Но гость был не один.

— Наёмники, — констатировала Седна. — У них наёмнические нашивки…

Второй был гораздо ниже предыдущего, но экипирован был не хуже. Костюм был точь–в-точь, как у великана, но, разумеется, меньше по габаритам. Кроме того, за его спиной развевался алый плащ, а в свете костра матово блестел на его плече заряженный термальный автомат, снабжённый оптическим прицелом и глушителем.

Третий стоял в стороне. Его скафандр, в отличие от костюмов товарищей, был тёмно–зелёным. Ник не заметил у него никакого огнестрельного оружия, но понял, что даже этот незваный пришелец наверняка был очень опасным.

— Я свободна, — шепнула девушка.

А здоровяк с пулемётом тем временем громко рявкнул:

— Отставить молитвы, приготовиться к смерти, ублюдки! — после этой фразы пулемётчик раскрутил стволы своего оружия и открыл огонь.

Седна моментально спрыгнула со своего столба и стала разрезать путы своего капитана. Огонь пулемётчика был страшен: грохот стоял невыносимый, несколько невиасов мгновенно разорвало на мелкие ошмётки. Остальные сразу же прекратили свои молитвы и набросились на атакующих, тщетно стараясь пробить их бронекостюмы. Тот, что был в тёмно–зелёном экзоскелете, уже вооружился огромным двуручным мечом, который, что странно, Ник не заметил ранее за его спиной. Началась бойня, в которой все аборигены были заранее обречены на мучительную смерть.

Пилот почувствовал, что его руки и ноги свободны, когда грохот стрельбы и предсмертные крики уже кончились. Потерев затёкшие конечности, он взглянул на своих спасителей и благодарно произнёс:

— Спасибо.

— Дьявола благодарить будешь за его адское гостеприимство, — грозно ответил здоровяк, вновь раскручивая стволы пулемёта и целясь в путников.

И в этот момент снова раздались выстрелы, но уже за спинами «спасших» Седну и Ника людей.

— Шаркетты! — завопила девушка, толкая своего капитана за огромный камень.

— Они что, следят за нами?! — перекрикивая шум боя, спросил Ник.

— Даже если и так, я уже не уверена, с благими ли намерениями!

— Убираемся отсюда к чёртовой бабушке, пока они тут нас ненароком не пристрелили…

Перекатами и короткими пробежками путники пытались добраться до выхода. Шаркеттов было в пять раз больше людей в экзоскелетах, но те всё равно до сих пор отлично держались. Всё‑таки экипировка на поле боя представляет собой наиважнейший фактор выживания.

— Тварь! — зашипел пилот, прыгнув за очередной камень. — Меня задели!

— Не останавливаемся, Никки, бежим! Потом осмотрим рану!

И гонка от смерти вновь продолжилась. Ник спотыкнулся о труп невиаса с размозжённой головой, но вовремя скоординировался и приземлился на корточки, после чего совершил перекат и помчался дальше. Седна не отставала ни на шаг: её гибкое и прочное тело позволяло делать невероятные кульбиты, с неимоверной скоростью минуя пролетающие мимо неё пули и гранаты. Краем глаза она успела заметить четвёртого представителя бойцов в экзоскелетах — он был под самым сводом пещеры. Возможно, девушка и не заметила бы смерть сверху, да только сверкающие красным глаза «скалолаза» его выдали преждевременно. Он, непонятным образом держась за свисающие сталактиты, выхватил пистолет и открыл огонь по убегающей парочке. Пули звякали, отскакивая от тела Седны, и застревали в нагромождении одежд на Нике, не причиняя ему особого вреда. Смекнув, что стрельба не даёт особого результата, «скалолаз» одним мановением руки метнул сразу пригоршню заострённых боевых звёздочек, одна из которых всё‑таки впилась в поясницу девушки, но при этом ни на йоту не остановив убегающую Седну.

Шаркетты, отстреливаясь от неведомого врага, кричали убегающим путникам что‑то о помощи и терпении, но с их шепелявой дикцией разобрать слова практически не получалось. Махнув на всё это рукой, Ник и Седна пулей вылетели из пещеры, приняв ударивший им в лица мороз как некий божественный дар.

Гавкнула вынырнувшая из сугроба Санджана.

