- Ну что, спускаемся? - парни сноровисто разматывали страховочные фалы, проверяли альпинистское снаряжение.

- Уверен, где-то здесь есть лифт, - щелкая карабином и зачем-то подпрыгивая, сказал Саша.

- Наверняка, - хохотнул Марк. - Искать не будем. Хватит нам метро.

- Игорь, - я проверила, отключен ли микрофон. - Они что, полетят на этой... фиговине?!

- Попробуют запустить, протестировать. Для начала открыть надо.

Я нашарила в кармане успокоительное, вытащила таблетку, запила из приготовленной бутылочки.

- Маша, ты что? - насторожился Игорь Вадимович. - Тебе нехорошо? Я

помотала головой, не рискуя говорить. Только моей истерики им тут не хватало. Эти три дня с момента Сашиного отлета я переживала за него больше, чем во время полета на Марс. В конце концов, там люди уже бывали, а вот куда ребята попадут, когда запустят механизм перемещения, не знал никто.

Марк утверждал, что каждый объект - начальная точка - уже настроен на конечную. Или, вернее, 'помнит', последние координаты. Надо только кнопку нажать, виртуальную. Звуковой сигнал, код символов. Часть информации мы расшифровали с марсианского диска, часть - раскодировав символы из таблиц, найденных в пирамидах. Знак тут, иероглиф там. Мне иногда казалось, что лучше было бы, чтобы материала у нас было поменьше - смысл иметь огромную библиотеку, если знаешь не все буквы?

Огромный вклад в разгадку внесли иркутские коллеги. С Шамраем и его исследовательской группой, созданной и финансируемой усилиями все того же Нетесина, мы не только тесно сотрудничали, но и дружили. Они сосредоточились на этнографической и психофизической части. Нашли молодого парня, потомственного шамана. Он, единственный из всех, согласился сотрудничать с гипнотерапевтами, рассказать о преданиях и древних знаниях, передающихся по из поколение в поколение Именно ему мы обязаны ключом, разгадкой к 'коду пирамид'. Разгадкой, послужившей первым звеном в длинной цепи, последней снежинкой, спустившей лавину. Ему самому это стоило очень дорого. Он сменил имя, теперь его зовут Сагаадай Бадмагуров, он живет далеко от родных мест, от него отказалась его семья. Его убьют, если найдут. Невысокий худощавый парень, смуглый, черноволосый. Глаза черные-черные и смотрит... как будто издалека. Он говорил гортанно и певуче, на бурятском. В наушниках звучал бесстрастный голос синхронного переводчика.

- Почему вы согласились передать там так тщательно охраняемые шаманами знания?

- Я не мог больше молчать.

Этой короткой фразой он закончил разговор и замолчал. Попрощались (в быту он прекрасно говорит по-русски), Адай ушел. Бледная Леля Володарт вытерла мокрое лицо, медленно пила воду.

- Как ты думаешь, что он имел в виду?

- Давайте кофе выпьем? - вместо ответа предложила профессор. Мы перешли в комнату отдыха, сделали чай, сварили кофе. После паузы она сама начала рассказывать, с предисловия.

- Все присутствующие слышали выражение 'генетическая память'? - мы кивнули. - Самый простой пример такой памяти - необъяснимое умение младенцев плавать. Сегодня известно, что во время беременности плод в утробе матери около 60% времени видит сны. С точки зрения С.П.Расторгуева, автора книги 'Информационная война', это проявляется именно генетическая память, а мозг ее просматривает и обучается. 'На изначальную пустоту, которую суждено заполнить эмбриону в материнском чреве, подается генетическая программа, содержащая уже прожитые предками жизни'. Человеческий зародыш в утробе матери, в процессе созревания проходя весь цикл эволюционного развития - от одноклеточного организма до младенца, вкратце вспоминает всю свою историю, как историю развития живого существа. В результате новорожденный ребенок хранит в себе генетическую память, записанную всеми его историческими предками. Та же способность плавать через месяц теряется. То есть дети рождаются с полным арсеналом знаний, бережно сохраненных веками эволюции в генетической памяти. И до двух лет у ребенка сохраняется звуковая, зрительная, осязательная генетическая память. К сожалению (или к счастью), по мере роста и обучения, доступ к генетической памяти уменьшается. А теперь представьте себе мальчишку - ему ведь двадцать два года всего - у которого в голове ворочается Древнее. Он только говорить начал, заметили, отвели к шаманке. У нее и жил, в школу не хотели пускать. Тяжелая история.

