Мисс Бригмор убеждала Барбару, что ей нечего опасаться Сары Уэйт. Кто она такая, в конце концов, просто прислуга и всё, племянница работника с фермы. Конечно, с ней хорошо обращаются, Констанция научила ее читать и писать, и она из-за этого ведет себя слишком вольно. Как хотелось бы сказать Барбаре, что тетя Констанция вовсе не предпочитает ей маленькую служанку. Но это была бы ложь. Несмотря на то, что она обожала свою сестру, мать Барбары, и раньше они никогда не разлучались, племянницу Констанция не любила. Она предпочла бы, чтобы сын взял в жены девушку из низших слоев общества, вроде девчонки Уэйтов, чем Барбару.

«Очень странно», — подумала мисс Бригмор. Но все же такое положение вещей подходило ей больше, иначе получалось бы, что всю вторую половину жизни она трудилась зря.

Она опустилась в кресло, и, притянув Барбару к себе, взяла детские ладошки в свои руки. Мисс Бригмор заговорила медленно, но громко:

— Неужели ты не понимаешь, дорогая, что, ссорясь с Сарой, ты опускаешься до ее уровня?

— Не кричи на меня, я и так все слышу.

Опекунья посмотрела девочке в глаза — сейчас они стали такими же черными, как волосы, — и прикусила губу. Потом обычным голосом спросила:

— Что же я сказала?

— Ты сказала, что, ссорясь с ней, я опускаюсь до ее уровня.

Ответ был правильным. Мисс Бригмор иногда забывала, что Барбара умеет читать почти все слова по губам. Она продолжила:

— Ну что ж, значит, ты понимаешь, что только прислуга ругается друг с другом. Не забывай, что ты — юная леди.

— И не забывать, что я почти глухая. А скоро и совсем оглохну, да?

— Нет, нет, дорогая. — Мисс Бригмор, медленно покачав головой, тихо и с сочувствием повторила: — Нет, нет. Мы что-нибудь сделаем, мистер Беншем пообещал встретиться с одним джентльменом в Манчестере, он знает доктора, который очень хорошо разбирается в этих проблемах…

— Ага, и он даст мне такой большой рожок, чтобы воткнуть в ухо, как на карикатурах…

— Нет! Нет! Нет! — закричала мисс Бригмор.

В повисшей тишине их взгляды, проникнутые печалью, встретились. Казалось, тоненькое тело Барбары переломилось, когда она упала на колени и зарылась лицом в подол мисс Бригмор, ее голос звенел от еле сдерживаемых рыданий.

— Ну почему я глухая? Почему? Почему? — подняв голову, она умоляюще смотрела на опекунью. — Почему, Бриджи? Почему я оглохла? Потому, что Майкл выронил меня из тележки?

Мисс Бригмор ответила не сразу. Она и сама не раз задавала себе этот вопрос. Похоже, что у девочки не было никаких проблем со слухом до пяти лет, хотя теперь ей вспоминаются моменты, когда она наказывала ребенка за непослушание, а Барбара казалось и не слышала вопросов или окликов.

Случай с тележкой вначале казался пустяком. Майкл катал девочку, а тележка развалилась, и Барбара, полетев кувырком, ушибла голову. Тогда ли стала очевидной ее глухота? Или после первого ночного кошмара? Словно прочитав чужие мысли, девочка сказала:

— Я сегодня сказала Майклу, что это он виноват в моей глухоте.

— Не следовало этого делать, дорогая, это… это не так.

— А может быть, так.

— У тебя и до этого со слухом было не все в порядке.

— Из-за того, что ушиблась, я не стала слышать лучше.

— Он же нечаянно.

— Но доктор ведь сказал, что падение повредило мне?

— Почему ты так решила?

— Я видела, как ты однажды разговаривала с мистером Беншемом.

— О, моя дорогая… — Мисс Бригмор прикрыла глаза и медленно произнесла: — Конечно, лучше бы этого падения не было, но… ты бы все равно потом потеряла слух, так я поняла. И все же — повторяю: способы излечиться есть, я не желаю терять надежду. И хочу, чтобы ты тоже верила, понимаешь? А теперь вытри слезы. — Она сама промокнула ребенку глаза, потом нежно взяла лицо девочки в ладони и проговорила: — Твой недостаток не имеет никакого значения, просто помни все время, что ты красивая и очень-очень умная.

Барбара печально улыбнулась, потом ее улыбка стала озорной, и она сказала:

— У меня вообще нет бюста, нельзя же быть красавицей без бюста.

