Поиск
БОРИС ГРИНЧЕНКО (1863–1910)
КУСОК ХЛЕБА
На улице холод и сумрак туманный,
А ветер осенний бушует, как пьяный.
Гляжу: под плетнем весь промокший до нитки
Мальчонка, в изодранной латаной свитке,
Идет-ковыляет и к хате подходит,
Заплаканных глазок с окошек не сводит,
А взгляд выражает голодную муку…
«Прошу Христа ради!..» Застывшую руку
К окну простирает: «Мне хлебца немножко…»
И черствого хлеба кусочек в окошко
Ему протянули… Худыми руками
Схватил подаянье и, к хлебу губами
Припав, по дороге побрел, изможденный…
А слезы утер ему ветер студеный.
1882
УНЫЛЫЕ КАРТИНЫ
Убогие нивы, убогие села,
Убогий, оборванный люд.
Картины унылые, вид невеселый, —
Других не отыщешь ты тут.
На них не глядеть бы, забыть на мгновенье,
Но нет, не сыскать забытья:
То люди родные, родные селенья,
То мать Украина моя…
МАНИФЕСТ
«К вам, верноподданные, к вам
Пылаю я любовью!..
Я для порядка — не со зла —
Столицу залил кровью.
Меня микадо удивил:
Воспитан очень странно…
А тут — рабочие, Гапон
Зашевелились рано…
Дам конституцию взамен, —
Не нужно будет рая!
Но государственных основ
Ломать не дозволяю!
Собрать парламент разрешу,
Пускай он заседает,
Но пусть в парламенте народ
Булыга представляет.
Свободу «инородцам» дам
И всех я в том заверю,
Но тут же накрепко для них
Запру в парламент двери.
Свободу вере дам любой,
Но пусть синод исправно
Следит, чтоб не сбежал никто
Из веры православной.
Законов силу укреплю!
Блюсти законы свято
По всей России будут впредь
Жандармы и солдаты.
Получит землю хлебороб —
Я буду предоволен,
Но панских и моих земель
Касаться он не волен.
И чтоб реформы провести
По всей Руси священной, —
Я разгоню профессоров,
Развею просвещенье!»
ПАВЛО ГРАБОВСКИЙ (1864–1902)
РАБОЧЕМУ
На богатеев дни и ночи
Трудись без отдыха, не спи;
А если уж заплачут очи, —
Печаль скорей в вине топи…
Пока твоим достатком скудным
Не завладеет мироед,
Пока ты заработком трудным
Не будешь изведен на нет,
Пока бесчувственное тело
Полиция не подберет,
Пока твой труп окоченелый
К анатому не попадет.
УКРАИНЕ
В краю далеком, где лишь вьюги
Мятутся, злобы не тая.
Тебе, любимейшей подруге,
Свои слагаю песни я.
И возникаешь ты, сияя,
В такой измученной красе,
Которой не убьют, родная,
Враги озлобленные все!
РУСИ-УКРАИНЕ
Желал бы я, страна родная,
Чтоб стала вольной ты в борьбе
И долгожданным счастьем рая
Была обязана себе.
Чтоб на Руси во всем величье
Владыкой стал простой народ,
Чтоб ясная краса мужичья
Цвела пышней из года в год;
Чтоб Русь, объединившись, встала
Без вековечного ярма
И среди ближних расцветала,
Свободных, как она сама!
НОЧЬЮ
Ночь глуха и непроглядна,
Воцарилась всюду тьма…
Как постыла, безотрадна,
Как тяжка моя тюрьма!
И в былом одни могилы,
И кресты лишь впереди:
О, как много нужно силы,
Чтобы свет не гас в груди!
Взглянешь — горькая досада,
Но порой сквозь тучи ты,
Словно звездочка-отрада,
Мне сияешь с высоты.
ЖЕНСКАЯ ДУША
Обессиленный, унылый, —
В горе я поник челом…
Но меня обвеял милый
Ангел дружеским крылом.
Тучкой в синеве безбрежной
Горе тает без следа…
Кто же ты, мой ангел нежный,
Вешняя моя звезда?
То — не ангел, к нам слетая,
Утешает в трудный час, —
Женская душа святая
В горе утешает нас.
ПЕСНЯ КАТОРЖАН
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: