— Ноа! — снова позвал Тейт, и его сильный голос раздался по кладбищу, словно раскат грома.

Я стала оглядываться по сторонам, но поняла, что призраки держатся подальше от склепа. Их светящиеся силуэты мерцали среди деревьев в некотором отдалении от нас, но это не значило, что я их не слышу. Я не разбирала слов, но чувствовала, что сейчас мы стали для них центром внимания. И это лишь усиливало и без того немаленькую головную боль.

— Чего тебе, Рид? — послышался голос из глубин склепа, и я вздрогнула от того, насколько громким он мне показался. Он перекрывал все другие голоса призраков и слышался так же отчетливо, как и голос Тейта.

— Пришел поболтать, — хмыкнул Тейт и стал щуриться, всматриваясь в тьму склепа сквозь кованые решетки.

Постепенно я стала замечать тусклое свечение, которое медленно приближалось к нам. Спустя долгую минуту я увидела того, кого, очевидно, звали Ноа. Всматриваясь в призрака, я без труда определила, что он был не из нашего времени, хотя его одежда не была броской. Поверх свободной белой сорочки был небрежно натянут старомодный жилет, свободные брюки были длинноватыми и поэтому слегка прикрывали босые ступни. Даже после смерти лицо парня, стоящего перед нами, сохраняло свою привлекательность. Насколько вообще мог быть привлекателен призрак. Конечно же, его прозрачная кожа была мертвенно бледной, но глаза сохранили голубизну, темные волосы небрежно падали на лицо и подчеркивали едва заметные скулы и пухлые губы. Наверное, этот парень умер лет в двадцать, так как выглядел он очень молодо.

— Неужто ты решил донимать меня даже после смерти? Ради всего святого, хватает и того, что по твоей милости я мертв, — проговорил Ноа, сверля Тейта недовольным взглядом.

 Я ошарашено уставилась на призрака, не веря собственным ушам. Снова присмотревшись к его одежде, изрядно потрепанной и залитой кровью, я лишь уверилась в том, что она не из нашего времени. Да и то, как парень говорил, держал осанку, и даже его взгляд свидетельствовали о том, что умер он несколько столетий назад. Но как же тогда Тейт мог убить его?

Ноа перевел на меня свой холодный взгляд голубых глаз, и я отметила, что, несмотря на все аспекты призрачной жизни, этот взгляд не был пустым. Я все еще пребывала в шоке от заявления этого призрака, но уже не могла сосредоточиться ни на одной мысли. Голоса в моей голове взорвались с новой силой, и я пошатнулась, схватившись за голову. Глухой стон сорвался с моих губ, когда я пыталась сжать собственную голову руками. Голоса. Они были повсюду. Давили. Оглушали. Сводили с ума и пытали. Вытесняли все мои мысли, заменяя их лишь физической болью.

— Мэри? — осторожно позвал Тейт, прикоснувшись к моему плечу, но у меня не было сил ответить ему. Стиснув зубы и зажмурив глаза, я низко наклонила голову, все еще хватаясь за нее руками.

— Так это она? — послышался голос призрака по имени Ноа. — Последняя из энохианских стражей? Почему ты привел ее сюда?

Я не услышала ответа Тейта и, если честно, я не могла уже слышать ничего, кроме адской какофонии призрачных голосов. Это убивало и разрывало меня на кусочки, и если бы я могла бежать, то меня бы уже здесь и след простыл.

— Закройте рты! — прогремел чей-то голос, и от этого моя черепушка буквально взорвалась, а затем неожиданно наступила тишина.

Я даже услышала свой резкий выдох и бешеное сердцебиение. Подняв голову, я сначала открыла глаза, а затем очень медленно убрала руки от головы. Тейт смотрел на меня слегка виноватым взглядом, а призрак Ноа с любопытством. Сейчас я не слышала даже намека на призрачный шепот, и это заставило меня удивленно оглянуться. Призраки все еще витали где-то вдалеке, но больше они не разрывали мой мозг на клочки. Они… молчали.

— Неплохо, — хмыкнул Тейт, взглянув на Ноа. — Но ты мог бы сделать это и раньше.

Призрак закатил глаза.

— Ты же знаешь, что я всегда стараюсь не создавать тебе излишних удобств, Рид, — сухо ответил призрак, а затем снова бросил на меня короткий взгляд. — Ты все еще не ответил, почему она здесь. Энохианским стражам вход на кладбище закрыт. Они слишком чувствительны.

Ухмылка Тейта говорила о том, что в его дрянной башке не осталось ни одной приличной мысли. Впрочем, как и всегда.

