– Все очень сложно, – скорбным тоном сообщил он. – Это может показаться глупым с моей стороны, но, когда я узнал, что вы расследуете убийство Мура, у меня забрезжила слабая надежда, что, если обо всем рассказать, вы сумеете как-то это проверить… Вы же детектив, и знаете, как это устроить… Может быть, поспрашиваете у хозяйки, еще у кого-нибудь, и тогда сможете точно установить, что в тот вечер я вообще не покидал своей комнаты. – Выглядел он не очень-то уверенно. – Или, возможно, вы сами как-то снимете груз с моего сознания. Может, я не дал ясно понять, под каким ужасающим давлением все последнее время находился. Допустим, вы могли бы сказать мне, упоминал ли мистер Нейлор кого-то в связи с этим… с этим безответственным рапортом, который он направил мистеру Пайну. А точнее, не упоминал ли он обо мне?

Моя скука полностью развеялась, но если в моих глазах появился блеск, то произошло это вопреки четкому велению разума.

– Что ж, – небрежно обронил я, – конечно, было упомянуто множество имен. У вас имеется веская причина считать, что мистер Нейлор мог говорить и о вас?

– Никакой веской причины. Видите ли, мистер Трут, – Френкель подался вперед, и у него, очевидно, открылось второе дыхание, поскольку он опять включил свой буравчик. – На протяжении почти четырех месяцев над всем моим мыслительным процессом доминирует гнетущее впечатление, будто я убил человека. Для меня крайне важно, жизненно важно как можно скорее подтвердить или опровергнуть его. Мне нужно знать – и я имею полное право знать, – не сложилось ли у кого-то еще подобного впечатления, а если сложилось, то на каком основании. Причина не может быть той же, ибо никто на земле, кроме вас, не знает, что́ произошло со мной в тот вечер в моей комнате. Вот я и спрашиваю, не упоминал ли обо мне мистер Нейлор. Если упоминал и вы не считаете возможным нарушить конфиденциальность вашей беседы, я немедленно отправлюсь к нему, и…

Дверь распахнулась, и в кабинет вошел Керр Нейлор собственной персоной.

Вопреки явному смятению Бена Френкеля и его отчаянным сигналам «SOS» во мне еще не успел проклюнуться росток братской любви к нему, а если и проклюнулся, то быстро увял в силу подозрения, что юноша в первую очередь хотел что-то выведать у меня и лишь во вторую – чем-то поделиться со мной. Но при виде чистенького бесцветного личика Нейлора и таких же бесцветных глаз во мне проснулся защитный инстинкт, причем не только в отношении Френкеля, но и всего отдела фондов. И когда, завидев вошедшего и вскочив, Френкель чуть не уронил стул, я обратился к Нейлору не самым уважительным тоном:

– Привет, сегодня еще не виделись. Я тут как раз обсуждаю проблемы персонала секции с мистером Френкелем. Мне кажется…

– Он не начальник секции, – отрезал Нейлор.

– Да, но опыт работы с персоналом подсказывает, что заместитель нередко лучше знаком с вопросом, чем его босс. Вы что-то хотели?

– С Френкелем и потом сможете закончить.

– Конечно, – покладисто сказал я, – но мне показалось, что одна всплывшая в разговоре деталь убедила его задать вам некий вопрос. Не правда ли, мистер Френкель?

Видимо, тут я ошибся. Двигаясь бочком, тот стремительно скользил к выходу. При этом Френкель не вовсе утратил способность говорить внятно, но его бормотание свелось к полной бессмыслице – к каким-то исходящим письмам, которые не могут его дождаться. Выйдя, он оставил дверь незакрытой, и Керру Нейлору пришлось притворить ее, чтобы обеспечить нам уединение. Затем он решительно занял стул, только что оставленный подчиненным.

– Да они у вас только что через обруч не прыгают, – заметил я с благоговейным восхищением. – Даже верзилы вроде Френкеля, способные одной левой порвать вас напополам.

Нейлор изобразил коронную улыбочку на два цента:

– Он был бы не против, наш Френкель.

– А на то имеются особые причины?

– Нет, хотя он считает, что в январе я воспрепятствовал его карьерному росту. – Из кармана пиджака Нейлор выудил небольшую брошюру. – Я наткнулся на нее в ящике стола и решил, что вам будет полезно это прочесть.

