Он медленно поднял руку, и в бледном свете луны она казалась какой-то неестественно бледной, даже слегка мерцающей. Сам Тейт чем-то походил на призрака, но стоило ему дотронуться до моей щеки, как я тут же ощутила жар, исходящий от его пальцев. Призраки не были способны так действовать на людей. Они вообще, по сути, не имели физической оболочки и поэтому никак не могли прикасаться к кому-то в этом мире. У них были немного другие «таланты».

— Не думай о них, — проговорил Тейт, взяв мое лицо в свои ладони и глядя мне прямо в глаза. Почему я позволяла ему вот так прикасаться к себе? Это было неправильно. Мы не были парочкой или кем-то в этом роде, но я не могла и не хотела ему сопротивляться. Неожиданно на губах Тейта появилась шаловливая улыбка, а его глаза озорно блеснули. — Лучше подумай об этом.

Я открыла рот, чтобы спросить, что он имеет в виду, но не успела сказать ни слова, так как его губы легко прикоснулись к моим, и я замерла, ошарашено таращась на него. Я помнила наш первый и единственный поцелуй. Не знаю, какие мои шарики закатились за ролики, но тогда я была чуть ли не на седьмом небе. Сейчас все было иначе. Поначалу он лишь легко прикоснулся к моим губам, а затем неожиданно прижал к себе, делая поцелуй более настойчивым. Я полностью отдалась во власть неведомых мне эмоций, и они закружили меня, словно в вихре, вытеснив практически все мысли. И все же где-то глубоко внутри своего сознания я слышала рассудительный и строгий голос девушки, которой была еще несколько недель назад. И она кричала мне, что я должна прекратить все это, ведь если я позволю Тейту и дальше проникать в мою душу, то очень быстро дам ему возможность уничтожить себя. Я уже была на грани, когда думала, что он умер, разве это не доказывало, какой уязвимой он делал меня с каждой секундой?

Но я не хотела думать сейчас об этом. Я никогда не чувствовала ничего похожего с тем, что испытывала к этому странному парню. Да, это пугало. Да, это делало меня уязвимой, слабой и ничтожной, но еще я чувствовала, как у меня растут крылья. Каждое его прикосновение будто заставляло меня взлететь куда-то очень высоко, позабыв обо всех доводах рассудка, о жизни, в которой меня учили, что любая привязанность – это слабость, о боли, которая всегда была частью моей жизни. С Тейтом я чувствовала себя по-настоящему живой и не хотела терять это чувство.

Когда он отстранился, его дыхание было тяжелым и прерывистым, а серые глаза темными. Секунду он смотрел на меня так, будто видел впервые, а потом снова напустил на себя беззаботный вид, но я подозревала, что под маской скрываются реальные чувства, которые нравились ему не больше, чем мне мои.

— Пошли, — взяв меня за руку, сказал Тейт. — Иначе я передумаю рассказывать тебе что-либо.

Я фыркнула.

— Ты думаешь, у тебя есть выбор?

Тейт взглянул на меня с высоты своего роста и нахально улыбнулся.

— А что бы ты сделала, если бы я отказался говорить? — спросил Тейт, когда мы переступили через невидимую черту и оказались в чаще леса.

Я постаралась сосредоточиться на нашем разговоре и подозревала, что Тейт тоже намеренно отвлекает меня от мыслей о призраках. Он все еще крепко сжимал мою руку, и я не собиралась ее отдергивать.

— Ну, — протянула я, оглядываясь по сторонам, словно выискивая кого-то. До кладбища было не так уж и далеко, но призраков я пока еще не слышала. — У меня есть свои способы добиваться желаемого.

Улыбка Тейта стала шире.

— Желаемого? — поддразнил он.

— Я об информации, — нахмурившись, ответила я.

Тейт фыркнул.

— Ну, да, конечно, — проговорил он, крепче сжав мою ладонь.

Почему-то тишина всегда казалась мне приманкой для серьезных неприятностей. Какое-то время мы шли в тишине молчаливого леса, но чем ближе мы были к старому кладбищу, тем лучше я слышала их. Поначалу это был едва уловимый шепот, словно ветер играл в деревьях, но постепенно голоса становились громче, яснее. Я почувствовала знакомую пульсацию в висках, и это заставило меня резко остановиться.