- Он учиться хочет, жить нормальной жизнью, - Мила Серебро. - У него только девятилетка. Среднюю школу закончить, в институт поступить.

- Я приму его в отдел Лиджиева, с учебой помогу, - решила я. - Вы представляете себе - объединить то, что он видит, с документальными источниками?! Насколько быстрей пойдет работа? Леля, я хочу тоже гипноз.

- Зачем? - в унисон удивились мои собеседницы.

- Тогда, в древнем тоннеле, мне снился сон, я слышала речь. Что, если удастся воспроизвести? Начать расшифровывать? Ведь и часть того, что под гипнозом воспроизводит Адай - на древнем языке.

Какие перспективы, какие открытия манили!

- Надеюсь, древние мгновенно перемещались только по нашей планете, а на Луну и Марс все-таки летали, - шептала я, ворочаясь бессонной ночью, проводив мужа. - А то 'сим-сим, откройся' - и они в лунной пирамиде.

Однако нашим повезло. Было ли это очередным гениальным предвидением Нетесина, или просто угадал - в это мне верилось больше - но с Байкала группа переместилась именно туда, куда он предсказывал - в Антарктиду.

Очень давно на западной стороне озера Восток была обнаружена сильная магнитная аномалия. Этот научный факт никто не оспаривал, но природа аномалии не была определена. Нетесин утверждал, что там лежит массивный металлический объект, конкретно - огромный корабль древних. Может быть, разбившийся, может быть брошенный тысячелетия назад, когда над озером еще не было льда. Может быть, действующий и просто припаркованный.

Площадь Антарктиды около четырнадцати миллионов квадратных километров. Почти весь континент покрыт льдом, местами его толщина достигает пяти километров. А что находится под ним, известно лишь про ничтожную часть поверхности. Например, озеро Ванда. Это соленое озеро, круглый год оно покрыто льдом. Но что поразительно: термометр опущенный в воду на глубину шестидесяти метров, показывает двадцать пять градусов тепла. Что там? Еще один подземный город?

Исследователи, тем временем, опустили оборудование, спустились по абсолютно гладкой отвесной поверхности. Опять обсидиан? Как они наверх забираться будут, кстати? А, веревки же закреплены, по ним поднимутся.

- Счас покурим, фомки возьмем, и ломать, - услышала я Котова. Мужики уселись вдоль стены, достали термосы, протеиновые коктейли.

- Перерыв в трансляции, - Сашка подмигнул в камеру. - Не расходитесь, после короткой рекламы продолжим.

- Ключ на старт.

Космические летательные аппараты летают по совершенно другой технологии, принцип их работы отличен от старых ракет-носителей, а стартуют все по той же команде.

На большом экране мы наблюдали действия экипажа за пультом управления, и одновременно картинку поверхности - снимали с ПЛА ребята из отряда.

- Стартовые ворота открыть.

Было видно, как под действием механизма чудовищной силы ломается километровый вековой лед, словно неземной цветок раскрывается пусковая шахта.

- Старт!

Огромный летательный аппарат плавно поднимается над поверхностью, оплавляется лед по краям люка.

- Давай, Батя, невысоко, - это командующий Военно-космическими силами, Владислав Келлер. - Как слушается?

- Как твой джип на хайвее, - я вижу лицо Игоря Серебро, рядом мой Саша, Артем Русанов. - Набираю высоту, парни, посторонитесь.

Секунды какие-то, и диск исчезает, как будто растворившись в небесах.

- Центр, наблюдаю странные завихрения на месте старта, - это Денис Абашев, ПЛА он пилотирует. - Вращающийся серый туман.

- Пары водяные? - уточнил ЦУП.

- Ветер сильный, их бы сносило, - резонно возразил второй пилот, Данил Иевлев. - А он неподвижно на одном месте крутится.

- Оставайтесь на месте, - вдруг отрывисто бросил Марк Нетесин. - Наземной группе удалиться на безопасное расстояние.