Не хватало лекторов. Штатных было мало, а «совме­стители» или опаздывали, или просто не приходили, воз­буждая взрыв ярости «эльвистов» — членов ячейки су­ществовавшей тогда в стране «Лиги времени» (она ставила своей целью экономию времени в делах). И опоздавшего лектора встречало гневное обвинение — сделанный на классной доске подсчет: сколько человеко-часов он украл у общества».

ГИЖ не ограничивался учебной работой. Он вел и издательскую деятельность: выпустил «Справочную книжку для журналиста», включавшую различные све­дения о периодической печати СССР и других стран мира, краткий политический, орфографический и поли­графический словари и т. п. Некоторое время ГИЖ из­давал газеты «Вечерние известия» и «Гижевец», пытал­ся наладить выпуск собственных журналов*. Вышли два номера журнала «Современник», содержавшие статьи по истории, теории и практике печати, обзоры зарубеж­ной прессы. Был задуман журнал «Борьба миров», за­дачей которого провозглашалось «дать массовому чита­телю, преимущественно молодежи, материал в духе «Красного Пинкертона». Журнал обещал давать на сво­их столбцах революционные приключения, социальную фантастику, эпизоды рабочего движения, завоевания науки и техники, новинки социальной литературы и пролетарского кино. Обещал даже в целях разнообразия давать шахматы, задачи, конкурсы». Насколько извест­но, вышел лишь один номер журнала. Были и другие начинания. Например, журнал «Красная печать» пуб­ликовал такие объявления:

«Всем редакциям газет и журналов Московский Институт Журналистики просит регуляр­но высылать по 2 экземпляра всех периодических из­даний для архива и для «Музея печати» Института. Издания эти необходимы Институту также и для учеб­ных целей».

«Центральное бюро газетных выре­зок при Государственном институ­те журналистики,

основанное Всесоюзным газетным объединением, всем Советским, Партийным, Комсомольским и Кооператив­ным учреждениям, Торговым и Промышленным пред­приятиям и отдельным лицам по разовым и месячным абонементам высылает ежедневно систематически подобранные вырезки из всей союзной прессы по любо­му вопросу».

Учившийся в институте журналист Б. В. Игрицкий вспоминал: «Москва — вот что было нашим доподлин­ным университетом... Много было возможностей для нашего общекультурного, идейного, эстетического раз­вития и для профессиональной выучки и вне стен ин­ститута: повременная работа в редакциях московских газет, посещение музеев, театров, кино, публичных лек­ций, занятия с рабкорами и военкорами — все это было нашей «стихией», такой же близкой, родной, как и уче­ба в МИЖе, но несравненно более разнообразной и при­влекательной. Мы не пропускали ни одного диспута в Политехническом музее, ходили на интересовавшие нас лекции в университет и Свердловку (Коммунистический университет имени Я. Свердлова.— Е. X.), посещали литературные вечера с участием писателей и поэтов всех направлений, «школ» и «школок», а имя им бы­ло — легион».

Всем известно о широко распространившихся в 20-е годы «живых газетах», о «Синей блузе» — родоначаль­нице советской агитационной эстрады. Но немногие зна­ют, что колыбелью ее был дом на Малой Дмитровке, ин­ститут журналистики. Александр Афиногенов расска­зывал об этом:

«А дело было так. Перед Всесоюзным съездом жур­налистов в 1923 году институт на общем собрании ре­шил отметить день открытия выпуском особой «Универ­сальной газеты» (сокращенно «Унигаз»), проект и на­звание которой представил собранию Игрицкий. Газета включала в себя все жанры эстрадного искусства, вплоть до чемпионата борьбы и бокса (боксировал сту­дент Бухвостов — ныне заправский боксер,).

Во время съезда «Унигаз» демонстрировался в Доме печати  (Суворовский бульв., 8а.— Е. X.) и прошел с большим успехом».

По всей стране действовали ликбезы, до всеобщей грамотности было еще далеко, и уже одно это обстоя­тельство может прояснить значение, которое приобрета­ли «живые газеты». Недаром в ноябре 1923 года бюро ячейки РКП (б) ГИЖа приняло постановление о том, что работа в «Унигазе» считается партийной работой. Название «Синяя блуза» было всем попятно, имелась в виду рабочая спецовка, в сипих блузах выступали уча­стники представлений. «Живая газета» была сходна с газетой по злободневности и тематике своих выступле­ний, а методы, которыми она пользовалась, позволяли донести до аудитории любую информацию: от повседнев­ной — бытовой — до сложных международных проблем и важнейших вопросов, которые решала молодая Со­ветская страна.

