После того, как Анабелла поправилась, я приобрела огромное уважение у Марион. Впервые она обняла меня крепко-крепко, словно, приняла, наконец, в свою семью. Однако, она советовала мне не рассказывать об этом моей подруге Маргарет, которая вперед всех других гостей обещала прибыть в наш замок на Пасху.

Меня всегда обижало отношение мужа и его матери к моей единственной подруге. Она же, напротив, была с ними на редкость предупредительна и внимательна. Однако сколько я не пыталась выяснить причину таких отношений, Оливер хмурился и уходил от ответа.

В 14 веке меня удивляло то, что владельцы замков стремились во что бы то ни стало показать себя тороватыми хозяевами, даже если их крестьяне в это время голодали. К счастью, мой муж не был так жесток со своими вассалами, однако, как и следовало в те времена, постарался поразить гостей своим богатством. И, правда, наш праздничный стол в часть великой Пасхи ломился от обилия блюд, а, если вспомнить, что этому празднику предшествовали семь недель поста, то все яства казались еще более вкусными. Нежная форель сменялась кроликами с пряностями, рябчиками с миндалем в молоке, сыром с тмином, сдобное печенье с медовой глазурью и многое другое.

Несмотря на то, что после рождественских праздников прошло почти три месяца, мало у кого появились новости. И, как обычно, я, леди Марион, Грейс и Маргарет сели своим дамским кружком:

- А правда, леди Марион, - поинтересовалась Грейс, - что Вы собираетесь с Анабеллой переезжать в город? Если так, то я буду очень расстроена.

- Да, но я волнуюсь за Анабеллу, Вы же и сами знаете, какие в замках сквозняки, да и стены здесь всегда холодные, как не топи камин.

Я знала, что буду сильно скучать по Анабелле.

Затем женщины начали обсуждать событие появления огромных часов на башне одной из лондонских ратуш.

- Говорят, это сделали власти в угоду купцов, чтобы те могли точно знать, когда прибудет их товар, - сказала Маргарет.

- Да, времена меняются, - подтвердила ее тетя Грейс, - даже сама Церковь проявляет больше благосклонности к ростовщичеству, не то, что раньше!

В это время Оливер, Гарольт и Патрик обсуждали свои мужские дела, но если бы я знала, какую забаву они решат устроить утром, я бы, как говорится, «костьми легла», чтобы переубедить их еще вечером!

Глава 11. Забавы воинов

Встав с рассветом, они решили устроить, как это назвали, шуточное состязание. Мне уже стало не по себе, когда мужчины облачились в громоздкие доспехи, надев глухие шлемы с прорезями для глаз. Из-за этого они могли видеть происходящее только перед собой, не зная, что и кто находится с боков и тыла. Неудивительно, что такой вариант боевого шлема неудобен для защиты головы воина, и он еще будет видоизменяться в будущем.

А готовились рыцари к «игре» с помощью своих оруженосцев, те помогали им надевать кольчужные поножи, привязывали к пикам стяги с гербами каждой семьи, обвязывали их поясами и подносили щиты. Я ужаснулась, взглянув на наших рыцарей в полном облачении, не иначе, как статуи из железа! Теперь я могла отличить своего мужа от других только по развевающемуся стягу с черным медведем. И вот в этих двадцатикилограммовых доспехах Оливер встал посреди небольшой лодки, в которой его ждали два гребца. Другая лодка предназначалась его противнику, сэру Патрику Этериджу. Как только игра началась, гребцы каждой из лодок начали усердно налегать на весла. И по мере приближения друг к другу, Оливер и Патрик, направив пики опасным острием вперед и, заслоняясь щитами, сошлись в шуточном поединке.

Это же надо было такое придумать! А если кто-нибудь серьезно поранится или от удара выпадет за борт лодки и сразу пойдет на дно в таких тяжелых доспехах?! Слава Богу, обошлось без таких последствий.

Посмотреть на это состязание высыпало много челяди из замка. Женщины то и дело переговаривались, каково мужчинам, одетым в холодное железо, в такое прохладное утро.

Я ликовала, когда Оливер точным и сильным ударом заставил Патрика пошатнуться на ногах и осесть на дно лодки. Маргарет возмутилась:

- Я считаю подобный поединок нечестным. Под ногами нет твердой земли, а на воде такие игры проводить глупо. Поражение Патрика не о чем не говорит, все знают, что он прекрасный воин!

