобы с ним бороться.

– Эй, охотница?

Она так стискивала пистолет, что рука начала неметь.

– Прошу, убери свои грязные сапоги с моего стола, который, между прочим, тоже винтажный, как и та дверь, что ты разбил.

Может, если снова накачать засранца наркотиками, удастся обеспечить себе несколько минут и успеть его запереть? Вот только вряд ли он второй раз купится на тот же трюк, да и опять же силком его не заставишь.

– Кто на этот раз меня заказал? Дейдра? Она чокнутая и вряд ли тебе заплатит. По крайней мере, последнему не платила. Просто вспорола ему брюхо.

«Если заманить его в трюм, то титановая дверь выдержит».

– Я бы предпочел с тобой дружить, Джульетта. – Убрав ноги со стола, Менскейп продолжил успокаивающим тоном: – Сколько тебе пообещали? Может, я предложу цену получше.

Охотница облизала вилку и положила ее на пустую тарелку.

– Сто тысяч в общей валюте.

Рагнар присвистнул и оперся локтями на столешницу.

– Ладно. Перекупить тебя я не смогу. Это король Уильям Засранец, да? У него на меня зуб?

– Кстати, чем ты его так выбесил?

Он лениво провел пальцем по полированной поверхности стола.

– Если скажу, мы сможем обо всем этом забыть?

Джульетта фыркнула и встала.

– Расклад такой: или ты идешь, куда скажу, или я стреляю.

– Нет, ты не…

Прогремел выстрел. Рагнар взвыл и схватился за дымящееся и кровоточащее ухо.

– Schied ayn farwam…

Далее последовал поток ругательств, видимо, на родном языке гостя. Наконец Джульетте удалось вывести его из себя, если пошедшие пятнами щеки и стиснутые зубы хоть о чем-то свидетельствовали. Злость Рагнара впечатлила охотницу, но в то же время напомнила, что сама она – пигалица рядом с ним. Джульетта нервно перехватила рукоять пистолета.

С сияющими от боли синими глазами Менскейп прошипел:

– Не было нужды так поступать.

– Нет, была. Мы оба знаем, что ты в два раза больше меня. Король Уильям приказал доставить тебя живым или мертвым. Выбирай.

– А у нас так хорошо все складывалось. То, в чем он меня обвиняет, – благородный поступок. Как женщина ты оценила бы.

Джульетта ощетинилась, мгновенно вспомнив все те случаи, когда мужчины говорили, что ей положено делать или думать «как женщине».

– Не смей мне указывать, что я одобрила бы.

– По меньшей мере могла бы со мной переспать.

– Ну да, наверное, было бы неплохо.

– Наверное? – Рагнар отпустил ухо. Его покрывала копоть, край мочки алел, срезанный выстрелом плазмы. – Ты себе даже не представляешь, блондиночка, – заверил гость, мягко подбираясь к охотнице.

Та отпрянула и заставила Менскейпа остановиться, твердо нацелив на него оружие.

– Какие мы самонадеянные. И не зови меня блондиночкой. Вперед, – махнула она стволом в сторону люка.

Покачав головой и застонав, Рагнар потопал к выходу, затем остановился.

– Направо или налево?

– Налево.

Джульетта молча пошла следом, глядя, как хвост гневно мечется из стороны в сторону, словно каждым движением выражая свое недовольство.

– Разве мы не можем это обсудить?

– А разве здесь есть, что обсуждать?

– Я тебе нравлюсь. Точно знаю. И ты что, правда собираешься сдать меня этому чокнутому корольку? – Рагнар резко развернулся, и Джульетте пришлось постараться, чтобы не врезаться в его грудь. – Я спас девушку из рабства. Ты в это веришь?