Я взял книжицу в руки. На обложке стояло: ЭНЗИМЫ И ПРОТЕИНЫ.

– Как вы сказали? Прочесть или проглотить? – переспросил я.

Не обладая чувством юмора, Нейлор пропустил укол мимо ушей. Казалось, он нанес мне визит с единственной целью – всучить брошюру и обсудить ее основные положения. Точнее, огласить их в форме лекции. Слова так и рвались с его языка, и он выплеснул их на меня, будто я заплатил за вход и теперь умирал от желания поскорее их услышать.

Время от времени я прислушивался к его разглагольствованиям, чтобы вносить свою лепту – к месту хмыкать или задавать наводящие вопросы, но по большей части сидел и гадал, что́ могло так его раззадорить. Я ни секунды не верил, будто он явился расписывать мне, насколько богат энзимами растительный мир. Мною владело чувство беспомощности, а потому – раздражение. Нейлор сидел рядом и трепался, и прямо под рукой, в его маленькой голове, хранились недостающие факты и умыслы – все, что мне было нужно. Только их мне и недоставало, но я не мог придумать, как до них добраться. Общаясь с фигурантами по ходу расследования, я частенько усмехался про себя: эге, братец, погоди, пока за тебя не возьмется Вульф. Однако в случае с Керром Нейлором я вовсе не был уверен, что Вульфу этот орешек по зубам.

Разглагольствовал Нейлор долго. Дважды я выразительно поглядывал на часы – никакого эффекта. Наконец я объявил, что мне очень жаль, но у меня назначена встреча и я уже опаздываю. Он захотел узнать, с кем это я встречаюсь, и я выпалил первое пришедшее на ум имя: Самнер Хофф.

– Вот оно что, – кивнул Нейлор, поднимаясь со стула. – Один из лучших работников, отличный инженер и хороший организатор. Весьма прискорбно, да уж, действительно достойно сожаления, что он рискует всей карьерой ради этой девчонки Ливси. Мог бы отправиться в Бразилию и возглавить тамошнее отделение корпорации, но не захотел. И все из-за нее. Вам ведь известно, кто она такая: вы побывали в ее кабинете вчера, навещали и сегодня. Знаете, где расположен кабинет Хоффа?

– Как-нибудь найду…

– Идемте. Он по соседству с моим, я покажу вам.

Я двинулся вслед за Нейлором, размышляя о том, что его служба разведки сработала не только капитально, но и оперативно: он уже знает о моем коротком визите к мисс Ливси! Мы шли по широкому проходу, отделявшему общее пространство от ряда отгороженных кабинетов, и, дойдя почти до упора, Нейлор резко затормозил перед чьей-то закрытой дверью.

– Вот вам кабинет Хоффа, – объявил он тенором, который уже успел мне приесться. – Между прочим, я чуть не забыл упомянуть еще кое о чем. Насчет убийства Уолдо Мура. Вчера я сказал вам, что могу представить только сам факт, ничего не объясняя. Это не совсем верно, и во избежание ложных толкований я подкину вам кое-что еще. Мне известно имя человека, убившего Мура. Я знаю, кто это сделал, хотя не могу поделиться своим знанием с вами. Будет и неумно, и небезопасно обвинять кого-то в убийстве, когда ты не в состоянии подкрепить обвинение твердыми, неопровержимыми уликами. Поэтому ничего больше я не скажу. – И он опять улыбнулся. – Передайте мои сожаления мистеру Вульфу.

Нейлор развернулся и зашагал дальше, к собственному офису в конце прохода.

Первым порывом было бежать за ним. Я постоял, подумал. Он провернул это стильно – в своем собственном стиле. Дождался момента, чтобы швырнуть мне подачку вне стен моей комнатки, когда ближайший ряд девушек за столами находился так близко, что пару раз шагни – и коснешься обтянутого трикотажем плеча темноволосой красотки с лиловой помадой на губах.

Теперь, когда большой босс удалился, она глядела на меня во все глаза – как и все прочие девушки поблизости, – не упуская возможности хорошенько рассмотреть ищейку. Я состроил им всем рожицу и, решив не догонять Нейлора, поскольку сомневался, что удержу себя в руках и не придушу ловкача, открыл дверь кабинета Хоффа и шагнул внутрь.

Хозяин кабинета вскинул голову, смерил меня взглядом и рявкнул: