Глава 17

Эмилия.

Вручение должно было начаться в скором времени. Но атмосфера праздника меня не коснулась. Я оглядывала толпу скучающим взглядом, здоровалась со знакомыми, временами отвечая на комментарии Беттильд.

— Что же ты не в брюках, Мили? — наглец Лука на мгновение притянула меня за талию, подойдя ко мне со спины.

Зло одернув юбку, я отпрянула от него. Что он себе позволяет? Совсем стыд потерял. Но гневная речь так и не была произнесена, мой взгляд вдруг выхватил руки Луки, точнее характерную пигментацией синим цветов в районе ногтей. Смерив Луку строгим взглядом, я отвернулась, а мысли мои все возвращались к его рукам. Ведь так может окрашивать крушина. Мне запомнилось это свойство потому что профессор Лейтен почти неделю ходил с такими руками. На мое любопытство он пояснил причины и даже кратко рассказал о крушине. Она не используется в обычных ритуалах, лишь в ритуалах некромантов. С крушиной работают только боевики, чтобы они понимали, что такое магия смерти, ведь некромантия запрещена.

— Ох уж этот Лука, — фыркнула Беттильд. — Что только Вероника в нем находила? А кто-то говорит, она выпрыгнула из окна из-за несчастной любви. К нему? Очень в этом сомневаюсь.

— Вероника? Вероника фон Вейтшальд?

— Да, она, — подтвердила Беттильд. — Однажды я застала их объятия.

Надо же, я не знала, что бедняжка Вероника встречалась с Лукой. Да и как она решилась? Он же даже не аристократ. Насколько помню, она вышла замуж, но потом разбилась насмерть, выпав из окна. Большинство считает, что она сама выбросилась. Но Вероника не производила впечатление неуравновешенной девушки, хотя не так уж я ее и хорошо знала, она была на два курса старше меня.

— Знаешь, а ведь с крушиной пришли еще ягоды Глума и безвременника, — пробормотала я, вновь возвращаясь к своим мыслям.

Ведь потому руки умершего профессора и были синими, он принимал партию ингредиентов, в котором пришла крушина. Безвременник с дурман-травой используется для зелья, подавляющего волю, если конечно использовать еще побеги агниса, тоже редкого и дорогого ингредиента. А вот другие пропавшие травы как раз нужны для ритуала некромантии, если задуматься.

— Не расслышала.

— Мне надо кое-что проверить.

Помня предупреждение Дезмонда, я отправилась на его поиски, но так и не отыскав его в зале, решила поискать в лаборатории. Быстро покинув бальный зал, я отправилась к лестнице.

— Эмилия! Куда ты так бежишь? — Беттильд нагнала меня на лестничной площадке. Зачем вообще решила догонять? — Там уже начинается, пошли обратно.

— Я недолго, Беттильд, — обернулась к подруге, злясь на нее за проявление любопытства. Тут в двери, ведущие на лестницу вбежал Лука.

— Куда-то спешишь, Мили? — его взгляд пугал, светилось в нем что-то темное и предвкушающее. Ответить я не успела. Он вдруг бросил что-то в меня. Я подалась назад, закрывая лицо. В нос ударил резкий запах безвременника.

Я проснулась от холода. Тело било дрожью, я попыталась обнять себя, но не вышло. Руки оказались связаны за спиной, как и ноги. Мышцы затекли и нещадно болели. До обоняния доносились запахи плесени и сырости. В помещении царила полутьма, слышались звуки капель, падающих с высоты. Я завозилась, пытаясь приподняться. И мне как-то даже удалось сесть, хотя я ощущала невероятную усталость. Из меня будто тянули силы. А потом я осознала, что так оно и есть. Я лежала у одной из граней магической пентаграммы, вычерченной на полу. У других четырех граней лежало еще четыре девушки. Но они не подавали признаков жизни. Беттильд лежала ближе ко мне. А лица остальных были скрыты волосами и теменью.

Пентаграмма не давала колдовать и мне кое-как удалось перекатиться за ее линии. Голова закружилась от резкой смены положения, к горлу подкатила тошнота. Как только я оказалась за пределами магических линий, сразу стало легче, из меня больше не тянули магию. Но прошло не меньше получаса, прежде чем я вновь смогла приподняться. Голова все еще гудела после потери сил, но мне удалось набросить на веревки заклинание тлена. Руки и ноги почти не слушали, я долго сидела на холодном полу и разминала затекшие мышцы. Из глаз текли слезы, я не понимала, что происходит. Боялась, что Лука в любой момент может вернуться, а я не могу пошевелить даже пальцем, чтобы попытаться спастись.

