Изображение на экране было похоже на то, которое Тошико сгенерировала из внутренней части другого прибора: смешение различных элементов разных цветов, наложенных друг поверх друга. Строчка медленно перемещалась в нижнюю часть экрана, отмечая точку, где её программное обеспечение постепенно совершенствовало разрешение изображения, обрабатывая результаты сканирования, которое длилось достаточно долго. До сих пор это была просто путаница цветов с некоторыми признаками глубинной структуры, немного похожая на сделанную с высоты фотографию местности, где ещё можно было увидеть на земле контуры старых поселений, даже притом, что камни долгое время были захоронены под землёй. Схемы были там, но ей нужно было соединить их, найти их края, соединения, точки опоры. Но, как и с предыдущим устройством, она получила кое-какие подсказки относительно изображения, скрытого за другим изображением, картинки, которая не была схемой, но складывалась из частей схемы.

И теперь, если бы она прикрыла глаза и позволила изображениям на экране преломиться в осколках радуги на её длинных ресницах, она могла бы рассмотреть эту картинку. Она чувствовала напряжение глазных мышц, и у неё начала болеть голова, как будто ей в виски вгоняли заострённый стержень, но оно было там.

Лицо, которое было больше в ширину, чем в высоту, с тем, что могло быть выпуклыми глазами по обе его стороны, и вертикальным разрезом рта посередине. Но изображение было немного другим. Голова, казалось, обвисала по краям, из-за чего глаза выглядели висящими, а вокруг рта были складки.

Оно было старше, но это было всё то же лицо инопланетянина, которое она видела раньше.

Что означало, что эти приборы были чем-то больше, нежели просто приборами. То, что они делали, имело куда более глубокое и важное значение.

Но что, чёрт возьми, это было?