— Ничего и не изменится, Эмилия, — Дезмонд сделал шаг ко мне, подступив непозволительно близко для обычной беседы адептки с преподавателем. — Ты и дальше будешь обручена. Со мной.

— Не слишком ли ты самоуверен? — прищурилась я, хотя уже ощущала внутреннюю дрожь, которую вызывает только этот мужчина.

— В меру самоуверен, — на губах Дезмонда мелькнула скупая улыбка, пока горящий взгляд черных глаз скользил по моему телу, изучая, казалось, каждый изгиб. — Я же вижу, как ты на меня смотришь, Эмилия

Дезмонд чуть нагнулся ко мне. Теперь его дыхание касалось моего лица. И я, как завороженная, потянулась к его губам. Но опомнилась, когда эти самые губы вновь растянулись в ухмылке. Видит он! Я медленно выдохнула через зубы, тоже расплываясь в улыбке.

— Хочешь меня?

Снова усмешка в ответ на мой вопрос и взгляд, будто я сморозила глупость, ответ итак очевиден.

— Так вот, мне нравился Деверо, Дигре я не знаю, а то, что успела узнать, мне не нравится.

Дезмонд воспринял мои слова невозмутимо.

— Я тебя понял. Ты хочешь узнать меня лучше. У тебя будет такая возможность, потому что я намерен ухаживать за тобой и добиться согласия на брак.

Я хотела было возмутиться. Ухаживать он собрался, а до этого собирался сначала невинности лишить. Дезмонд подался ко мне, чтобы прошептать в самые мои уста:

— Ты станешь моей.

Краткий поцелуй обжег губы, подбросив дров в топку моего желания. Внизу живота знакомо потеплело, кончики пальцев подрагивали. И мне пришлось прикусить щеку изнутри, болью прогоняя желание обвить руками его шею и получить новый поцелуй. Спешно огляделась, но к счастью, в этом коридоре никого не было. Никто не стал свидетелем этого краткого поцелуя.

Я на носках развернулся и рванула к бальному залу, внутренне кипя от негодования. Понимала, что злюсь больше на себя, потому что не равнодушна, потому что разум пасует перед чувствами. Потому что злиться на него легче.