— Бессмыслица какая-то… — пробормотала она, складывая оружие в кобуру. — Как я могу это сделать? У меня нет ни одного ключа…

Рин тяжело вздохнула и поняла, что опять зашла в тупик в своих рассуждениях.

«А может, ну его все? Просто делать то, что говорят, а там все само образуется? Почему-то ведь эти двое упорно советуют мне просто жить и наслаждаться жизнью?»

В коридоре прозвучали шаги, в которых Рин узнала походку принцессы. Она поднялась и открыла дверь. Принцесса стояла с занесенной для стука рукой и приоткрытым ротиком.

— Добрый вечер, ваше высочество! — поздоровалась Рин и пригласила девушку в комнату. — Что вас ко мне привело?

— А это все ваше? — впечатленно спросила принцесса, кивая на постель. — Вы с этим всем ходите?

— Каждый день, — ответила Рин и достала из сумки пузырек с ядом, чтобы заправить стилет.

— Ого! Оно еще и ядовитое? — принцесса села на кровать и потянулась к метательному ножу.

— Да, — кивнула Рин и мгновенно убрала оружие от любознательной принцессы. — Не трогайте! Это очень сильный яд.

— А зачем вам все это? — видно было, что принцесса с трудом борется с желанием потрогать все немедленно.

— Моя профессия — не кошек гладить, а людей убивать. Так что вас ко мне привело, ваше высочество?

Принцесса опустила взгляд и сложила руки на коленях.

— Его светлость не возвращался?

— Нет. Разве он не должен был вернуться с вами? — напряглась Рин. Утром Анхельм уехал вместе с королевской семьей и Кастедаром посещать кучу разных мест.

— Он сказал, что ему необходимо поехать на какую-то фабрику, Кастедар отпустил его.

— Касти отпустил его одного?! Я этому демону рога сверну, — нахмурилась Рин.

— Не волнуйтесь, на него никто не нападет, — с улыбкой ответила принцесса. — Мы в Левадии, здесь безопасно. Что же, раз его нет, тогда я пойду.

Рин внимательно взглянула на принцессу, отметила ее раздосадованный вид и предложила:

— Может быть, я могу что-то ему передать, когда он вернется?

Принцесса замерла на полпути к двери. Видно было, что она сомневается.

— Передайте, что с ним хотела поговорить ее величество… Впрочем, нет. Ничего не передавайте. Это может подождать до утра. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — попрощалась Рин, глядя на закрывшуюся за принцессой дверь. Чего хотела? Зачем приходила? Странная она стала. Девушка убрала оружие и стала рыться в сумке в поисках своего дневника. За эти дни случилось многое, что она хотела бы записать, да и таким образом лучше получалось разложить мысли по полочкам. Но в сумке дневника не нашлось. Как и в карманах одежды, и в тумбочке и вообще нигде. Рин перерыла все вещи, куда могла положить дневник, покопалась в памяти и подумала: не могла ли она оставить его у Анхельма?.. Нет, вряд ли… Рин решила на всякий случай проверить под мебелью. Как раз когда она стояла в колено- и локте-преклоненной позе и шарила рукой под кроватью, раздался звук шагов Анхельма, открылась дверь, и вошел герцог.

— Должен признать, что твоя поза весьма странная для приветственной, но мне нравится. Аппетитный вид, — сказал он, игриво шлепая ее. Рин вынырнула из-под кровати и спросила:

— А ты где был? Почему вернулся так поздно?

— Я ездил по делам на одно предприятие, — как ни в чём не бывало ответил он, развязывая галстук. — А ты что делала под кроватью?

— Искала свой дневник, — пробурчала она. — Ты не видел?

Анхельм пожал плечами. Рин огорченно вздохнула и снова полезла под кровать.

— Я иду к себе. Как найдешь — заходи.

Рин промычала что-то неопределенное в ответ. Дневника так и не было. Девушка перетряхнула еще раз сумку, не особо надеясь на успех, и в смятении уселась на постель. Ну не могли же его украсть, в самом деле? Кому нужна записная книжка, исписанная на непонятном языке? Да и ничего другого не пропало… Рин поднялась, приоделась и пошла на поиски Кастедара. Демон еще не спал, сидел в своей комнате на диване и читал кипу каких-то бумаг. При появлении Рин он даже не поднял головы, а когда она спросила о дневнике, он велел ей идти спать, а не отвлекать его от работы всякими глупостями. Рин разозлилась и ушла прочь, сердито топая на весь коридор. В комнате ее ждал Анхельм. Когда Рин вошла, он с улыбкой протянул дневник и сказал, что нашел его в своей комнате рядом с кроватью. Девушка удивленно похлопала ресницами.