— Они лишь призраки, — успокаивающе проговорил Тейт. — И они не могут влиять на тебя, если ты этого не хочешь.

Я скептически взглянула на него, борясь с нарастающей головной болью.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — пробормотала я, уставившись прямо перед собой. — Ты не знаешь, как призраки действуют на таких, как я.

Тейт встал прямо предо мной, загораживая лес. Теперь он смотрел на меня мрачным взглядом, и я понятия не имела, о чем он думал.

— Ты так в этом уверена? — спросил он, слегка наклонив голову набок. – Думаешь, я не знаю?

Я закусила нижнюю губу, всматриваясь в его лицо. Он мог знать о моих страхах перед призраками только, если был таким, как я. Если был стражем Энохиана, но ведь это было не так. Стражей больше нет. Их истребили, и остался лишь один из нас. Я.

— Я вообще ни в чем больше не уверенна, — проговорила я, признавая печальную правду.

Тейт улыбнулся, но улыбка получилась грустной. Он снова сжал мою руку, и мы двинулись дальше.

Их голоса обрушились на меня, словно поток ледяной воды. Я прикладывала колоссальные силы, чтобы просто идти вперед, а не развернуться и убежать, сверкая пятками. Как же много их было! Я подозревала, что на этом заснеженном кладбище могил гораздо больше, чем кажется. Все это было так странно. Старые, покосившиеся и просевшие надгробья утопали в снегу и терялись среди деревьев. Призраки, которые попадались мне на глаза, были одеты по моде прошлых эпох. Среди них даже встречались дамы в пышных платьях викторианской эпохи. Это кладбище было древним, и призраки в нем казались гораздо сильнее, чем те, которых я встречала раньше. За исключением разве что моих энохианских предков.

Тейт уверенно шел по заснеженным тропам, и я поняла, что он хорошо знает это место. Он никак не реагировал на призраков, но сквозь боль я сумела заметить, что они реагировали на него. Многие полупрозрачные силуэты давно умерших людей поворачивали свои пустые взоры в его сторону. Я заметила, как девушка в пышном бальном платье, на корсаже которого расплывалось алое пятно, стала плыть вслед за нами. Ее мертвенно бледные губы беззвучно шевелились, ее когда-то темные волосы были растрепаны, несмотря на то, что еще сохраняли подобие старомодной прически, ее глаза казались совершенно пустыми, но она не сводила их с Тейта. Она знала его? Насколько мне было известно, призраки не имели дел с живыми, если только не были связаны с ними при жизни. То, что я видела их, было лишь следствием особенного гена стража, который тек в моих венах, но они действовали на меня, как настоящая пытка, не давая забыть, что будет, если я когда-либо осмелюсь нарушить клятву и каким-то образом позволю книге Энохиана быть открытой. Быть стражем все равно, что быть проклятой.

— Ноа! — позвал Тейт, и я удивленно обнаружила, что мы стоим перед старым обветшалым склепом.

Это был старинный склеп из мрамора и с большими коваными дверьми-решетками. Эти самые решетки были черными и выкованными в форме вьющихся роз. Ночь скрывала ржавчину и потертости, делая все гораздо красивее, чем было при свете дня. За ними скрывались тяжелые мраморные плиты. Рассмотреть склеп изнутри было невозможно из-за тьмы, но снаружи он выглядел так, будто ему было уже несколько столетий. Больше всего поражали две мраморные статуи высотой в шесть или семь футов. Два ангела смотрели вниз на тех, кто осмеливался подойти к кованой решетке склепа. Их лица были прекрасными, но казались слишком суровыми. Ангелы стояли по обе стороны от решетки, и их крылья были раскрыты, соединяясь друг с другом над входом. В их руках были здоровенные мечи, опущенные клинками к земле. Руки ангелов лежали на рукоятках мечей, и мне показалось, что, будь они реальны, то, наверное, были бы готовы уничтожить любого, кто сделает еще хоть шаг к последнему пристанищу хозяев склепа. Это было одновременно красивое и устрашающее зрелище. Вглядываясь в каменные лица, я даже на какое-то мгновение забыла про головную боль и окружающих нас призраков.