Два еврея пришли к раввину, чтобы он разрешил их спор.

– Ребе, вот я говорю, что на небе луна.

– Ты прав.

– А он говорит, что это месяц.

– И он прав.

Жена раввина кричит с кухни:

– Соломон, так не может быть, чтоб они оба были правы!

– И ты права.

– Скажите, ребе, что будет, если я нарушу одну из десяти заповедей?

– Что будет? Останутся еще девять.

– Вас уже оперировали? – спросил врач.

– Да.

– Ну и как?

– Три тысячи долларов.

– Я имею в виду, что у Вас было?

– Только одна тысяча.

– Вы опять не поняли. Я спрашиваю, на что Вы жалуетесь?

– Плата слишком высокая.

– Хаим, ты слышал, Моне вырезали гланды!

– Бедняга, он так хотел иметь детей

Психиатр Белова упала в колодец, орёт:

– Помогите, помогите!

Психиатр Шавырин прошёл мимо:

– Не-ет уж. Те, кто нуждаются в нашей помощи, этого не осознают.

– Доктор, это правда, что женщины живут дольше мужчин?

– Во всяком случае, вдовы – да.

Пациент говорит врачу:

– Скажите, доктор, я буду жить?

Врач:

– А смысл?

– Гуревич, вы лежали у нас в клинике целый месяц. Вы мне лично обещали бросить курить и стать другим человеком!

– Доктор, я стал другим человеком, но этот человек тоже курит.

На приеме старый терапевт слушает больного:

– Та-ак… Хорошо… Хорошо… Очень хорошо.

– Доктор, что хорошо?

– Хорошо, что это у вас, а не у меня.

– Доктор, мне уже семьдесят лет, а я все еще бегаю за девочками.

– Но это же прекрасно!

– Да, но я не помню зачем.

– Доктор, помогите! Сделайте так, чтобы у меня были дети. Понимаете, у моего дедушки не было детей, у моего папы не было детей…

– Как это не было? А вы откуда?

– Я – из Кишинева

– Доктор, мне сказали, что только вы мне можете помочь! Моя фамилия Шмок!

– Извините, но тут медицина бессильна.

– Скажите, доктор, как мне излечиться от импотенции?

– А вы что, совсем уже не можете?

– Нет, могу, но только раз в неделю.

– Что же, в вашем возрасте это совсем неплохо.

– Но Рабинович говорит, что он может каждый день.

– Рабинович говорит?.. Говорите тоже.

– Вы слышали? Кацнельсон все-таки умер!

– Да, но какие профессора его лечили!

Врач:

– Мне не нравится ваш кашель.

– Простите, доктор, но другого у меня нет.

Пожилая еврейка первый раз в жизни попала на прием к гинекологу. Он осмотрел ее, она оделась, подошла к двери, повернулась и тихо спросила: – Доктор, скажите, а ваша мама знает, чем вы здесь занимаетесь?

Шмуль после обследования у профессора кладет на стол три рубля.

– У меня обследование стоит десять рублей, – говорит профессор.

– Ах, извините, пожалуйста, мне сказали пять.

– Доктор пациенту:

– У меня для вас плохая новость.

– Доктор! Я умру?

– Нет! Мы вас будем лечить.

– Подсудимый, встаньте. Ваша фамилия?

– Сахаров.

– А точнее?

– Сахарович.

– А точнее?

– Цукерман.

– Сколько вам лет?

– 30.

– А здесь написано – 40.

– А что, 10 лет тюрьмы, это жизнь?

– Есть ли родственники за границей?

– Нет

– А тетя Сара и дядя Моня в Израиле?

– Так это разве они за границей, это я за границей.

При советской власти Рабиновича арестовали за то, что он разбрасывал листовки. Но когда увидели, что это абсолютно чистые листки бумаги, Рабиновича отпустили. Друзья спрашивают:

– Зачем ты пустые листки разбрасывал, там же ничего не написано!

– А зачем писать? И так все ясно.

– Абрамович, а вы чем занимались до 17-го года?

– Сидел и дожидался.

– А после 17-го?

– Дождался и сел.

В квартире Рабиновича обыск. Нашли самогонный аппарат. Участковый:

– Та-ак! Будем вас судить за самогоноварение.

– Но ведь я не гнал самогон!

– Ну и что, аппарат же есть.

– Тогда судите и за изнасилование.

– А вы что, кого-то изнасиловали?

– Нет, но аппарат же есть!

Судья спрашивает:

– Свидетель Зильберман, знаете ли вы, что вас ожидает за дачу ложных показаний?

– Да, мне обещали «Волгу».

– Товарищ начальник тюрьмы, я была на свидании со своим мужем. Он очень плохо выглядит. Нельзя ли ему дать работу полегче?

– По-вашему, клеить конверты – это тяжелая работа?

– Но он говорит, что ночью копает еще какой-то тоннель.

– Слыхали? Менделевичу дали десять лет.

– За что?

– За то, что бросил жену.

– Не говорите вздор! За это не дают срок. Я сам бросил двух жен – и ничего.

– А вы с какого этажа их бросали?

В магазин к Канторовичу пришел налоговый инспектор.

– Канторович, почему вы не платите налогов с прибыли?

– Какие прибыли? У нас одни убытки!

– Как же вы живете?

– Понимаете, в субботу магазин не работает. В этот день у нас нет убытков – вот на эти деньги мы и живем.

– Гуревич, вам сколько лет?

– Сорок.

– А по паспорту пятьдесят.

– Так я же десять лет сидел.

– Так что, вы там не жили?

– Чтоб вы так жили!

Двух евреев, одного со сроком десять лет, а другого – пятнадцать, поместили в одну камеру. Тот, кому дали пятнадцать, говорит: – Хаим, ложись ближе к двери. Тебе раньше выходить.

Звонок в дверь.

– Кто там?

– Откройте, милиция!

– Никого нет дома.

– Как это нет? А кто ж тогда говорит?

– Говорит Москва. Московское время шесть часов пять минут.

Подсудимый Рабинович, где вы взяли деньги?

– В тумбочке.

– А кто их туда положил?

– Жена.

– А ей кто дал?

– Я.

– А вы где взяли?

– В тумбочке.

Еврея вызвали в следственные органы:

– Объясните, как это вы при зарплате двести рублей в месяц умудрились купить «Волгу»?

– Между прочим, когда я служил в армии, то получал три рубля семьдесят копеек, но при этом ездил на танке.

Судят Рабиновича.

– Рабинович, вам не стыдно было брать взятку десять рублей?

– Стыдно. Но больше он не давал.

В камере сидят трое.

– Ты за что сидишь?

– За то, что побил Хаймовича. А ты за что?

– За то, что заступился за Хаймовича. А ты?

– А я Хаймович.

Слушается дело в суде. Судья вызывает свидетеля:

– Фамилия?

– Чья? Моя?

– Нет, моя! Конечно, ваша!

– Моя – Рабинович.

– Год рождения?

– Чей? Мой?

– Нет, мой! Ясно, что ваш.

– Мой – 1935-й.

– Женаты?

– Кто, я?

– Нет, я! Ну, конечно же, вы!

– Женат.

– Давно живете с женой?

– С чьей, с моей?

– Нет, с моей!

– С вашей приблизительно полгода.