— Наверное, выронила, когда раздевалась, — предположил герцог. — Рин, раздобудь мне что-нибудь поесть, я зверски голоден. У меня так и не хватило времени поужинать. А я пока умоюсь.

Рин скептически хмыкнула, думая про себя, что выронить дневник в комнате у Анхельма она никак не могла просто потому, что не брала его вчера с собой. Ведь не брала же?.. Кажется, нет. Как дневник попал к нему? Впрочем, ладно. Рин пообещала скоро вернуться и отправилась выискивать хоть кого-то из прислуги в этом гостевом доме. Обойдя все три этажа, она так и не нашла никого и снова вломилась к Кастедару. И замерла на пороге, когда увидела у него в кабинете вальяжно развалившегося на диване Фриса.

— Ты что тут делаешь? — спросила она, вспоминая о том, что Фрис терпеть не может демона.

— Беседую о любви, дружбе и пью, — ответил келпи и кивнул на бутылку на столике перед диваном. — Хочешь присоединиться?

Рин еще раз скептически хмыкнула и спросила у Кастедара, где в сей поздний час можно раздобыть еду, чтобы накормить одного голодного мужчину. На это демон молча протянул ей ключи от кухни, и она пошла опустошать запасы. Надо заметить, что готовить Рин любила, но не умела. То есть, ей, конечно, можно было доверить приготовление мяса на костре или сложить бутерброд, но ничего сложнее этого, так как все, за что она бралась, есть было невозможно. Но когда она дорывалась до кухни и готовки, то остановить ее уже никто не мог, потому что на все возражения она говорила: «Отцепись, я знаю рецепт!» Вот и сейчас девушка решила постараться и сделать что-нибудь вкусное для Анхельма. Герцог даже не подозревал, что наделал. Она нашла вареную говядину, белую пасту с запахом чеснока, длинный зеленый овощ с очень приятным свежим запахом, мелко порезала все это и смешала. Посолила для вкуса. Затем решила, что явно чего-то не хватает для остроты, и щедро приправила салат горчицей.

— Будет ли этого достаточно? — засомневалась она и решила, что может подогреть ему остатки рыбы, которую давали на ужин. Чтобы понять, как готовила Рин, нужно иметь представление о печах, которыми пользовались в те времена. Внешне печь была похожа на большой каменный стол с гладкой чугунной столешницей и дымоходом. С одной стороны располагалась дровяная топка, с другой стороны стоял повар. Огонь внутри разогревал камень довольно быстро, чугун превращался в раскаленную жаровню, на которую ставили горшки или сковородки. Вооружившись лопаткой, Рин выложила рыбу прямо на жаровню. Та зашкварчала, и девушка поняла, что сейчас все пригорит. Масла не было нигде. Зато нашлись густые сливки. Рин помнила, как мама делала жареную оленину в сливках, поэтому смело проделала то же с рыбой. Странный запах не смутил горе-повара. Она перевернула рыбу пару раз и собрала на тарелку. Красиво украсила веточкой зелени и понесла все это Анхельму.

Когда она пришла к нему в комнату, герцог сидел за столом и листал пачку документов. Увидев ее, он отложил их в сторону и помог расставить еду.

— Милая, а что это? — спросил он, разглядывая солидно пришкваренную рыбу в потеках чего-то белого.

— Это рыбка в соусе, а это салат с мясом и чесноком, — с готовностью отозвалась Рин и открыла бутылку вина. — И я прихватила вино.

Анхельм пожал плечами и принялся за ужин.

— На вкус довольно необычно, — сообщил он, прожевав ложку салата. — Островато, правда.

— Это левадийская кухня, — с важным видом сообщила Рин, надеясь, что хоть сегодня ее старания будут оценены по достоинству. — Чем ты занимался? Мне сообщить нечего, у меня было то же самое, что и вчера.

Анхельм показал ей на пачку документов. Рин подвинула их к себе и стала листать, впрочем, не особенно надеясь что-то понять. Ее левадийский оставлял желать лучшего в вопросах узкоспециальных.

— Я собираюсь сделать выгодные вложения в несколько предприятий и уже купил две фабрики. Конечно, еще не все документы оформлены до конца.