Когда подвижность вернулась, я уже могла начать колдовать. Нарушать пентаграмму я не решилась. Этот рисунок явно из раздела некромантии, и еще неизвестно, сколько сил вобрали в себя письмена. Но мне удалось вытянуть девушек из круга с помощью левитации. Они все еще пребывали в бессознательном состоянии, и было неизвестно, когда очнутся. Оказаться одной в такой ситуации было жутко, я ежесекундно стирала слезы с щек. Меня все еще трясло от холода, но я не решалась колдовать больше необходимого, ведь пентаграмма значительно опустошила мой резерв. Тогда я решилась осмотреть помещение, чтобы знать, куда бежать в случае опасности. Из этой комнаты вела дверь в другую, более просторную. Половина помещения была отделена пологом. Голова все еще болела, мне с трудом удалось лучше присмотреться к плетению. Оно не пропускало наружу и обогревало. В части помещения за пологом на полу валялись лежанки, был установлен стол со стульями.

— Эмилия? — одна из лежанок зашевелилась. Я сначала не заметила, девушку, лежащую под грудой одеял.

— Тейна? — от изумления я подскочила к самому пологу.

— Эмилия! — она тоже вскочила, но пошатнулась и вновь упала на лежанку.

С нашей последней встречи она значительно похудела, одежда висела на ней мешком, волосы потускнели, а в глазах поселилось загнанной выражение.

— Освободи, пожалуйста, выпусти. Пока он не вернулся… Пожалуйста! — Тейна закрыла лицо руками и заплакала. А моя истерика как-то разом затухла, глаза высохли под действием гнева. Что он с ней сделал, со всеми нами?!

На волне злости я без труда взломала полог, подбежала к Тейне и крепко обняла ее. После ее внезапного ухода я искала ее, как и другие подруги. Просто не понимали, почему она вдруг ушла. Но родных у нее не было, нам не к кому оказалось обратиться, чтобы выяснить судьбу Тейны. Как оказалось, она никуда не уходила. Точнее ушла под порошком подавления воли. Получается, Лука уводил девушек и с их помощью наполнял магический круг силой. Но для чего? И порошок, и сам круг — нарушение закона, не говоря еще о похищении людей.

— Ты знаешь, где мы? Как отсюда выбраться? — мягко гладила Тейну по волосам.

И волосы, и тело ее были чистыми, похоже Лука позволял пленницам мыться. Судя по количеству еды, кормил он их сытно. Но питание не восполняет потери магических сил. Он день за днем медленно убивал их.

— Он говорил, что мы в здании Шеффилда.

— Замка Шеффилд? — переспросила ее, удивленная ответом.

Шеффилд представлял собой развалины старинного замка. Город строился вокруг него и других старых построек. Даже есть условное деление на Старый город и Новый город. Академия находилась в старинной части города, в паре кварталов расположился и сам замок. Вдоль его стен сейчас громоздились лавки торговцев. Но в сам замок не совались, конструкция старая, много потайных ходов и ловушек. По крайней мере, такие ходят слухи о древнем строении.

— Да. Он хвалился, что нашел ход между академией и замком.

— Но для чего все это?

— Он хочет вернуть Веронику, — полушепотом проговорила Тейна, испытывая благоговейный ужас перед ритуалом воскрешения. Вот уж что под семью печатями запрета. Нельзя воскрешать умершего. Боги этого не любят и жестоко злятся на все человечество за проведение запрещенного ритуала.

Мы синхронно вздрогнули, когда услышали скрежет двери за спиной.

— Это он, это он, — зашептала Тейна, прижав руки к груди.

— Как ты выбралась? — Лука стремительно вошел в комнатку, ловкими движениями пальцев создавая плетение для атаки.

Дыхание участилось от страха, я подскочила на ноги. На чистых рефлексах возвела вокруг себя магический щит, в который через секунду ударило заклинание сна. Лука сощурился, подобрался, готовый атаковать. Я медленно отступала в сторону, чтобы отвести удары от плачущей Тейны, если, точнее, когда он одержит верх. Я сильно сомневалась, что долго продержусь против дипломированного боевого мага. Лука не спешил нападать, внимательно выискивая слабые места моего щита.