- Я прошу принять благодарность от меня и моего сына, - однако я никогда не слышала, чтобы благодарили настолько холодным тоном, - барон Хэдли вернет Вам сумму, которая была потрачена на его супругу, и предлагает гораздо больше при условии, что пребывание баронессы Хэдли в этом доме останется тайным. Я вполне ясно объясняю?

- Яснее некуда, леди Марион, - я впервые видела Анну оскорбленной до глубины души, - однако Вам тоже кое-что стоит знать, леди. Я помогла Элизабет не только из-за денег. И, кстати, не волнуйтесь, я знаю, как легко испортить женщине репутацию, и это останется нашим с Элизабет секретом.

Анна вышла, оставив леди Марион в глубоком удивлении от новости об искренней дружбе владелицы притона и ее невестки. Мне очень хотелось объяснить, как я оказалась в Манчестере, но я боялась, что свекровь мне не поверит.

Оказалось, Марион привезла мне красивое жемчужно-светлое платье с ниспадающими до пола рукавами и расшитое золотыми узорами, обувь из светлого материала и некоторые мелочи, вроде шпилек, украшенных жемчугом, и серебряных заколок для прически.

Однако когда Марион вытащила из маленькой шкатулки перстень, подаренный мне Оливером в день свадьбы, я не выдержала:

- Боже мой, леди Марион, откуда он у Вас? Его Маргарет забрала, когда переправляла меня в Манчестер. Я Вам столько должна рассказать, не знаю, поверите ли Вы, но Марга…

- Поверю, Элизабет, ты, думаешь, откуда у меня твой перстень? – и она серьезно взглянула на меня, - я разговаривала с ней перед самым моим отъездом сюда. Я, конечно, считала ее сумасбродкой, но никогда бы не подумала, что она вытворит такое. Мне стоило давно тебе о ней рассказать, Элизабет. Наверное, отчасти твои унижения случились и по моей вине.

Наверное, это было самое неэгоистичное признание леди Марион за все наше знакомство. И пока она лично помогала мне с корсетом платья, я слушала ее, не веря собственным ушам.

- Лет восемь назад, когда Оливер был помолвлен с Агнесс Маллет, ее кузина Маргарет в пятнадцатилетнем возрасте прибыла погостить к дяде Гарольту, - вздохнула моя свекровь. - Семья Хэдли всегда была дружна с Маллетами, и все праздники и соколиные охоты происходили совместно, а потому Оливер никак не мог избежать знакомства с Маргарет. Я не могу судить о глубине ее вспыхнувших чувств к моему сыну, но склоняюсь к тому, что всему виной стало ее самолюбие. Начиная со дня помолвки Оливера и Агнесс, Маргарет стала почти одержимой в своем желании разбить намеченный союз. Она опускалась до таких интриг, которые просто не могут возникнуть в голове благородной леди! В то время я жила со своим супругом сэром Уилмотом в Лондоне, и приехала только перед свадьбой сына в Берзхилл, но то, что представилось моим глазам, повергло меня в ужас! Маргарет могла без приглашения примчаться в Берзхилл и прямо заявить Оливеру, что соскучилась по нему. Она искала его общества, невзирая на приличия и на то, что он был женихом ее кузины. Дядя Гарольт пытался ее наказывать, писал ее отцу, чтобы он немедленно приехал за своевольной дочерью, но тот ссылался на неотложные причины, не желая забирать ее домой.

- Почему Вы мне раньше не рассказали этого, возможно, я бы не подпустила ее так близко к себе?

- Я искренне считала, что она изменилась, Элизабет. После смерти ее отца, сэр Гарольт пожалел племянницу и оставил у себя, но предупредил, что после еще одной подобной выходки отправит ее в монастырь. Тогда Маргарет и присмирела. Спустя год она привлекла внимание молодого Патрика Этериджа, что неудивительно при живости ее характера. Родственники барона Этериджа отговаривали его от женитьбы на Маргарет, но свадьба состоялась. И, как ни странно, через семь месяцев она преподнесла мужу первую наследницу. Кто знает, какими были их отношения до свадьбы, - закатила глаза свекровь, - однако когда Маргарет повзрослела, то стала восстанавливать отношения со своей кузиной и нашей семьей. Она приходилась нам родственницей, и мы не могли отказать ей в гостеприимстве. Маргарет стала учтива, делала нам подарки, словно, заново создавая себе репутацию в наших глазах, но желаемого расположения нашей семьи она так и не добилась.

