Единственный рефери сидел в своём кресле и спокойно наблюдал за происходящим перед ним, сжимая в руке большой чёрный пакет, в котором, определённо, были деньги. Причём локоть руки, сжимающей пакет опирался о стол и пакет был около головы рефери. План у Ромма созрел мгновенно. Он быстро крутанул головой, оценивая обстановку и убедившись, что зрители, занятые тем, чтобы добраться до куска вожделенной плоти, чтобы пнуть её ногой, всё ещё не обращают на него внимания, оглянулся на Илию.

— В фургон! — Выкрикнул он и спрыгнув с помоста, бросился в сторону стола рефери и через несколько мгновений уже был в толпе у него за спиной.

Стоявшие на помосте наблюдатели, видимо решив, что Ромм тоже решил присоединиться к активным зрителям в зале, попрыгали с помоста и устремились в толпу, ещё больше увеличив хаос зала. Исчезла с помоста и Илия, что успокоило Ромма.

Между столом рефери и зрителями, на расстоянии, примерно, пары шагов от спины рефери, стояло ограждение из крупноячеистой сетки, натянутое между стоящими на полу столбиками и потому добраться до пакета возможности не было. К тому же, в первом ряду стояли два молодых человека в чёрной одежде.

Проклятье! Лицо Ромма исказилось гримасой досады. Если перепрыгнуть через ограждение, они, определённо, успеют задержать, если не туда, то обратно — однозначно. Вперёд не побежишь, далеко, да и все поймут, что произошло. Тут же растерзают, как Хаора. Нужно что-то придумать.

Ромм попятился и протиснулся за спину второго ряда, стоящих перед сеткой зрителей. Перед ним оказались три, достаточно громко разговаривающих турута.

— Стойл, как всегда, выигрывает в любом случае. — Услышал Ромм слова одного из них.

— Иначе, он не был бы Стойлом. — Ответил второй.

— Но это же нечестно. — Возмутился третий.

— Подойди к рефери и выскажи протест. — Ответил ему, скорее всего второй.

— Бои и шагу не дадут сделать. Тут же будешь порезан бликами на куски. — Ответил ему третий.

— Если бы кто-то заявил протест, я бы поддержал. — Произнёс скорее всего первый.

А если помочь им? Вдруг, всплыла у Ромма интересная мысль.

— Бой нечестный! Правила нарушены! Рефери к ответу!

Выкрикнул он и упершись руками в спину стоявших перед ним турутов, сильно толкнул их вперёд. Эти туруты толкнули турутов первого ряда и те сделав шаг вперёд, сдвинули ограждение. Ромм сделал шаг в сторону и упёршись в спину оказавшегося перед ним турута, сильно толкнул и его вперёд. Толчок получился настолько сильным, что турут буквально повалился вперёд и стараясь удержаться, схватился за стоящих перед ним турутов, но Ромм повторил толчок и турут, повалившись вперёд, потащил за собой турутов, за которых держался и все они, завалив ограждение, свалились на стол рефери, который скользнул вперёд и толкнул Стойла в ноги. Юр свалился на свою жертву и они оказались на полу, так как державшие Мигота бои, видимо не ожидая подобного развития события, не удержали пару юров. Они тут же наклонились, видимо пытаясь поднять кого-то из них. Вокруг стола рефери возникла суматоха. Но Ромм не остановился. Сделав ещё шаг в сторону, он толкнул вперёд ещё одного турута, который толкнул стоящего перед ним турута и все они упёрлись в рефери, который уже вскочил со своего кресла и крутил головой, видимо пытаясь понять, что происходит вокруг него. Толчок трёх турутов оказался для рефери невыносимой тяжестью и он грохнулся на стол как-то неестественно, боком. Туруты повалились на него. Рука рефери, сжимающая пакет, оказалась наверху. Так как у Ромма была цель, с которой он не сводил глаз и он был самым верхним из свалившейся кучи, он ерзанул в сторону и закрыл собой пакет.

Дальше было дело техники — по приёмам, как освобождать захват напавшего на тебя противника, в школе пилотов была большая практика, и Ромм её сдал на отлично.

Через мгновение раздался громкий возглас рефери и пакет уже был в руках Ромма. Тут же сунув его под пиджак и прижав руками к животу, он дёрнулся назад, пытаясь уйти от стола рефери.

