Джип въехал на центр, развернулся. Водитель перекинулся парой фраз с командиром аванпоста, который вскоре потерял весь интерес к прибывшим. Махнул рукой и отправился по своим делам. Пират за рулем джипа остановил взгляд на Бенджамине, обращаясь теперь к нему с нескрываемой радостью в голосе, будто отправляясь на праздник:

— Док, залезай. Салиман тоже захвати. Кто из них тут Салиман?

— Зачем, собственно, вам Салли? — выпрямившись, подошел чуть ближе Бен, но, словно неприрученный зверь, держался на расстоянии, все еще не зная наверняка, что за новости принес гонец. Вполне вероятно, что уже произошла смена власти, хотя никаких внешних признаков это не выдавало. Но следующая недовольная реплика пирата развеяла все сомнения:

— Приказ Вааса доставить вас обоих в форт. Заткнись и лезь.

— Но Вааса с тобой нет, как я должен верить? — все еще упирался доктор, уже больше для того, чтобы позлить, чтобы выплеснуть хоть куда-то свое разочарование, хотя он не мог точно сказать, почему вообще решил, что главаря непременно убьют в этой на вид внезапной вылазке.

— ***! Ну ок! — процедил сквозь зубы пират, доставая рацию, находя канал и говоря. — Прием! Ваас… Тут у нас недоверчивый завелся. Говорят, что я, мол, не от тебя приехал.

Вылетевшую из рации бранную тираду, перемешанную с испанскими словами, Бен не спутал бы ни с чем, да и подделать ее никто не мог, так что пришлось поверить и нехотя загружаться в кузов. А они ведь уже почти решили, что главаря больше нет. Но оказалось, что он даже лично в перестрелках не участвовал, судя по разговорам водителя и пирата на месте пассажира. Теперь под контролем пиратов находились все аванпосты, все части острова за исключением храма Цитры и маленькой деревни ракьят, за два дня они нанесли сокрушительный удар по оставшимся позициям врагов, смели их, словно лавина, поток сели. Видимо, оставалось только готовить одно большое надгробие для остатков племени, отчего сердце Бена тоскливо сжалось. Но какая-то гадкая эгоистическая часть обрадовалась, ожидая прекращения противостояния. Надоело каждый раз вздрагивать от страха при звуке автоматных очередей, да еще от диверсий и проникновения лазутчиков.

Зато Салли побледнела, сойдя с низкого крыльца, точно ее вели на казнь. Бенджамин не сразу заметил это, спокойно запрыгивая в машину и помогая взобраться Салли. Только в дороге, глядя на безмолвную девочку, Бен стал догадываться, что их везут именно на «праздник» в пиратский форт, который устраивался по случаю победы. Может, еще предстояло несколько столкновений, но сопротивление ракьят на вид было сломлено.

— А я для чего понадобился? Есть раненые? — громко спрашивал пассажира Бенджамин, перелезая к нему поближе вдоль кузова с двумя лавками вдоль бортов, через которые можно было упасть при резком повороте автомобиля, поэтому пассажиры крепко держались, за что удавалось.

— Не, там, где мы были, ближе было до Доктора Э. Он всех починил, — оптимистично отозвался пират, беспричинно скаля зубы, снимая самодовольно красный шарф со смуглого лица индонезийца.

Бен от таких слов только порадовался за коллегу, за то, какой он разносторонний человек, несмотря на свое пристрастие к грибам, но Салли почему-то сделалась белее мела, умоляюще глядя на друга, тоскливо и жутко — через борт на дорогу, стелившуюся пыльной змеей. Настроение безысходности передавалось доктору. Его тоже начинала охватывать, казалось бы, беспричинная тревога, но оба знали, что если Салли везут прямиком к главарю, то ничего хорошего не остается ждать.

Оставшуюся часть пути на север вдоль восточного побережья все провели в молчании, только по правую руку волны плескались о песок, вынося ветки и водоросли, да крупные крабы воздевали к небу клешни.