В июньском номере журнала «Журналист» за 1924 год в статье за подписью «Сияеблузиик» читаем:

«Студенты Государственного института журналисти­ки осенью 1923 года выдвинули новую форму и методы подхода к обслуживанию рабочей аудитории — теат­рализованную живую газету.

«За рабочим — в пивную, в место его отдыха». Мос­ковский союз потребительских обществ идет навстречу планам группы студентов ГИЖа. МСПО имеет сеть сто­ловых-чайных на рабочих окраинах Москвы. Оно под­водит экономическую базу под начинания студентов.

Задача — заставить рабочего-посетителя вместо част­ной пивной с хором, гармоникой,— пойти провести ве­чер досуга в кооперативной столовой. Заставить рабо­чего тащить за собой и семью.

Цель — культурное обслуживание данной, конкрет­ной аудитории.

Чем заинтересовать?

Начались поиски.

Прямая агитация, даже в частушках, райке — вос­принимается плохо. Хвалебные оды кооперации, анти­религиозный материал,— не доходят или встречаются враждебно...

Перешли  на  сплошной  юмор   и   са­тиру,

иначе — на скрытую агитацию. Весело и смешно. Слу­шают внимательно».

Постепенно вырисовывались контуры программ. Они, как правило, включали в себя частушки, коллек­тивную многоголосую декламацию, танцы, пение, акро­батику, мимические номера. Поскольку выступления проходили в самых разных помещениях и репертуар по­стоянно обновлялся, естественно, не могло быть и речи о каких-либо больших декорациях, приходилось прояв­лять максимум изобретательности: делались двусторон­ние занавесы и задники, кулисы с прорезями для рук и глаз, всевозможные плакаты и аппликации, маски, вы­разительные головные уборы.

Все, что волновало массы, все, что требовало порой серьезного разъяснения, находило отражение в репер­туаре «Синей блузы»: международное положение, лик­видация неграмотности, развитие кооперации, денежная реформа, формирование нового, советского быта. Номе­ра для «Синей блузы» писали А. Афиногенов, И. Шток, В. Масс, В. Ардов, В. Типот, авторами были и многие из исполнителей. Диапазон был чрезвычайно широк: от героического пафоса до гротескного юмора:

Мы от старья отличаемся тем, Что в нашей игре — бодрость и темп. Всегда и во всем веди одну линию — Требуй в клуб блузу синюю!

Среди режиссеров, работавших в «Синей блузе», бы­ли А. Мачерет, С. Юткевич, музыку к представлениям писали К. Листов, И. Дунаевский.

«Синяя блуза» очень быстро завоевала популярность. Только за апрель и май 1924 года «живая газета» ста­вилась 104 раза по заводским клубам, ее зрителями ста­ли 50 тысяч человек. «Синяя блуза» могла удовлетво­рить самые различные вкусы. Например, «Электрочас­тушки»:

На опушке три кукушки Галкам делали доклад... Снова электрочастушки Мы споем на новый лад.

У милашки с крышей хата И внутри культурный вид: Счетчик на три киловатта Вместо «боженьки» висит...

А непосредственно за такими частушками могла ид­ти инсценировка «История партии» или «Марш Буден­ного».

Коллективы типа «Синей блузы» возникли и в дру­гих городах. Один из ее основателей, авторов и исполни­телей — Б. Южанин писал:

«СИНЯЯ БЛУЗА» — в медвежьем углу,

Сколько б против

Ни говорили. «БЛУЗУ» имеет

Любой клуб СССРовой периферии».

Какими бы наивными, упрощенными, а порой и курь­езными ни казались нам сегодня тексты и приемы си-неблузников, тогда, в далекие 20-е годы, роль их была огромна.

Чтобы помочь институту встать на ноги, в феврале 1923 года приняли решение организовать коллективное шефство над профессиональной школой работников пе­чати, к которому должны были быть привлечены газеты и книгоиздательства. Первым из издательств отклик­нулся «Московский рабочий», правление которого (из­дательство было тогда кооперативным) ассигновало для этой цели 100 рублей золотом ежемесячно.