Увидев, что птицы не собираются сворачивать, Калар присел под щитом, защищая глаза. Стая нахлынула на него словно поток, обтекавший его с двух сторон. На мгновение Калар был ослеплен мелькающей массой черных перьев. Он ощутил несколько ударов по доспехам, словно камни, выпущенные из пращи, и подумал, неужели это удары клювов и когтей настолько сильны. В шее вспыхнула резкая боль. Птицы пролетели мимо, снова сбились в плотную массу и развернулись для второго захода.

Калар выдернул странную колючку, вонзившуюся в его шею.

- Что это, во имя Владычицы? - прошептал он, рассматривая колючку и держа ее двумя пальцами.

Она была меньше дюйма длиной и тонкая, словно травинка, похожая на крошечный осколок грифеля, но ее наконечник был зазубренным, как у охотничьего копья. С наконечника стекла капля крови.

Стая ворон снова набросилась на него, наполняя воздух отвратительными криками и хлопаньем крыльев. Было почти невозможно рассмотреть этих птиц, так быстро они летели, но Калар успел заметить крошечную фигуру, сидевшую на шее одной из ворон.

Он увидел ее только на мгновение, но заметил горевшие злобой глаза на маленьком заостренном лице размером с ноготь человека. Лицо было угловатым и черным, словно уголь. Существо носило красную шапку и злобно скалилось на Калара, демонстрируя ряд крошечных клыков. Прежде чем промелькнуть мимо, оно метнуло в глаза Калара маленький шипастый дротик. Только благодаря быстрым рефлексам Калар не лишился глаза: он успел отвернуться, и дротик попал ему в щеку.

Он ударил мечом, но птицы уворачивались от удара, рассеиваясь перед клинком словно дым.

Он выдернул дротик, попавший в щеку, и еще один, вонзившийся в подбородок. Еще несколько дротиков воткнулись в его плащ и между звеньями кольчуги.

Раны от них были совсем неглубокими, но в них уже ощущалась пульсирующая боль. В глазах Калара помутилось, и он пошатнулся.

Яд.

Птицы снова бросились на него. На этот раз стая не пролетала мимо, а кружилась над ним ослепительным вихрем черных перьев и острых клювов. Краем глаз Калар замечал десятки крошечных черных существ в красных шапочках, сидевших верхом на птицах, их лица скалились в жестокой радости, когда они бросали в него ядовитые дротики. Большая часть дротиков отскакивала от его доспехов, но некоторые вонзились в кожу шеи и лица.

Словно из ниоткуда появился маленький светящийся лесной дух, который ранее сопровождал Калара, он бросился на одного из черных духов и сорвал его со спины птицы. Два духа леса сцепились в свирепой схватке.

Калар размахивал мечом и бил щитом, чувствуя, как тела птиц бьются о его щит, их крылья и тонкие кости ломаются, словно сухие ветки. Еще больше птиц удалось разрубить мечом; окровавленные перья закружились в воздухе.

Дама под вуалью, казалось, не обращала внимания на творившееся вокруг побоище, и была словно оазис спокойствия посреди бури. Эльфы построились вокруг нее, пытаясь защитить ее и раненого эльфийского воина, замершего без сознания на спине оленя.

Галибор встал на дыбы, пытаясь ударить копытами кружившихся ворон. Калар пробился к коню сквозь клубившуюся тучу птиц и схватил поводья. Конь выпучил глаза от страха, но несколько успокоился, почувствовав твердую руку хозяина.

С дерева свалился эльф, тяжело ударившись о землю. Калар увидел, что лицо эльфа утыкано крошечными шипастыми дротиками. Он уже бился в конвульсиях, яд растекался по его венам.

Эльфийские стрелы продолжали пронзать черных птиц, и стая раскололась. Калар отбивался от них мечом и щитом. Еще несколько дротиков отскочило от его доспехов, но потом птицы исчезли, скрывшись в лесу. Светящийся крошечный дух победоносно вернулся к Калару. Одно из крыльев существа было разорвано, но оно улыбалось и гордо выпячивало грудь.

Губы и пальцы Калара онемели, в горле было так сухо, что стало трудно глотать. Цвета леса казались слишком яркими, деревья будто колебались, как отражения в воде, потревоженной брошенным камнем. Моргая, Калар почувствовал, что зрение постепенно возвращается в норму – к счастью, доспехи защитили его от большей части ядовитых дротиков.