- Маргарет, - я попыталась ее успокоить, - никто и не сомневается, что твой супруг хорош в бою, не придавай этой игре такого значения. Благодари Господа, что с таким шутками он не остался калекой.

- Да, причем тут это, Элизабет! Ты же видишь, он проиграл, - все больше раздражалась подруга.

Я никогда не думала, что она настолько тщеславна. Такого безразличия к здоровью мужа, отца своих детей я не ожидала от Маргарет.

Поздравить Оливера с победой я не успела, теперь противником моего мужа стал виконт Гарольт. Хоть все это и называлось игрой, но, когда два воина сошлись, удары пик о щиты противников далеко не были шуточными. Гарольт был почти в два раза старше Оливера, а, значит, и во много раз опытней его, но и Хэдли стоило отдать должное.

Первая попытка в их поединке не дала победы ни одному рыцарю. Гребцы развернули лодки, и вскоре Гарольт и Оливер, буквально, сшиблись снова. Мой муж, приняв удар на середину щита, мгновенно отвел его в сторону, отчего его противник, напирая всем своим весом на пику, подался вперед. Казалось, победа уже в руках Оливера, но виконт смог удержаться на ногах. Третья попытка стала последней в этом состязании, Гарольт сделал теперь ставку на свой щит. В тот момент, когда пика Хэдли уперлась в щит бывалого противника, тот вытянул руку вперед, словно, отталкивая оружие Оливера, и, тем самым, заставил моего мужа на мгновение потерять равновесие. Учитывая, что в лодке было крайне мало свободного места, то, неудивительно, что Оливер, отпрянув назад, налетел на одного из гребцов. Оливер не оказался на дне лодки, как Патрик, но по условиям поединка, мой муж ухватился за борт лодки, а, значит, проиграл. И победа досталась самому опытному воину - виконту Маллету, однако, я не считаю, что мой Оливер оказался пораженным противником. Того же мнения придерживался и сам Гарольт Маллет: «Вас не даром называют Черным Медведем, сэр Оливер. Вы истинно соответствуете родовому гербу! В бою – Вы опасный противник».

Только по окончании их игры, я заметила, как сильно бьется мое сердце. И тут обратила внимание, что и Джейн, оставив на время свои дела, внимательно наблюдала за поединком. Она всей душой болела за моего мужа. Почувствовав мой взгляд, экономка улыбнулась мне, а я задумчиво отвела глаза в сторону.

Джейн никогда не рассказывала о своем происхождении, личной жизни, правда, однажды обмолвилась, что у нее есть сын – подросток. Когда я поинтересовалась, где он, Джейн ответила, что по желанию его отца сынишка живет в Лондоне, и через несколько лет хочет уехать во Францию, чтобы поступить в Парижский университет. Вспомнив этот разговор, я стала считать: студентами становятся с четырнадцати лет, значит, сыну Джейн чуть больше десяти. Оливер вполне мог быть его отцом! Да, узел затягивался, учитывая то, что Джейн жила в нашем замке, и мне постоянно требовалась ее помощь по хозяйству. Я терзалась сомнениями, в то же время, боялась показаться ревнивой и подозрительной, и потому все переживания держала внутри себя.

Через день после отъезда гостей уехала и леди Марион с дочерью в Лондон. Я сказала Оливеру, что беспокойства было бы меньше, если бы он отпустил с ними Джека.

- Это мой оруженосец, он должен быть постоянно рядом со мной. К этому его обязывают белые шпоры, которые он носит!

Разговор был в ключе – это моя игрушка и мне ее подарили.

- Удивляюсь тебе, Оливер, - я подошла ближе, чтобы свекровь не слышала, - спустя несколько лет начинать жить одной в другом доме очень тяжело, а, зная недоверчивость твоей матери, я бы посоветовала дать ей в спутники человека, которому она бесспорно доверяет. Если она доверила Джеку твою жизнь, переезжая в Лондон много лет назад, то, что мешает тебе, Оливер, хотя бы на время сделать то же самое? Ведь тебе важна безопасность твоих родных?

- Настолько ли Джек незаменим, Элизабет?

По его вопросу я поняла, что мой муж не знает того, что знаем мы трое с Марион и Джеком.