***

Чтобы добраться до форта, пришлось пересесть на небольшую моторную лодку, так как сооружение скрывалось за деревьями на островке, который был отделен от остального острова нешироким проливом. Чем именно раньше являлось это сооружение, Бен установить не сумел. С одной стороны первой бросалась в глаза огромная бурая от ржавчины вышка, более всего похожая на элеватор. С другой — вокруг всех строений возвышалась массивная бетонная стена с колючей проволокой, которая встречается обычно возле правительственных секретных объектов. И несмотря на наркомански пестрые граффити, покрывавшие ее серость, было видно, что построена она задолго до прибытия пиратов, которые удачно приспособили ее под свои нужды.

Возле железных ворот бродили тяжеловооруженные охранники с ручными пулеметами. В эту элиту, наверное, мечтал попасть каждый дураковатый «Кость» с аванпоста. Доносился хрипловатый лай сторожевых собак, огромных, мускулистых, непохожих на тощих облезлых динго, которые сновали по Рук Айленду, сбиваясь в волчьи стаи. Но все преграды расступились, когда прибыли Бен и Салли в сопровождении пиратов. Их не считали чужаками. Но кому от этого легче?

Салли шла впереди доктора, ступая, как деревянный человечек, как механическая кукла с неотработанным механизмом, но точно неведомая сила тащила ее вперед, накинув незримую петлю на шею, будто паук сматывал нить, продвигаясь по сетям к увязшей в них жертве.

Сначала ничего не происходило, только доносился запах гари, отвратительно тревоживший обоняние. Как только вошли внутрь, оказавшись на подобии средневековой площади в окружении нескольких утлых двухэтажных домиков, стал яснее источник едкого дыма — в самом центре полыхал колоссальный костер в два человеческих роста, добавляя жару к зною джунглей. Вокруг него под жуткую музыку, орущую из высоченных современных динамиков, скакали пираты, некоторые сидели на продавленном диване, который тоже был изрисован граффити, будто каждый здесь пытался самовыразиться от полноты чувств после очередной дозы. На подобии помоста к похотливому восторгу мужчин типичная представительница древнейшей профессии довольно ловко и профессионально извивалась вокруг шеста, который, судя по виду, служил вдобавок для того, чтобы привязывать пленников перед казнью или на пытки.

Бен и Салли переглянулись, не ведая, чего ждать. Сам главарь все еще не появлялся, вроде как он обитал в огромном ангаре в торце крепости.

Вскоре и он вышел, согнав с помоста женщину, сам встал перед публикой как непревзойденный оратор. Пираты немедленно повернулись к нему. Возможно, многие его ненавидели, вероятно, никто не стал бы мстить за него в случае убийства, все прекрасно помнили, как легко он пускает в расход починенных. Но при всем этом его слушали, точно попали на сеанс гипноза. Главарь говорил что-то о полном поражении ракьят, о победе. О кровопролитии…

— О да! Мы как раз вовремя! — загорелись глаза привезших невольных «гостей» пиратов, и в общем гуле тонули слова, съедался смысл. У Гипа кружилась голова, а во рту ощущался солоноватый привкус, то ли как от слез, то ли как от крови, он даже невольно пощупал свою спину, ожидая ощутить там воткнутый нож. Но с чего бы? Он себя давно уверил, успокоив: не такая он важная птица, чтобы вести его на казнь за несколько километров или готовить покушение. Опасность представляли только ракьят и собственная глупость, способная ввести в немилость командиров.

Когда Бен вынырнул из внезапно опутавших, как кокон, раздумий, Ваас уже спрыгнул с трибуны, устраиваясь на том самом разрисованном диване «в портере» с бутылкой какого-то алкоголя, который после принятия наркотиков играл скорее роль освежающего напитка для «поддержания эффекта».

«Чтоб тебя передозой сегодня накрыло! И половину из этих подонков. Я тогда лечить не буду и под дулом автомата», — в сердцах подумал Бен, хотя знал, что Ваас отличался крепким здоровьем. Потому что человек с некрепким давно бы уже помер от образа жизни, что вел главарь.

Подчиненные периодически и помирали: кто от передозировок, кто от антисанитарии, кто от сопутствующих зависимости заболеваний. Но курили, нюхали или кололись все. Варьировалась форма употребления и степень зависимости. В форте вообще содержался целый огромный подвал с разложенными штабелями белыми пакетами на полкило-килограмм каждый. Бен так и не понял, для чего они — на продажу или для внутреннего пользования. Создавалось впечатление, что свой же товар не употреблял один только Хойт, что логично для дилера. А Вааса он на том и сделал цепным псом…