[16]

Что поделаешь: в Россионии не растут бананы, и «банановых республик», чьи правительства находятся на содержании у «Юнайтед Фрут», на территории Россионии быть не может.

[17]

Кроме того, прежде, чем что-то сказать, надо подумать: а хорошо ли будет, если сказанное исполнится? То же касается и текстов, тем более предназначенных для широкого доступа. - Мысль материальна и способна сама по себе оказывать соответствующее её смыслу воздействие на течение разнородных процессов в материальном же Мироздании. Поэтому не надо программировать неприемлемое будущее себе и окружающим своим негативным мышлением либо ретрансляцией чужой дури и озлобленности.

[18]

Наука для хозяев на Западе не носит публичного характера и представляет собой скорее клановые и корпоративные «ноу-хау» и доверительные разговоры «о том, как “это” делается», а не теории с ограничительным грифом «для особо избранных».

[19]

В зависимости от того, как каждый из них нами воспринимается и соотносится с КОБ.

[20]

Этим страдают, в частности, почитатели М.И.Веллера и его творчества.

[21]

Иными словами, кому не нравится КОБ в редакции ВП СССР и наша деятельность, - создавайте с нуля свою социологию, а не графоманствуйте на темы КОБ в режиме знахарско-библейского эгрегориального «эха», загружая в перенятые без понимания лексические формы КОБ в редакции ВП СССР несовместимое с КОБ содержание.

[22]

«Заметим однажды и навсегда, что в области финансов открытия невозможны». Н.И.Тургенев, декабрист-заочник (в день мятежа был за границей, осуждён заочно), 1818 г.

[23]

И ещё надо суметь «достать» финансиста так, чтобы он потерял самообладание, его бы понесло и он такого рода воззрения выразил бы «открытым текстом».

[24]

З.Бжезинский:

1. “Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы”. - М.: Международные отношения. 1998. (Brzezinski Z. «The Grand Chessboard. American Primacy and Its Geostrategic Imperatives». Basic Books.)

2. “Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство”. - М.: Международные отношения. 2004.

3. “Ещё один шанс” (название перевода на русский, название американского издания - “Второй шанс”).

[25]

Хотя кое-где не исключены попытки вернуться к феодализму и рабовладению образца начала эры, но эти тенденции не являются определяющими.

[26]

Исторически сложившийся протестантизм такой оболочкой быть не может, поскольку именно он породил либеральную экономику, ставшую причиной глобального экологического кризиса и множества социальных.

[27]

Цитата из названной аналитической записки с некоторыми стилистическими изменениями первого предложения, поясняющими сказанное ранее в опущенных фрагментах текста.

[28]

На память приходит анекдот советских времён.

На сельском митинге некоего деда просят рассказать о том, как их деревня жила до революции, и что дала им Советская власть, показав это на конкретных примерах из жизни односельчан. Дед с радостью соглашается и начинает, что все они знают своего односельчанина «имярек», а он помнит, что до революции он сызмальства был дурак-дураком и потому ему доверяли только быть подпаском, а теперь - секретарь обкома, учит других, как надо работать и жить…

Теперь его завершением может быть другая фраза: в школе был дурак-дураком, а теперь - звезда шоу-бизнеса, развратник и миллионер: видите, как можно жить - всё иметь, и не работать…

[29]

Специфическую разновидность коллективной психики, порождаемую людьми, когда их тип строя психики хотя бы на каких-то интервалах времени - человечный. Обстоятельно об этом см. в работах ВП СССР “Диалектика и атеизм: две сути несовместны” и “От корпоративности под покровом идей к соборности в Богодержавии”.

[30]

Фрагмент из повести братьев Стругацких “Волны гасят ветер”:

«Мы - не люди. Мы - людены. Не впадите в ошибку. Мы - не результат биологической революции. Мы появились потому, что человечество достигло определенного уровня социотехнологической организации. (…)

Девяносто процентов люденов совершенно не интересуются судьбами человечества и вообще человечеством. Но есть группа таких, как я. Мы не хотим забыть, что мы - плоть от плоти вашей и что у нас одна родина, и уже много лет мы ломаем голову, как смягчить последствия этого неминуемого раскола. Ведь фактически всё выглядит так, будто человечество распадается на высшую и низшую расы. Что может быть отвратительней? Конечно, это аналогия поверхностная и по сути своей неверная, но никуда вам не деться от ощущения унижения при мысли о том, что один из вас ушёл далеко за предел, не преодолимый для ста тысяч. А этому одному никуда не уйти от чувства вины за это. И между прочим, самое страшное, что трещина проходит через семьи, через дружбы…»