Соня почувствовала, как к горлу подкатывает комок, и замотала головой. Все, что угодно, только не плакать, не плакать! Предатель недостоин ее слез, а остальные посетители точно не заслужили такого зрелища!

— Ты с ней спал? — хрипло спросила Соня, не глядя на Форреста. — Когда ездил в Мельбурн?

— Все не так, как она говорила… — пролепетал он.

— А как? — услышала Соня свой ледяной голос. Она просто не могла поверить, что это случилось с ней снова. Она могла поклясться, что Форрест не такой, как Джозеф. Нет-нет, не может быть, чтобы их отношения обернулись еще одной жестокой шуткой!

— Боже мой, Соня, не надо. Я люблю тебя, милая. Честно.

Соня вздрогнула, услышав это дурацкое слово «милая».

— Тогда ты выбрал странный способ продемонстрировать свою любовь, — процедила она. — Занялся любовью с другой.

— Я не занимался с ней любовью. Ты единственная, с кем я занимаюсь любовью.

Сонино сердце сжалось в бесплодной надежде: вдруг сейчас окажется, что эта грудастая дива солгала, очернив Форреста перед единственной женщиной в его мире?

— С ней был только секс, — продолжил Форрест. — Она для меня ничего не значит.

Соня окаменела. «Только секс. Ничего не значит. Интересно, а если бы я переспала с близнецом Бандераса и прибежала бы тебе рассказывать о том, что у нас был изумительнейший секс и что это ничего не значит, что сказал бы ты, драгоценнейший мистер Пристли?»

— Секс — не повод для знакомства, — холодно улыбнулась Соня. — А она, похоже, решила иначе.

— Вот и напрасно, — пробурчал Форрест, и его щеки вспыхнули. — Сучка. Она с самого начала знала, что это встреча на одну ночь, а теперь делает вид, что было что-то большее.

Соня почувствовала, что не в силах больше держать лицо, продолжая играть в навязанную посторонними людьми жестокую игру.

— Как ты мог любить меня и при этом спать с другой женщиной? Как? — воскликнула она.

— Я же говорю, это был просто секс! — отозвался Форрест. — Любовь и секс разные вещи! Сопя, я думал, ты об этом знаешь. Ты ведь не ребенок. Ну послушай, постарайся понять… — Он дрожащей рукой откинул волосы со лба. — Я по-настоящему люблю только тебя. Ну послушай, неужели ты действительно думала, что мужчины никогда не изменяют своим возлюбленным? Мы полигамны, это у нас в крови, такова наша природа…

Соня фыркнула:

— Природа! Вы как дети, которых не научили, что красть нельзя, — заходите в супермаркет и хватаете подряд все сладости в ярких обертках, а когда оказывается, что за все надо платить, хнычете: «Такова наша природа! Мы просто не могли удержаться!»

— Прости меня, — продолжал Форрест, не слушая Соню. — Я очень сожалею. Больше, чем ты можешь себе представить. Все было совсем не так, как она сказала. Я не бабник. Просто расслабился на секунду. Ты единственная, кого я люблю. Возможно, слишком сильно люблю. Я так по тебе скучал, так безумно тебя хотел… Я не мог перестать думать о тебе и жутко возбудился. Все случилось в последнюю ночь конференции. Мы тогда все хорошенько напились.

— Ты ведь никогда не пьешь на работе, — напомнила Соня, закипая от злости.

Она не желала, чтобы ей вешали лапшу на уши. Все эти извинения и дежурные оправдания гроша ломаного не стоят. Неужели он не понимает, что натворил? Пусть называет это как угодно, но факт остается фактом: он был близок с другой женщиной! И наверняка шептал ей всякие нежности на ушко, пока все это проделывал.

— Конференция закончилась, — продолжал Форрест. — Соня, она на меня буквально набросилась. Вошла со мной в лифт. Практически содрала с меня одежду. Я себя ненавидел потом, но как мне было себя вести? Я ведь не святой. Я просто мужчина. Поверь мне, ни один мужчина не сможет отказаться от секса, если его возьмут за член. Я думал, что ты никогда об этом не узнаешь… Я ошибся. И так сожалею об этом, Соня, если бы ты только знала… Я не хотел причинить тебе боль, поверь.

— Ну коне-е-ечно, — протянула Соня. — Ты вообще не думал обо мне. Для тебя было важным только то, что тебя взяли за член. Каким местом ты думаешь, милый?