— Псина, чёрт возьми! — выругался пилот, дёрнувшись от неожиданности. — Ещё раз так сделаешь — убью!

— Бежим отсюда, — сориентировавшись в пространстве, бросила девушка.

И они побежали, не чувствуя усталости и боли. Бежали настолько долго, что потеряли счёт времени. Несколько раз забредали не туда, напарываясь на возникающие словно из ниоткуда скалы, и тратили много времени на их обход. В один момент даже столкнулись с кем‑то из «белых» невиасов. Тот попытался с ними начать разговор, но Ник был непреклонен:

— Пошёл к чёрту, йети хренов!

«Хренов йети», похоже, даже не обиделся. Лишь пожал плечами да побрёл в своём направлении.

Пилот настолько жаждал поскорее попасть на свой корабль, что забыл о его маскировке. На полной скорости врезавшись в него головой, он рухнул в снег и застонал, прикрыв глаза.

— Поздравляю вас, мой командир, с успешным спасением наших задниц, — Седна выглядела уставшей, хотя по определению быть таковой не могла. Быть может, имитация усталости?

— Просто помоги мне подняться и заводи двигатели…

Лишь раздевшись по пояс и плюхнувшись в кресло пилота, Ник разорался благим матом, выпуская пар. Выпустив этот самый пар, он ещё несколько минут отчаянно пытался придти в себя и восстановить дыхание. И вот, когда, казалось, всё улеглось, пилот опустил руку под панель управления, намереваясь достать припасённую там банку пива. Нащупав вместо искомого мохнатую морду собаки и её влажный облизывающий пальцы язык, он вновь закричал, пулей вышмыгнул из кабины пилота и без сил упал на свой диван.

— Куда теперь, Никки? — спросила Седна.

— В космос, — отшутился Ник. — Блин, милая, мы уже это обсуждали — курс на Дирт Пул. Планы не меняются. После всего того, что мы с тобой пережили, я просто обязан стать протагонистом в этой космической опере, чёрт возьми!

— Так точно. Отдыхай.

— Отдохнёшь тут. И убери псину из‑под панели управления, пусть себе побудет пока в отсеке разгерметизации. И плевать мне на её чувства, не надо строить недовольную рожицу! Кто тут капитан, в конце, блин, концов?!

Девушка кивнула и отправилась в кабину пилота.

А Ник тем временем пока ещё в шутку подумывал о самых оригинальных во всей чёртовой галактике способах свести счёты со своей невероятно насыщенной приключениями жизнью.

Седна, сидя в кресле пилота и почёсывая Санджану за ухом, завела двигатели и приготовилась к взлёту. Держать штурвал ей не было никакого смысла, хоть и особого вреда это не принесло — девушка была синхронизирована с кораблём и могла управлять им при помощи одной лишь силой мысли.

«Панацея» оторвалась от поверхности и стала плавно подниматься к небесам.

Седна в последний раз взглянула сквозь лобовое стекло на непроглядную пургу Тризиса и, ужаснувшись, непринуждённо вздрогнула. С той стороны на неё пристально смотрели ярко горящие красным светом глаза, принадлежащие странной и внушающей страх фигуре, сидящей на носу корабля, распахнувшей за своей спиной огромные чёрные крылья.

Долгие два месяца скиталась «Панацея» по звёздной системе Амадей, путая следы и уходя от множества погонь со стороны федерации. Иной раз Нику хотелось плюнуть на всё это дело, да улететь, скажем, в Солнечную систему, чтобы спокойно дожить своей век где‑нибудь на Марсе или Венере, но Седна, видя настрой своего капитана, мигом выбивала из него подобную дурь длительными и нудными нотациями. Когда пилоту надоедало выслушивать свою спутницу, он специально натыкался на проходящие по межпланетным маршрутам караваны торговцев, и, под крики «Ты что творишь?! Угробить нас решил?!» открывал по транспортам огонь. Не на поражение, конечно, а так — попугать и забыть. Но нервишки от этого у Седны шалили так, что она несколько раз психовала и запиралась в санузле на несколько часов, забывая о том, что её капитану тоже может потребоваться унитаз. И никак не для того, чтобы сидеть на нём без движения и дуться, словно обиженный ребёнок.