Из леса вокруг поляны раздались жуткие нечеловеческие вопли, которые звучали опасно близко. Эльфы оглядывались вокруг, натянув луки и по-прежнему не обращая внимания на Калара. Стая ворон явно лишь предшествовала тому, что приближалось сейчас.

Снег повалил еще сильнее, и в нем трудно было что-либо разглядеть. Сквозь метель Калар замечал краем глаза крадущиеся силуэты, но видел лишь их очертания, и то расплывчатые и нечеткие.

Галибор заржал, и Калар крепче сжал поводья.

Беззвучно падал снег, и эльфы на поляне ждали нападения врага. И когда враг наконец напал, его атака была ошеломляющей в своей скорости и свирепости.

Темные силуэты бросились вперед, и были встречены настоящим ураганом стрел, с шипением мелькавших между деревьями, словно разозленные осы. Десятки темных фигур выскочили из мрака леса. Они двигались со сверхъестественной скоростью, рыча и шипя, будто дикие кошки.

Калар уже собирался сесть в седло, когда вдруг почувствовал ледяное дыхание на своей шее. Он резко обернулся, занеся меч для удара.

Словно ожившая деревянная скульптура, прямо из ствола дерева позади него появилась нимфа. Пораженный красотой ее обнаженного тела, Калар изумленно открыл рот, не нанеся удара.

Кожа нимфы была серебристой, как кора дерева. Черты ее лица были прекрасны, с высоким скулами, полными губами и большими глазами, которые оставались закрытыми, словно во сне. На плечи ниспадали волны шелковистых волос, увитых плющом. Она выбралась из ствола дерева и шагнула на снег.

Калар с изумлением смотрел на захватывающее зрелище явления духа природы, но когда нимфа открыла глаза, магия ее очарования исчезла.

Глаза ее были черны и полны жестокости. Когда ее прекрасные губы открылись, изо рта нимфы поползли черви, жуки, многоножки и иные безымянные ползучие твари.

Калар отшатнулся в отвращении, и с внешностью нимфы произошла внезапная перемена. Красота исчезла, серебристая кожа сморщилась, и открылся истинный кошмарный лик существа. С ее впалых щек свисали обрывки коры, а волосы превратились в массу сухих ветвей и листьев. На древесной плоти существа были видны закручивающиеся узоры.

Стройные, словно у эльфов, руки и ноги стали искривленными и корявыми, как сучья, на руках выросли острые когти, похожие на ветви. Спина нимфы сгорбилась, и из-под кожи-коры выступили деревянные ребра.

Существо стало напоминать некую чудовищную статую из сухих сучьев и терновника, словно худшие черты зимнего леса внезапно ожили и приобрели физическую форму.

Все это превращение заняло лишь долю секунды, и с пронзительным воплем ужасная дриада бросилась на Калара, вытянув когти.

Калар отпрянул назад и взмахнул мечом, направив удар в шею дриады. Отвратительное существо подняло одну руку, чтобы защититься от удара. Это было все равно, что бить мечом по бревну, и клинок Калара застрял в древесине.

На мгновение дриада снова приняла облик прекрасной девы, и облизнула губы, прежде чем вернуться в ужасающее воинственное обличье. Она ударила Калара по лицу, и хотя рыцарь успел уклониться, избежав худшего, когти-ветви рассекли его левую щеку.

В ране вспыхнула обжигающая боль, но Калар проигнорировал ее, и, упираясь ногой в грудь дриады, вырвал застрявший меч. Он ощутил, как сухие ребра хрустят под сапогом, и, вырвав клинок, увидел, что с него капает зловонный древесный сок. Дриада быстро восстановилась и снова прыгнула на него, пытаясь рассечь когтями лицо.

Стрела сбила дриаду прямо в прыжке. Существо закувыркалось в снегу, дико вопя и пытаясь выдернуть стрелу, вонзившуюся глубоко в ее голову. Подскочив, Калар рубанул ее по голове. Деревянный череп раскололся, как гнилое червивое бревно, щепки и черви разлетелись во все стороны.

Дриада рассыпалась, превратившись в зловонную груду гнилой древесины и прелых листьев. Калар отшатнулся от смрада гнили, закрывая рукой нос и рот.

Десятки свирепых дриад набросились на эльфов, пытаясь насадить их на когти-ветви и разорвать на куски. Эльфы кричали, брызги крови окрасили снег.