Я прищурилась, а мое сердце ускорилось на пол-удара. Вот тебе и обещание Финеасу. — Если я нужна тебе, почему бы не приехать и не забрать меня? Зачем вытаскивать мою задницу сюда?

— Ты нам не нужна, — сказал Дженнер.

Я нахмурилась. — Тогда кто?

— Им нужен Руфус, — произнес Вайят.

Мой желудок скрутило судорогой. Кисмет издала тихий сдавленный звук — единственное одобрение, которое мне было нужно. — К черту все это, — возмутилась я. — Почему?

Дженнер встал, вытянувшись во все свои шесть футов, несмотря на худощавое телосложение под костюмом угадывались мускулы и сила. — Руфус Сент-Джеймс возглавил набег триады, который привел к почти полному уничтожению одного из наших кланов, — проговорил он равнодушно. Ровно также он мог бы заказать чизбургер.

— Он выполнял приказ, — тихо возразил Вайят. Входим в опасную зону. — Если вы хотите привлечь кого-то к ответственности, тащите сюда задницы тех, кто отдавал приказ.

— И рискнуть разоблачить наших союзников среди вашего вида? — не согласилась Амалия. — Ваше начальство скрывает свою личность не просто так, Вайят Трумен. Секретность необходима для нашего дальнейшего успеха в борьбе с темными расами. Вы, как никто другой, знаете, насколько это важно. Генералов не сдают, если вместо них можно пожертвовать капитаном.

Я разозлилась, сжав руки так сильно, что у меня заныли запястья. — Ни за что, черт возьми, Руфус не будет отвечать за это. Ни за что. Уолкины погибли из-за меня, и больше никто не виноват.

— Возможно, — сказал Дженнер. — Но для Собрания старейшин ваша фигура ничтожна.

Вайят схватил меня за талию прежде, чем я успела замахнуться на Дженнера. Я боролась с его хваткой, мой гнев вспыхнул, как пламя. Хотелось обхватить шею этого высокомерного ублюдка и придушить его. Не потому что он назвал меня ничтожеством — в моей жизни меня называли и похуже — а из-за его монотонного, безразличного тона голоса. Как будто это всего лишь очередное поручение, а не человеческая жизнь на кону.

Дженнер изогнул тонкую, идеально очерченную бровь, глядя на меня. — А ты буйная, да?

— Это моя спокойная сторона, — огрызнулась я.

— Я уже пыталась спорить, — добавила Кисмет. Её голос, обычно такой властный, был смешан в равной степени с гневом и смирением. — Начальство не отвечает на мои звонки, а Совет фейри поддерживает решение Собрания.

— И каково же решение? — спросил Вайат.

— Самое раннее, когда его выпишут из больницы, понедельник, — ответила Амалия, вставая, чтобы присоединиться к Дженнеру. Эти двое, высокие, уверенные в себе и сильные, заполнили собой всю комнату для посетителей. — После этого Руфус Сент-Джеймс предстанет перед Собранием, чтобы принять наказание.

— Что за наказание?

Кисмет фыркнула: — Они хотят сделать из него козла отпущения, чтобы мы никогда не забывали, что происходит, когда мы, триады, пересекаем любую линию, которую Совет фейри решит провести на песке.

Глаза Амалии сверкнули кобальтом. — Не забывай свое место, дитя. Союз между людьми и Светлыми — единственное, что позволяет вашему виду продолжать контролировать этот мир. Последние отношения были в лучшем случае весьма шаткими. Не позволяйте жизни этого человека стать толчком к распаду этих союзов.

— Это что, угроза? — прорычал Вайят. Ярость пульсировала вокруг него, как физический объект.

— Всего лишь наблюдение.

— Чушь собачья, — возмутилась я, вырываясь из рук Вайята. Три дня. Три гребаных дня. Снова! Может быть, я ношу табличку?

Я не двинулась с места, просто стояла в центре маленькой комнаты, и все взгляды устремились на меня. Даже несмотря на то, что аватар Амалии возвышался надо мной на полфута, она не пугала меня. Просто ещё больше злила. — Ты разыгрываешь из себя друга, чтобы заставить наше начальство согласиться на любую жертву, а потом угрожаешь отнять свою дружбу, когда мы называем вещи своими именами. Так что, чушь собачья. Это была настоящая угроза.

Джарон поднялся, завершая тройку действительно высоких людей, сражающихся против двух кураторов и трех охотников. Он (она?) ничего не говорил, только свирепо смотрел.

— На твоем месте я бы следил за своим тоном, — сказал Дженнер, как всегда спокойно.

— Хорошо, что ты не я. — Я опередила предупреждение «Эви» от Вайята и прервал его другим своим вопросом: — Кто его наказывает?

— Он будет передан Собранию в понедельник, — ответил Дженнер.

— Да, Зануда, это я уже поняла. Кто его наказывает?

— Тот, кто в первую очередь просил о возмездии. — Дженнер посмотрел мимо меня в сторону открывающейся двери.

В животе у меня поселился холод. Руки задрожали, и я стиснула кулаки, чтобы унять дрожь. Вайят издал какой-то звук, но я не обернулась. Не хотела доказательств, что инстинкт говорил мне правду. Скопа над многоквартирным домом. Остался только один человек, который мог потребовать от Собрания такого решения.

— Мне очень жаль, Эвангелина.