У нее больше не было сил смотреть на Форреста Какая гадость, какая гнусность…

— Не упрямься, Соня. Попробуй понять…

— И пытаться не буду, — сухо отозвалась она.

Соня понимала: ей нужно бросить Форреста. После истории с Джозефом она поклялась, что больше не позволит ни одному мужчине так обращаться с собой. Именно поэтому она ни с кем не встречалась почти четыре года.

При мысли о том, что ее снова ждет одиночество, Соня вздрогнула, на глаза навернулись слезы. Ей казалось, что все это в прошлом, что теперь у нее есть Форрест и что через пару лет они поженятся, заведут детей и заживут счастливо… Девушка снова помотала головой, отгоняя фантазии. Ничего у них не будет, даже если она сейчас попытается простить своего мужчину, кто может поручиться, что он не переспит еще с кем-нибудь, заявляя, что это просто секс и к любви никакого отношения не имеет?..

Форрест протянул руку и схватил Соню за запястье.

— Не плачь, милая. Пожалуйста, не плачь. Если ты простишь меня, это никогда больше не повторится.

Внезапная волна горечи нахлынула на Соню, когда он коснулся ее руки.

— А что будет, если на следующей конференции какая-нибудь сексапильная блондиночка с огромными сиськами накинется на тебя в лифте?

— Я буду знать, чем я рискую, если позволю ей… и поэтому ничего не произойдет.

Соня уставилась на него:

— Но ты все равно будешь ее хотеть?

Форрест скрипнул зубами:

— Бога ради, Соня! Мне всего тридцать. Я нормальный мужчина. Я люблю тебя, но это не значит, что меня никогда не привлечет — физически, только физически! — другая женщина. Так думать просто глупо. Но я даю тебе слово, что больше не поддамся влечению.

Соня пристально поглядела на него. Ей очень хотелось ему поверить. Но тут она вспомнила, что сказала, уходя, грудастая блондинка.

— Я не буду есть, — объявила она, — лучше прогуляюсь. На свежем воздухе.

— Пожалуйста, не уходи, Соня. Останься. Давай поговорим…

Она покачала головой и нагнулась за сумочкой. Меньше всего ей хотелось сейчас разговаривать с Форрестом. У него слишком хорошо подвешен язык, он убедит ее в чем угодно. А потом снова обманет.

— Пожалуйста, Соня, — настаивал Форрест. — Посидим, разберемся. Ну правда… Я не хочу тебя терять, милая. Я тебя люблю. И знаю, что ты любишь меня. Ну что мне сказать, чтобы ты поняла… Что?

— Не знаю, Форрест. Не сейчас.

— Черт, как глупо все получилось… Я позвоню тебе после работы.

— Если тебе это нужно.

— Конечно, нужно! Я тебя не отпущу, Соня. Правда. Поверь мне.

— Угу, — кивнула она.

Официант принес заказ. На какую-то секунду Соня засомневалась: а может, стоит остаться? Однако, вспомнив о пышных формах блондинки, она решительно поднялась и почти бегом выскочила из бистро.

Соня направилась прямиком в офис, изо всех сил сдерживая слезы. Добравшись до своего этажа, она обнаружила, что секретарша Аби преспокойно вкушает ланч за столом, вместо того чтобы спуститься в кафе.

— Что так рано? — поинтересовалась Аби, когда Соня попыталась проскользнуть мимо. — Ты что, не встретилась со своим парнем?

Соня стиснула зубы.

— Ему пришлось пораньше уйти по делам, — выдавила она, — вот я и решила вернуться и попить кофе здесь.

— Ну и зря… Я бы в кафе осталась. Автомат сломался, приходится пить эту растворимую дрянь.

— Ничего… — пожала плечами Соня, изо всех сил стараясь улыбаться, а затем шагнула к закутку, где стояли чайники и где, как она надеялась, можно было потихоньку выплакаться. Но ей снова не повезло: у столика стояла Ирен, ее начальница, и размешивала в чашке сахар.

— Что случилось? — встревоженно спросила она, глядя на Соню. — Ты вроде пошла встречаться с Форрестом?

Соня не выдержала и на глазах изумленной Ирен разрыдалась. За то время, что они проработали вместе, мисс Блэкмор ни разу не позволила себе не то что расплакаться на людях, а даже повысить голос. Соня всегда была образцом вежливости и корректности. Она была такой выдержанной, приветливой и компетентной сотрудницей, что Ирен порой забывала, что Соне всего двадцать пять лет.