Прижав гриф к груди, я перекатилась раз, еще дважды, а потом встала на колени. Шатаясь. Вскинула его назад, готовая размахнуться, как битой. Татуированный стоял передо мной, с рассеченным глазом, залитым кровью, рыча, как собака во время драки.

— Попробуй достань меня, ублюдок, — прорычала я.

Он рассмеялся, приподняв бровь.

Дерьмо. В голове у меня звенело еще до того, как почувствовала удар. Я уронила гриф, ударившись ладонями о коврик, прежде чем упасть на него лицом вниз. Легкие замерли, они не хотели вдыхать воздух. Зрение затуманилось. Нет, нет, нет. Держи себя в руках, Эви.

По комнате пронесся боевой клич, подобного которому я никогда раньше не слышала. Пронзительно и пронизывающе, как крик разъяренной птицы. Вызывающий и злой, он заполнил каждый пустой угол этого старого, грязного спортзала.

Воздух засвистел. Голые тела шлепались о маты и стены. Люди хрюкали и кричали. Кто-то схватил меня за волосы, скрученные в узел, и дернул. Кислород с визгом ворвался в мои легкие, когда меня потащили вверх и назад. На чью-то потную грудь. Неизвестный рукой обхватил меня за талию и крепко сжал. Другую руку он крепко прижал к моему горлу. По колючей бороде я узнала татуированного.

Загипнотизированная открывшимся передо мной зрелищем, я поначалу не сопротивлялась. Финес атаковал пару полукровок, его пестрые ангельские крылья расправились во всю ширину, черное поло клочьями свисало с жилистых плеч. Набирая высоту, он развернулся и с помощью этих крыльев отбросил двоих полукровок на десять футов в сторону. Один ударился о стену, другой — об угол боксерского ринга. Ни один из них не встал обратно. Никто уже не вставал.

Фин развернулся, высоко подняв крылья и закрыв ими свое тело, и нацелился на меня и моего захватчика. Он не двигался, просто смотрел — идеальный охотник, наблюдающий за своей добычей. Я глядела на него, старательно дыша и ожидая знака. Любого намека на то, как мне действовать дальше.

— Да кто ты такой, черт тебя возьми? — страх зазвучал в голосе татуированного — прекрасный звук.

— Тот, кого тебе не стоило злить сегодня, — ответил Фин, и его голос прозвучал пронзительно, почти нечеловечески.

Дыхание полукровки участилось, став настолько тяжелым, что все мое тело дергалось в такт с ним. Мне становилось трудно дышать, когда он так крепко держал меня. Я впилась взглядом в Фина, надеясь, что он уловил суть безмолвного послания: действуй, пока он не задушил меня до смерти.

— Еще немного, и я укушу её, — горячее дыхание татуированного коснулось моего уха. От него слегка воняло дохлой рыбой.

Ноздри Фина раздулись. — Ты умрешь еще до того, как попробуешь хоть каплю крови.

— Если меня укусит полукровка, — не смогла удержаться я от вопроса, хватая ртом воздух, — будет ли это означать, что я стану четвертушкой?

— А? — хмыкнул мой пленитель. Его хватка ослабла.

Фин моргнул и дернул головой влево. Изо всех сил пнула придурка по левой голени. Что-то хрустнуло. Он взвизгнул, и его хватка еще больше ослабла. Я опустила ноги, расслабилась и камнем рухнула на мат. Перекатилась вбок, как раз когда Фин пролетел надо мной, полосой черно-коричневых длинных перьев.

Раздался оглушительный звук при столкновении двух тел. Любитель тату завопил. Поднялась на колени, втягивая воздух в свои задыхающиеся легкие. Зрение на мгновение затуманилось, и я чуть не упала на бок. Еще один вопль.

— Не убивай его, — приказала я.

Картина прояснилась. Фин держал противника, пришпилив того к стене, одной рукой крепко зажав его горло в тиски. Массивное тело татуированного висело по меньшей мере в шести дюймах от пола, кончиками пальцев он пытался дотянуться до него, глаза выпучены, а лысая голова начинала напоминать помидор. Как, черт возьми, у Фина хватило сил удерживать его одной рукой? Я не могла этого понять. С трудом верила, что вижу такое.

— Нам нужны ответы, — объяснила я. Воспользовалась краем скамейки, чтобы подняться на ноги. На этот раз мир не кружился. Я вся пропиталась запахом пота татуированного гада. Мерзость.

— Спрашивай, о чем хочешь, — предложил Фин. — Он ответит.

— Нет, если ты свернешь ему шею. У меня есть идея получше.

Фин отпустил его.

Парень рухнул на мат, задыхаясь и хрипя. На мгновение мне показалось, что он всхлипывает.

В дальнем углу раздевалки я нашла длинную железную лестницу, которая вела прямо на крышу. Ключ, как ни глупо, висел на гвозде прямо у висячего замка, который закрывал люк изнутри. После того как полукровку связали по рукам и ногам половиной рулона скотча, Фин вытащил его на крышу, как опытный пожарный. Он сорвал изодранные остатки черного поло, снова демонстрируя идеально вылепленный торс.

Может, днем он тайно подрабатывает личным тренером.

Наш пленник вскрикнул и завизжал под клейким кляпом, как только послеполуденное солнце обожгло его кожу. Фин бросил его на мягкую смоляную крышу и расправил великолепные крылья, создавая небольшое пространство тени. Ухмыляясь, я наблюдала, как полукровка извивался в позе эмбриона, стараясь держаться подальше от прямых солнечных лучей.

