— Да, не волнуйся, — успокоила я ее, стараясь, чтобы мой тон был радостным. — Одна грозная попытка фигурки этого парня, и он сложится как мокрый картон.

— Моя фигура застрахована, — самодовольно сказал Ашер.

Я приподняла бровь.

— Знаешь, эти слова не делают тебя круче.

— Возможно, я не заинтересован в том, чтобы быть крутым.

— Ну какое облегчение, — выстрелила я в ответ.

Мы ухмыльнулись друг другу на секунду, как было в старые добрые времена, потом вспомнили, что у нас борьба и ухмылка медленно исчезла с наших лиц.

— Ну, я тогда пошла, — сказала Лейси, даже не потрудившись скрыть надежду, отразившуюся у нее на лице. Ее оптимизм сжал мое сердце. Всего лишь из-за того, что Ашер и я вернулись к старым привычкам, совершенно не означало, что мы вернулись к чему-то еще, подразумевается постель или отношения.

Наступило неловкое молчание, как только ушла Лейси. И Бог мой, я точно хотела бы узнать, о чем он подумал в этот момент. Я желала узнать, что мне нужно сделать, что он ждет от меня. Но я упустила это чувство, идя нога в ногу с ним, мы были вдвоем и нашем бизнесом против большого злого мира.

— Спасибо за книгу, — сказала я спустя некоторое время.

Он чуть-чуть расслабился.

— Не за что. Это самое меньшее, что я мог сделать.

Интересно, у меня когда-нибудь возникала мысль, что Ашера было легко прочитать? Его плечи были напряжены и лицо по-прежнему отстраненное, все его тело было больше закрыто, чем мое полностью растекшееся от него. Это было истинное раскаяние? Гнев? Или нейтральное выражение?

Я прочистила горло, испытывая тысячу процентов неловкого молчания.

— Итак, ты приехал, чтобы рассказать мне о некоторых захватывающих новых возможностях страхования, или...

— Ой! Точно, — он открыл портфель и достал папку, протягивая мне.

— Бизнес развивается и ко мне обратились «Slips N More»… ты знаешь их?

— Ашер, каждый американец, который смотрит телевизионную рекламу их знает.

— Точно, поэтому…, — он стоял, переминаясь с ноги на ногу, смотря себе под ноги, и это был какой-то мальчишеский жест, который заставил мое сердце завопить, требуя, чтобы я обняла его, совершенно глупое сердце. — Они хотят увеличить объемы продаж своей продукции, включив женское белье, но они не хотят начинать с нуля и потом смотреть за ростом продаж. Они хотят приобрести твой бренд вместо этого.

— Приобрести мой бренд. Правда. Интересно, — я слышала слова, но они как-то расплывчато отображались у меня в голове. — Подожди, так что же это значит?

Ашер отвернулся, его тело практически излучало напряжение, все мышцы были натянуты, как струна.

— Это выкуп. Они платят миллион за твой дизайн и твой бренд. Они заберут все, по сути всю компанию. Ты не сможешь ни на что повлиять тогда, но ты сможешь начать что-то новое, под другим названием. Это не конец для тебя.

Один миллион долларов.

Мой разум на секунду наполнился мысленными образами, в котором присутствовали деньги — много денег, я никогда не видела столько денег в одном месте: Бенджамины Франклины были свалены в кучу на полу моей квартиры, как сугроб, вываливавшийся из дверей и окон, разбросанный по всей моей кровати, и я могла просто кататься и прыгать на...

Я смогла бы заказать больше тканей, нанять больше работников, возможно даже рассмотреть появление второй торговой точки!

Я чувствовала, что мой желудок упал вниз, потому что я вдруг представила другую картинку: некачественное заводское белье, изготовленное под моим именем, ехидные отзывы в «Blossom» и сотни других журналах, которые смотрели на меня сейчас с фанатизмом, но если бы я не продала свой бизнес, и босс всего этого беспорядка, который снизошел и украл мои идеи, красовался бы на обложке «Forbes», пока я томилась бы на заднем плане...

Это было слишком много. Я не знала, что делать. Но Ашер был прав, я могла бы начать что-то новое, придумать новый бренд, по новой все раскрутить. И взять эту грязную, потрясающую сумму денег, где каждый цент был бы не таким. Я вздохнула:

— А что ты думаешь?