— О, Барбара! Барбара! — мисс Бригмор еле сдерживала смех, — такие вещи никто не говорит, это…

— Неприлично?

— Да, пожалуй.

— Почему? Его же действительно нет. А посмотри на себя — ты уже старая, а у тебя вон какой огромный бюст.

— В конце концов, Барбара! — Мисс Бригмор встала и не так сдержанно, как ей хотелось бы, произнесла: — Я не старая, и не огромный.

Весело подпрыгивая и закрывая рот рукой, чтобы не расхохотаться, девочка повисла на шее мисс Бригмор.

— У тебя прекрасный бюст, прекрасный бюст. — Когда она попыталась положить руку на туго обтянутый кружевами корсаж, мисс Бригмор шлепнула ее, поставила на ноги и сказала:

— Барбара… веди себя хорошо. — Теперь она тщательно произносила слова: — Об этом не стоит говорить. Я предупреждала тебя и раньше, что некоторые части тела в разговоре не упоминаются. Так же, как не упоминается и возраст человека. Ты достаточно взрослая, чтобы запомнить эти простые вещи.

— Ой, Бриджи! — Барбара нетерпеливо дернулась, чтобы уйти, но мисс Бригмор снова резко повернула ее к себе лицом.

— Не надо так относиться к моим словам. Присядь, я хочу с тобой поговорить.

Мисс Бригмор невольно отвлеклась от того, что хотела сказать. В голове ее звучал протестующий голос: «Старая, нечего сказать!». Она чувствовала себя моложе, чем когда был жив Томас. Тело ее было стройным и крепким, на голове — ни единого седого волоска, кожа гладкая, лишь несколько морщинок под глазами. Что касается ума, то никогда еще она не мыслила так здраво, как в последние годы. Старая, надо же! Мисс Бригмор глубоко вздохнула, сложила руки на коленях, и, склонив слегка голову набок, произнесла:

— Расскажи подробно, по поводу чего был… — она чуть не сказала «шум и гам», так выразилась бы Мэри, а ее словечки привязывались мгновенно. — Что послужило причиной ссоры на ферме?

— Стоит ли объяснять? Конечно, все из-за Сары.

«Сара не всегда виновата», — хотела сказать мисс Бригмор, но вместо этого спросила:

— Что она сделала?

— Она назвала меня глухой.

— Она произнесла это недоброжелательно?

Барбара глубоко вздохнула, закрыла глаза и откинулась на спинку кресла прежде, чем ответить.

— Доброжелательно или нет, но произнесла же.

— Сядь ровно… выпрями спину. Не заставляй так часто повторять тебе это.

— А что, если я буду сидеть ровно, то стану слышать лучше?

— Не задавай глупых вопросов, Барбара! Ты будешь слышать, я тебе уже говорила, ты будешь слышать, для этого делается все возможное. Надо понимать, что ты не единственная с таким недостатком. — Мисс Бригмор коснулась уха и словно ужаленная, отдернула руку, с опозданием вспомнив, как злит Барбару жестикуляция глухонемых. И все же если бы девочка уступила, язык жеста оказал бы ей неоценимую помощь. Мисс Бригмор за последнее время прочитала массу книг по этому вопросу, и не переставала удивляться, чему может научиться человек, оказавшийся в беде. Она никогда бы не подумала, что еще в шестнадцатом веке существовали методы, обучающие глухонемых разговаривать. И еще она узнала, что глухота может являться следствием пережитого шока. Эти новые познания, полученные за последнюю неделю, заставили ее снова задуматься о ночных кошмарах Барбары и о причинах ее глухоты. Девочка пережила шок, как пережила его и сама опекунья, когда впервые проснулась от криков своей подопечной. Подбежав к кроватке, она увидела, что Барбара сидит, протягивая руки, и указывает пальцем в угол с истерическим криком:

— Человек! Человек! Такой большой! Прогоните его!

Даже после того, как она взяла девочку к себе в постель и успокоила, объясняя, что ей всего лишь приснился плохой сон, ребенок продолжал твердить, что в ее комнате действительно был большой человек с толстым животом, его лицо и голова были покрыты белыми волосами, а с одежды стекала кровь. Это описание было слишком уж натуральным — именно так выглядел Томас в момент своей смерти. Многие ночи потом мисс Бригмор провела без сна, разговаривая с невидимым духом и умоляя его покоиться с миром и не пугать ребенка.