Но, видимо, спровоцированная Роммом неразбериха возымела своё продолжение уже без его участия и стоявшая за столом рефери толпа вдруг пришла в движение и бросилась вперёд. Какую цель она преследовала, Ромму было всё равно, но вдруг на нем оказался турут, затем, видимо, ещё один — Ромму стало трудно дышать.

Проклятье! Задавят! Всплыли у него тревожные мысли и он принялся лихорадочно дёргаться, пытаясь сбросить с себя свалившихся на него турутов, но так как он держал обеими руками пакет, боясь потерять его, то без помощи рук выбраться из вала, перспектив было мало. Но помощь пришла оттуда, откуда он и не ожидал, вовсе. Видимо, охранявшие рефери бои, принялись энергично высвобождать своего подопечного, расшвыривая по сторонам свалившихся на него зрителей — Ромм, вдруг, подлетел вверх и полетел в сторону.

Не потерять! Не потерять! Сверлила его мозг одна единственная мысль и он старался крепче прижать к себе руки с пакетом.

Он грохнулся кому-то под ноги и не вставая, прижимая пакет одной рукой, пополз между чьих-то ног, не разбирая дороги. Некоторые ноги отступали в сторону, некоторые же старались пнуть побольней. Отползя за несколько рядов ног, Ромм вдруг оказался на достаточно свободном пространстве. Он тут же вскочил и закрутил головой — перед ним была обезумевшая толпа, которая, видимо, дотаптывала то, что осталось от Хаора и некоторое пространство от них, до тех, кто просто был наблюдателем, было свободным. Грязно-красно-зелёный пол с валяющимися на нём кусками плоти заставил Ромма содрогнуться. Он попятился.

— Досталось? — Услышал он рядом с собой.

Он вздрогнул и оглянулся — рядом с ним, с широкой улыбкой на лице стоял невысокий, но плотный турут. Только сейчас Ромм понял, что у турутов-мужчин на лице нет волос и потому их лица так неестественно, не по-мужски, гладки. Хотя у многих затров тоже не было волосяного покрова на лицах, среди которых был и Ромм, но это была искусственная биопсия и мужские лица затров выглядели, как-то, более естественно.

— В живот! — Процедил Ромм, пытаясь изобразить на лице страдальческую гримасу, плотнее прижимая руку с пакетом к животу. — Болит невозможно?

— Туда ползи. — Турут повёл подбородком в сторону, видимо показывая, в какой стороне выход из зала. — Или помочь?

— Доползу. — Ромм кивнул головой и шаркая ногами поплёлся в указанном направлении, но как только оказался за спиной первого же турута, остановился и вжав живот, запихнул под брюки пакет и продолжил свой путь, энергично расталкивая обеими руками оказывающихся на пути турутов, не обращая внимания на ответные тычки.

Наконец начала просматриваться дверь, но к досаде Ромма, это была дверь не в фойе и на улицу и даже не в коридор, где была раздевалка, а какая-то незнакомая, ведущая неизвестно куда — видимо, турут, искренне желая ему помочь, указал ему путь к двери, возможно, ведущей в медлабораторию клуба.

Проклятье! Лицо Ромма исказилось гримасой досады. Есть там выход на улицу?

— Перекрыть! Задержать! — Услышал он позади громкие крики.

Поняли! Всплыли у него мысли тревоги. Куда теперь? До другой двери, однозначно, не успею. Лишь сюда.

Он невольно замедлил темп своего перемещения, пытаясь рассмотреть, есть ли кто-то перед дверью, кто бы мог помешать ему выйти из зала. Вдруг, он увидел Илию, стоящую неподалёку от двери, в окружении трёх турутов. Он двинулся к ним.

— У тебя проблемы? — Поинтересовался Ромм, смотря на Илию, бесцеремонно вклинившись между турутов.

— Сейчас и у тебя будут. — Произнёс оттолкнутый Ромом турут, пытаясь вернуться на свое место.

— У меня неизвестно, а у тебя точно. — Ромм выставил локоть и с силой ткнул им рванувшемуся к нему туруту в бок — турут резко вздохнул и замер с открытым ртом.

Турут напротив быстро шагнул к Ромму, но его нос уткнулся в выставленный кулак Ромма.

— Дёрнешься, кишки выпущу. — Процедил Ромм, поворачивая голову в сторону третьего турута и схватив Илию за руку, потащил в сторону двери, вертя головой по сторонам.