- Да, я заметила, - грустно сказала я.

- Во время войны с французами, король не забывал и о границах Англии, которые нуждались в постоянной защите, а потому не стал забирать всех рыцарей с севера страны. Во время этой войны Агнесс понесла ребеночка, но случилось нападение шотландцев, и, увы, она скончалась в муках вместе с нерожденной девочкой. Бедняжка так суетилась из-за осады замка и старалась помочь своим людям в отсутствие мужа, что в итоге упала с винтовой лестницы на таком сроке. После этого Оливер не мог найти себе места, а когда королю потребовалось пополнение, мой сын без раздумий отправился на войну, собрав своих людей.

К счастью, нападений шотландцев больше не было, но, даже если бы и были, то наши соседи не оставили бы Берзхилл, в этом я уверена. Вскоре я переехала в замок с Анабеллой, понимая, что без женской руки ему недолго прийти в упадок. Маргарет же часто приезжала к нам в гости со своим мужем, но, на самом деле, ее интересовали письма Оливера. Я догадывалась, что она его тоже ждала. Но он прибыл с войны с невестой, то есть с тобой. Каково же было мое удивление, когда она спокойно приняла эту новость! Сначала меня это насторожило, но потом ты стала так рьяно защищать Маргарет, называя своей подругой, что я подумала, что она и впрямь изменилась в лучшую сторону. Ведь она уже мать двоих детей и супруга такого золотого человека, как Патрик Этеридж, я надеялась, она остепенилась. Но, оказалось, эта змея просто готовила очередную интригу.

И вот, почти две недели назад Оливер написал мне, что ты исчезла из замка, и попросил моей помощи, не желая, чтобы это выходило за пределы нашей семьи. Приехав из Лондона, я сразу направилась к Маргарет, однако она уверила меня, что отбыла к себе в замок одна и оставила тебя в Берзхилле. Но после того, как она предположила, что ты по своей воле сбежала от Оливера, у меня не осталось никаких сомнений в ее причастности к твоему исчезновению. Я же знаю, что ты разумная женщина, чтобы сбегать в неизвестность, когда у тебя здесь нет родственников. Но у нас не было никаких доказательств для шерифа Маллета, которые бы прямо указали на виновность его племянницы в твоем похищении. Учитывая, что нам не следовало поднимать шум ради твоей репутации, мне оставалось только молиться Богу, чтобы Он дал нам знак, где ты находишься, в то время как Оливер сбивался с ног в твоих поисках. И Господь помог, я говорю об этом Альберте из Манчестера!

Джек сразу объяснил твоему гонцу, что сэр Хэдли поехал к северной границе и точно неизвестно, когда вернется, и тогда Альберт, подождав Оливера до следующей ночи, все-таки отдал письмо мне в руки.

- Я, действительно, очень просила Альберта никому не распространяться о месте, где я нахожусь, кроме мужа.

- Я понимаю тебя, Элизабет, - вздохнула Марион, - очень тяжело было читать строки от тебя, и я корила себя, что не поведала всю правду о Маргарет и моем сыне раньше. Альберт рассказал, что сейчас ты живешь у своей подруги, тогда я по дороге заехала к Маргарет, чтобы забрать твое обручальное кольцо. Как только Маргарет узнала, что я развенчала ее интригу, она точно обезумела, металась по комнате, лила слезы и просила прощения.

- Она до сих пор так любит Оливера? – спросила я.

- По ее словам, она живет только ради того, чтобы видеть его и надеется, что когда-нибудь он это оценит.

- Надо же, вот так история! Леди Марион, а Оливер когда-нибудь ее любил?

- Элизабет, насколько я вижу, у него совсем другие женские идеалы, но если так любопытно, спросишь у него сама.

- Мы отсюда прямо домой уезжаем? – с надеждой спросила я.

- Отсюда – да, но не домой. Я сначала отправлю гонца с хорошим известием для сына. А затем позаботимся о твоей репутации. Значит так, Элизабет, запомни, все это время ты гостила у леди Катрин Уилмот, кузины моего второго супруга, а потому мы должны пробыть у нее хотя бы несколько дней. Ни при каких обстоятельствах баронесса Хэдли не должна была находиться в публичном доме, ты меня понимаешь, правда?