— Это должно быть больно, — указала на пятна покрытой волдырями кожи на его голых руках и ногах.

Он проворчал что-то, что вполне могло бы быть «Да пошла ты».

Фин опустил угол крыла. Пятно света упало на бедро и добавило очередной волдырь ожога. Крик связанного заглушил кляп. Он убрал ногу подальше от смертоносных лучей. Чтобы убить полукровок, требовалось больше солнечного света, чем для убийства полноценного вампира. Это давало нам достаточно времени для игры.

Присела на корточки рядом с его головой и ударила между глаз. — Веди себя прилично, придурок, а то у тебя будет самый ужасный загар в мире. — Он моргнул, и я восприняла это как согласие. — Ты знаешь, кто я?

Он скосил глаза на скотч, прикрывавший рот. Я схватилась за край и сорвал его. Он зашипел и облизал пересохшие губы.

— Ответь ей, — проговорил Фин. Опасный, нечеловеческий тон исчез, но в его голосе все еще чувствовался гнев.

— Все болтают, — сказал полукровка. — В городе появился новый охотник, которого никто не может поймать. Она исчезла из тюремной камеры. Убила эльфийского мага. Одни говорят, что она умеет летать, другие — что знает магию, — он с сомнением покосился на меня. — Это ты?

Я наклонила голову. — А ты как думаешь?

— Если ты не она, то сошла с ума, войдя в комнату, полную вампиров.

— Полукровок.

— Да пошла ты.

Фин пошевелил крыльями. Солнечный свет ударил татуированного по ногам. Он взвизгнул. Кожа обгорела. Он попытался перекатиться, но было некуда, кроме медленно сжимающейся тени, созданной Фином. Я позволила ему подергаться еще немного, а затем похлопала Фина по ноге. Его крылья снова взметнулись вверх.

— Так что же мы узнали? — я спросила пленника.

— Он что, ангел? — хмыкнул пленник.

— Почему? Ты слышишь, как поет хор?

Он поднял голову, огляделся вокруг, словно действительно прислушиваясь к музыке. — Нет.

Вот и вся полезная информация от этого парня. Я щелкнула пальцами перед ним. — Вернись ко мне, ладно? Ты не видел недавно одного из своих, кто носит синюю спортивную майку и кто, вероятно, рассказывал, что я исчезла из тюремной камеры?

— Так и знал, что это ты, — произнес он. Благоговение озарило его лицо, создавая поистине тревожное зрелище, в смеси с татуировками и жаждой крови. — Видел его вчера вечером. Приходил с двумя другими ребятами, кучкой панков, ищущих приключения на свои задницы, болтающие всякую чушь.

— Почему он пытался убить меня сегодня утром?

— Спроси его.

— Спросила, но мне не понравился его ответ, и я убила его. Так что теперь спрашиваю тебя.

Чувак вздрогнул от слов «убила его». — Хвастовство, наверное. Надеялся поднять авторитет в своем окружении, потому что он такой «зеленый».

— Прости, — покачала головой. — Я бы купилась на это, если бы он не принес с собой ручную гранату. Трудно сделать себе имя, если тебя соскребают с крыши подземного гаража.

— Кто-то вербует вас? — спросил Фин.

Полукровка в замешательстве оскалился на Фина. — Вербует для чего?

— Это ты нам скажи.

— Мне нечего рассказывать.

— Почему-то я в этом сомневаюсь, — возразила я. — Полукровки любят хвастаться, потому что, как ты знаешь, никогда не станут таким же сильными и могущественными, как настоящие вампиры. Вы должны проходить боевое крещение, затевая драки с триадами. Все, что угодно, лишь бы доказать, какие вы крутые. Хочу знать, кто упоминал о триадах.

— Послушай, — на его верхней губе выступили капельки пота, — парень в майке вчера вечером нес какую-то чушь. Он упомянул Парк-Плейс, рядом со старой набережной.

Я хорошо знала этот район. Двадцать кварталов к северу от больницы Святого Евстахия заброшенных магазинов и строений выстроились на полмили вдоль западного берега реки Анжан, в несколько кварталов глубиной. Свидетели расцвета Мерси-Лота в прошлом: кирпичные здания и архитектура рубежа веков, два старых театра, которые закрылись, когда река затопила свои берега пятьдесят лет назад, десятки акров собственности, которую никто не мог развить. Хорошее место для полукровок и других сомнительных видов, чтобы спрятаться от посторонних глаз.

— И что насчет этого места? — спросила я.

Он пожевал нижнюю губу, отчего потекла кровь. У него задрожал подбородок. Он выглядел совершенно больным. — Сказал, что любой, кто хочет подняться, должен быть там в субботу вечером, в полночь, на собрании. Приглашены все нелюди, что хотят свести счеты с триадами.

Динь-динь-динь! У нас появился победитель. Парк-Плейс, завтра. Полночь. — А где именно?

— Здание на углу Парк-стрит и Говард-стрит.

— Кто организатор мероприятия? — поинтересовалась я.

— Не знаю.

Фин опустил все правое крыло, даже не спросив меня об этом. Полукровка завизжал, извиваясь, как рыба на крючке. Куда бы ни двинулся, он не мог найти достаточно тени, чтобы избежать новых ожогов второй степени. Ожоги, быстро переходящие в третью степень, обжигали обнаженную плоть на бедрах и коленях. От запаха горелого мяса у меня защипало в носу.