Я вздрогнула от звука его голоса, достаточное подтверждение, чтобы превратить мое недоверие в ярость. Медленно, но уверенно повернулась, стараясь не смотреть на Вайята. Только на джинсы и знакомое черное поло. Мужчина, который обманом втянул меня в дьявольскую сделку и сделал это с улыбкой на лице.

— Сукин ты сын, — зло проговорила я.

У Финеаса хватило наглости поморщиться. На этот раз Вайят среагировал недостаточно быстро, чтобы остановить меня. Я ударила оборотня по лицу, его голова откинулась в сторону. Он упал на колени как раз в тот момент, когда я занесла свой ноющий кулак для нового удара.

— Прекрати это! — голос Дженнера вибрировал в моей груди, как басовый барабан, впервые заряженный эмоциями. Я застыла, готовая нанести очередной удар. Грудь болела, а легкие ныли от желания сделать хороший вдох. Жар вспыхнул на обеих щеках. Фин поднял голову, шок отразился в его резких чертах лица. Губа была рассечена, из неё сочилась кровь.

— Ты мне солгал, — упрекнула я.

— Нет, я этого не делал, — ответил он. — Все, что я тебе говорил, было правдой.

— Замалчивание части правды всё равно ложь. — Все остальные в комнате растаяли на заднем плане; только предатель у моих ног имел значение. — Ты обманом заставил меня согласиться помочь тебе, а сам за моей спиной замышлял убить одного из моих друзей.

— Ты бы никогда не согласилась, если бы мы встретились при таких обстоятельствах.

— Нет, черт возьми.

Он встал и расправил плечи. — Как уже сказал, всё, что я тебе говорил, — правда, и то, что происходит здесь, ничего не меняет. Я всё ещё нуждаюсь в твоей защите. Они нуждаются в твоей защите.

— А если я откажусь?

— Ты этого не сделаешь.

Вспыхнуло раздражение. — Нет?

— Нет, потому что ты дала слово, а я знаю, что это значит для таких людей, как ты.

Слишком злая, чтобы придумывать саркастический ответ, я ограничилась кратким «О?».

— Ты живешь по кодексу чести, ты и твои товарищи по триаде. Твое слово значит для тебя всё.

— Больше, чем жизнь друга?

— Если этот друг заслуживает своей участи, то да.

— Он был не один и выполнял чужие приказы. Не сваливай все это на одного человека, Финеас. Он не заслуживает того, чтобы брать на себя вину за всех Уолкинов.

— Разве ты так не думаешь?

— Ты сам сказал. Этого бы не случилось, если бы я просто сдалась полиции.

На мгновение выражение его лица смягчилось, но затем он отвел взгляд. Мои доводы действовали ему на нервы, изматывали его. Встреча до этого момента, возможно, обманула меня, заставив помочь ему, но это также повлияло на его мнение обо мне. Вероятно, это заставило его посочувствовать достаточно, чтобы понять причину и не казнить Руфуса за преступления более чем дюжины людей.

— Я не позволю тебе убить его, — тихо пообещала я.

Он поднял глаза, сжав губы. Тактическая ошибка. — Если ты остановишь меня, это будет вызовом не только Собранию, но и воле Совета фейри. Удачи тебе в объяснении этого твоему начальству.

— Он прав, Стоун, — сказала Кисмет. — Нас будут иметь во всех позах и по несколько раз.

Нет, я не смирюсь с этим. Руфус доверял мне, когда у него не было никаких причин, рисковал своей жизнью, чтобы помочь нам, и чуть не умер прошлой ночью в погоне за ответами. Я обязана ему большим, чем любое наказание и смерть, которые планировал Финеас. Мы не могли позволить себе потерять ещё одного опытного члена триады, будь то куратор или охотник, особенно после вчерашних потерь. Начальство бросило нас на произвол судьбы.

— А что, если я предложу тебе альтернативу? — поинтересовалась я.

— Я не хочу тебя, — отказался Фин.

Я усмехнулась: — Я тоже не хочу тебя, приятель, но это не то, что имела в виду.

Он нахмурил брови. — Продолжай.

— Снаружи.

Вайят запротестовал, когда я закрыла его в комнате для посетителей. В коридоре было шумно, но в нем, по крайней мере, отсутствовали семь пар любопытных ушей, которые мы оставили позади.

— И что же ты предлагаешь? — спросил Фин.

— У Руфуса три дня, прежде чем его выпишут из больницы. Четыре, если считать сегодняшний. У Авроры есть около четырех дней до родов. Дай мне время до понедельника, чтобы я могла заменить твою жертву.

— Заменить на что?

— Три высокопоставленных сотрудника Департамента полиции города знают о существовании триад. Возможно, Товин и повлиял на их решение, но, по крайней мере, один из этих трех мужчин или женщин отдал приказ уничтожить Сансет-Террас. — Я сглотнула, остальные мои слова удивили даже меня. — Дай мне четыре дня, чтобы найти их, и ты получишь одного из них вместо Руфуса. Одного из тех, кто действительно несет ответственность за резню твоего клана.

Фин застыл совершенно неподвижно, устремив взгляд куда-то ниже моего подбородка. Моргнул. Посмотрел вверх. — И ради этого ты бросишь вызов своему начальству?

— Они могут руководить всем, но они не мои боссы. Они бросили меня, не дав мне ни малейшего шанса. Убили твоих сородичей из злобы. Слишком долго они сидели безымянные в своей башне из слоновой кости, черт возьми. Пришло время взять на себя гребаную ответственность за все дерьмо, которое они сотворили.