— Ты действительно хочешь знать, что я думаю? — его вставшие вверх волосы соответствовали его словам — выглядели такими же кусающимися. — Мне казалось, что все, что выходит из моих уст — ложь.

Я поперхнулась, захотев наброситься на него. Ладно, наверное, я это заслужила, в конце концов. Но я не могла заставить себя извиниться. Нет, пока он не покажет мне настоящего себя, искреннего.

— Я не говорила, что спрашивала твое мнение, — спокойно ответила я. — Я просто сказала, что хотела бы услышать твое мнение.

Ашер переминался с ноги на ногу, кивая головой, хотя его лицо оставалось по-прежнему опущенным, но я видела то сражение, которое происходило у него в глазах: что мне стоит сказать? И заслужу ли я гнев или от этого будет какая-то польза?

— Ты не должна соглашаться, — наконец сказал он. — Это ограничит сферу твоей будущей деятельности и удешевит бренд, и все твои силы и намерения пойдут прахом, все, что ты создала. Это грузом ляжет на твои плечи, ты не захочешь увидеть то, что они сделают. — Серьезность закралась в его голос. — Ты могла бы расширять свою линию или создавать еще что-то другое, Кейт. Твои навыки и твое видение — стоят больше миллиона. Они бесценны.

Я хотел верить ему. Но…

— Если ты так думаешь, зачем ты пришел сюда, чтобы мы что-то вместе решали?

— Ты мой партнер, — возмущенно сказал Ашер. — Я никогда не скрывал важную деловую информацию от…

Воцарилась неловкая тишина, он так и не договорил вторую часть предложения. Я не стала ему указывать на это, но мы оба почувствовали неправду в том, что он сказал, и она камнем осела у нас в животе. Потому что однажды он уже скрыл важную деловую информацию от меня. И он по-прежнему бы ее скрывал, если бы Броуди не выплеснул ее в тот день открытия. Так что все опять вернулось к пари, именно тому препятствию, которое мы просто так не могли перешагнуть.

Ашер продолжал шаркать ногами по тротуару, и ох, мне просто сделалось не по себе, мне хотелось остановить его проклятущие ноги, истирающие асфальт, потому что он опять разрывал мое сердце, но оно почему-то было не против этого. Ашер выглядел таким потерянным и таким сладким, и мне захотелось позаботиться о нем...

— Если ты согласишься на сделку…, — начал он, глядя в землю. — Если ты согласишься на сделку, то сможешь расплатиться со мной, возвратив мои инвестиции. Вероятно, ты сможешь расплатиться со всеми своими долгами, и сможешь подготовится и начать новую линию запустив ее в следующем году. Ты была бы обеспечена на всю жизнь.

Он посмотрел на меня (я не была готова, и пришла в какое замешательство) грустным, щенячьим взглядом.

— Если ты этого хочешь, — продолжал он, — если ты все еще хочешь полностью ликвидировать наше партнерство, я имею в виду. Ты могла бы так сделать, и я не смог бы остановить тебя.

Я открыла рот, чтобы ответить, но потом поняла…

Я не знаю, что сказать.

Да, я хотела никогда снова не видеть Ашера, но при этом я хотела целовать его все время до конца своих времен. Я хотела ударить его по лицу, и одновременно хотела трахать его, затащив куда-нибудь в укромный уголок. Я хотела, чтобы он извинился и любил меня, и в тоже время я хотела, чтобы он признался, что никогда не любил меня, и я смогла бы двигаться дальше. Я хотела чувствовать его поддержку в своем бизнесе, и при этом я хотела, чтобы он не лез в мои дела и находился как можно дальше от них. Все было слишком запутанным, и возможные решения были все неправильными.

Я закрывала рот, и беспомощно посмотрела на Ашера. Красивый, ужасный, сладкий, опростоволосившийся лжец, оказывающий мне поддержку Ашер.

Но он смотрел не на меня, отвернувшись и пряча лицо, он смотрел на город, раскинувшийся под нами на высоком холме Сан-Франциско.

Красивый, ужасный, сладкий, опростоволосившийся лжец, оказывающий поддержку Сан-Франциско.

— Потрать немного времени и подумай об этом, — сказал он и его голос снова стал резким и отстраненным. — Они хотят получить ответ к концу недели.