— Может, вы перестанете говорить так, будто меня здесь нет? — сухо спросила я, окончательно оклемавшись.

Теперь, когда призраки не пытались свести меня с ума, мыслить было куда проще, но это ничуть не помогало разобраться в происходящем. В последнее время в моей жизни появлялось столько невероятных деталей, что я уже и не знала, как все запомнить и обдумать. Стоило мне лишь на секунду поверить, что я начинаю что-то понимать, как все тут же становилось еще более бредовым и нереальным. А ведь раньше мне казалось, что моя жизнь и без того не была похожа на жизни других подростков.

— Прощу прощения, мисс, — проговорил Тейт с неожиданной вежливостью и какой-то высокопарностью. Тон стал таким, каким часто говорили в фильмах, действия в которых происходили несколько столетий назад. Его осанка стала более ровной, лицо бесстрастным, и он даже завел одну руку за спину в древнем жесте. — Как невежливо с нашей стороны. Ноа, познакомься с моей подругой Мэриан Озборн. Мэри, перед тобой Ноа Ботрайт.

— Подругой? — воскликнул призрак, не скрывая едкого сарказма. — Никтей Кристофер Рид, у тебя никогда не было подруг, — последнее слово было произнесено с явным подтекстом.

Я прищурилась, глядя то на призрака, то на Тейта. Почему Ноа назвал такое странное и длинное имя? Это было настоящее имя Тейта? Хотя, об этом я догадалась еще раньше. Когда мы виделись с Себастьяном. Но откуда он узнал его? Что здесь вообще происходит?

— Ей не нравится, когда я называю ее своей девушкой, — уже проще проговорил Тейт, небрежно пожав плечами.

Наверное, странно было наблюдать, как я и призрак уставились на безмятежного Тейта с отвисшими челюстями. Призрак снова перевел на меня непонимающий взгляд, словно я была каким-то диким зверьком с двумя головами и щупальцами вместо рук, а затем нахмурился.

— Кем бы она ни была, — медленно проговорил Ноа. — Я все еще не понимаю, зачем ты привел ее сюда.

Тейт вздохнул, и на секунду его лицо приняло выражение обреченного на виселицу преступника. Так странно было видеть самоуверенного парня в подобном свете. Похоже, дело действительно дрянь, если даже Тейт нервничает.

— Я хочу, чтобы ты показал ей свои воспоминания. Обо мне. Об Энее. О том, что случилось с тобой. Все, что посчитаешь нужным для того, чтобы она поняла кто я, — мрачно проговорил Тейт, неотрывно смотря призраку прямо в глаза.

Наверное, если бы призраки умели бледнеть, то Ноа уже давно бы это сделал. Он смотрел на Тейта так, будто не узнавал в нем кого-то, но одновременно очень хорошо знал стоящего перед ним парня.

— Зачем тебе это? — спросил призрак спустя долгую минуту гробовой тишины.

Тейт мельком взглянул на меня, и в его глазах что-то мелькнуло. Решимость? Страх? Неуверенность? Понять чувства этого странно парня было невозможно.

— Даже не спрашивай, — с холодным спокойствием ответил Тейт и снова повернулся к Ноа. — Просто сделай.

Взгляд Ноа полыхнул недовольством, будто его оскорбили слова Тейта.

— Я не обязан помогать тебе, Рид, — грозно заметил призрак, скрестив свои прозрачные руки на груди.

Тейт в очередной раз закатил глаза.

— Разве ты упустишь такую возможность? Я даю тебе шанс отобрать у меня что-то важное, разве не этого ты ждал последние триста лет?

Что-то важное? Триста лет?

— Ты путаешь меня с Энеей, — мрачно проговорил призрак, уставившись куда-то нам за спины. Его взгляд затуманился, будто он и сам погрузился в воспоминания о каких-то более удачных временах, и на мгновение его глаза стали такими же пустыми, как и глаза у других призраков.

Неожиданно я вспомнила, что уже слышала это имя. Энея. Энея Дувр! Именно ее боялась та тварь из Рив***. Она даже говорила, что Себастьян по сравнению с ней просто одуванчик, хотя в это и сложно было поверить. Чувствуя неожиданный прилив адреналина, я стала жадно вглядываться в призрака Ноа. Он знал очень-очень много, и сейчас меня даже не волновало, что я боюсь призраков. Хотя, говоря честно, я боялась лишь эффекта, который они на меня производят, но ведь теперь они неожиданно замолчали, хотя я по-прежнему чувствовала их холодные, пустые взгляды на своем затылке.