Однако, несмотря на поражение Второго зимнего похода, Симон Петлюра заявил: «Мы обязаны продолжать борьбу... Мы должны воссоздать повстанческую армию для похода в Украину». Но с начала 1922 года Повстанческо-партизанский штаб фактически прекратил свою работу. И эмиграция, и местные атаманские формирования разочаровались в своих силах.

К началу 1922 года большевики сумели разгромить 80 % повстанческих отрядов, только в Украине было изъято 33 тысячи единиц оружия и две тысячи пулеметов. Тогда ЧК оценивала численность «политических банд» Украины в три тысячи бойцов (эта цифра занижена приблизительно вдвое). Весной 1922 года, после серии провалов подпольных повстанческих структур, чекистами были ликвидированы отряды атаманов Салоненко, Заболотного, Музыки, Лыха-Храбро, Орла. На конспиративной квартире в Одессе был арестован координатор повстанчества юга Украины атаман Гулый-Гуленко. ЧК активно внедряла в среду повстанцев своих агентов. Повстанческие отряды были разгромлены, рассеяны, самораспустились или отошли за границу.

В апреле 1922 года петлюровцы все еще планировали поднять восстание в Украине. Агенты ЧК–ГПУ фиксировали по Киевской губернии «усиление бандитизма». Но уже в мае Заграничный центр петлюровского повстанчества был вынужден констатировать, что надежды на возможное восстание не оправдались. Чтобы сохранить подполье, Петлюра, как уже упоминалось, приказал прекратить повстанческую борьбу крупными отрядами и перейти к «новым методам» подпольной деятельности, к тактике террористических нападений мелкими группами в 10–20 бойцов на поезда, советские хозяйства, сахарные заводы, на отдельных представителей власти. 90 % повстанческого потенциала решено было законспирировать «до лучших времен». Штаб Махно в том же 1922 году направил подобную директиву своим отрядам. Савинков в июне 1923 года также решил прекратить «повстанческую деятельность».

Но, несмотря на изменения «общей тактики», часть атаманов продолжают, из базовых районов, совершать рейды по всей Украине. Голод в родных селах толкал атаманов напрявлять свои отряды в рейды «в чужие края за прокормом». К этому времени повстанческие, маневренные отряды передвигались на тачанках и конях. Эти неуловимые группы были рассчитаны на борьбу в степных районах. Маневренные отряды Черного Ворона (100 сабель) еще носились степями у Елизаветграда... Атаман Завгородный летом 1922 года, объединившись с атаманом Железняком (вместе 120 сабель), прошел рейдом из Киевщины на Одещину.

В первой половине 1922 года на Киевщине фиксировались отряды атаманов: Карого, Орлика, Кравченко, Струка, Лисицы, Мокряка, Кукушки, Хвостенко, Павленко, Сеньки, Кучаевского (вместе до 400 бойцов). В Кременчугской губернии еще действовала Холодноярская повстанческая дивизия атаманов: Гупало, Железняка, Черного Ворона, Завгородного (до 300 бойцов). В Екатеринославской и Запорожской губерниях (на март 1922 года) сосредоточилось до 400 махновцев и 100 петлюровских повстанцев.

Летом 1922 года на Подолье и на Одесщине еще сохранилось до полутора тысяч повстанцев при 20 пулеметах атаманов: Коха, Хмары, Шепеля, Сирко, Складного, Ветра, Сорви-Головы, Левченко, Коваленко, братьев Аврамчуков, Скобы, Гонты, Иванова, Архангела, Черной Маски.... Всех этих атаманов стремился обьединить под своим руководством атаман Орел — Яков Гальчевский, связанный с польской разведкой, он часто переходил границы, «отсиживаясь» или в Польше, или в Румынии. Отряд командующего Повстанческими отрядами Правобережья Орла (до 200 сабель) рейдировал по всему Подолью.

Из Польши и Румынии на советское Подолье постоянно наведывались «гости». В августе 1922 года сюда из Польши были направлены отряды атаманов Тройко, Щербанюка, Волынца (вместе до 100 сабель). Из-за своей близости к польской и румынской границам Подольская губерния продолжала оставаться главной базой повстанчества. Польское командование стремилось поддерживать эту «зону нестабильности».

Данные ГПУ свидетельствовали, что на Подолье «...банды отличаются высокой боеспособностью, хорошо организованы». В августе 1922 года отряды атаманов нападали на небольшие городки Подолья — Бар, Литичев, Ольгеополь, Лятин, Волковинцы... Во время этих налетов было убито более 150 советских работников, коммунистов, красноармейцев, разгромлены тюрьмы, отделы милиций, советские учреждения. В одной из атаманских листовок сообщалось о том, что в ответ на «красный террор» повстанцы будут истреблять семьи коммунистов и советских служащих.

В сентябре–ноябре 1922 года атаман Орел был разбит и укрылся в Польше. Была разгромлена и подпольная сеть Орла — арестовано 500 крестьян, объявленных членами подполья, у которых изъяты 5 тысяч винтовок.

В 1922 году по приказу Ф. Дзержинского чекисты создавали фиктивные «контрреволюционные» повстанческие и подпольные организации по всей территории будущего СССР. На подобный крючок заманили атаманов Тютюнника и Гулого-Гуленко, Савинкова и «Трест»... ЧК внедряла в среду повстанцев своих агентов, применяла индивидуальный террор против атаманов. За 1922 год властью только в Украине было арестовано до трех тысяч повстанцев и подпольщиков, более 200 человек сдались добровольно, около 900 были убиты в боях. Сдались или были арестованы атаманы: Кощовой, Сыроватский, Донченко, Добровольский, Кандыба, Корсунь, Матвиенко, Мусенко, в боях погибли атаманы: Каменюк, Каленик, Кочубей, Иванов, Грызло...

В июле 1922-го, на конспиративной квартире в Одессе, был арестован координатор повстанчества и командир Южной группы атаман Гулый-Гуленко. После ареста в своем открытому письме в «Правду» он указал на кризис повстанчества и призвал повстанцев сложить оружие.

Полномочный представитель ГПУ на Правобережной Украине Евдокимов разработал план ареста оставшихся на свободе атаманов. Для его реализации чекисты создали фиктивную «Черноморскую повстанческую группу», во главе которой поставили бывшего полковника армии УНР Трофименко — атамана «Гамалия». Этот атаман, давно работавший на ЧК, объявил повстанцам, что он является агентом Петлюры и стремится объединить повстанчество Украины для «изгнания коммуны». 30 сентября 1921 года у Звенигородки чекисты назначили «тайный» съезд повстанцев, на который прибыли атаманы: Завгородный, Гупало, Железняк, Здобудь-Воля, член Всеукраинского повстанкома Яковенко. Все они были арестованы и оказались в тюрьме. В феврале 1923 года Киевский губернский трибунал судил их и приговорил к расстрелу. Через несколько дней камера смертников № 1 подняла восстание, в ходе которого погибло 38 заключенных, в том числе все захваченные у Звенигородки атаманы.

Осенью 1921 года погибли и другие украинские атаманы: Бабий, Кибец и Голый. Очевидцы рассказывали, что чекисты долго возили по селам на санях «без одежды» труп Голого и созывали крестьян на опознание-устрашение: «Кто хочет видеть Голого?». По другой версии, атаман Голый бежал в Европу, а потом — в Канаду.

У повстанцев не осталось никаких надежд на победу, они были деморализованы арестами и военными неудачами. В 1921–1922 годах ЧК раскрыла и уничтожила базовые районы махновского и петлюровского повстанчества. Отсутствие денег и оружия, ослабление эмиграционных повстанческих центров Савинкова, Петлюры, Махно были связаны с тем, что с лета 1922 года правительства Польши и Румынии отказались от широкой материальной и моральной поддержки атаманов.

К январю 1923 года повстанческое движение в СССР (кроме Северного Кавказа и Средней Азии) было практически ликвидировано. Так, в конце 1922 года на всей территории УССР чекистами было зафиксировано только 47 мелких атаманских отрядов, общей численностью в 800 бойцов. Одной из причин свертывания «атаманской модели» стал невиданный голод, который привел к тому, что крестьяне не могли поддерживать партизан продовольствием, фуражом, лошадьми, обрекая их на расформирование, отход за границу или на переход к бандитизму — к открытым грабежам.

* * *