Так что — фигня! Я переживу.

Михаил подумал, что её-то психика, пожалуй, поустойчивей, чем кажется с первого взгляда… Или это — попросту бравада обиженной девочки, которой обещали конфету, а дали — пустой фантик… Наверняка Образ его личности сильно упал в её глазах, когда эта мерзавка запищала из ящика…

Он встал из-за стола:

— Извини всё равно. Я должен был подумать об этом. Пойду отключу.

— Если не хочешь — лучше не надо. Ведь тогда её личность, которую ты сформировал для процессора приказами и коррекцией, пропадёт. И тебе придётся начинать снова с нуля. А это, наверное, долго и трудно.

Смотри-ка, она типа заботится о нём… Нет, разумеется, она понимает, что она с ним — не навсегда, и что использование кукол всеми половозрелыми мужчинами обязательно, как обязательна и ежемесячная сдача спермы… Но.

Но наверняка вынимала посмотреть: насколько типаж соответствует её.

— Всё равно отключу. Не так уж и долго. — он прошёл в кабинет, вынул куклу из ящика.

Да, зараза — хоть и подключена, ещё мигает оранжевым, «просит каши».

Он щёлкнул основным тумблером на затылке блондинки с лицом Ванессы Миррор, чего не делал… Да, лет пять. Ну и ладно: всё равно после Натальи он не сможет по-старому…

Или — сможет?

— Я — мыться, затем буду смотреть ящик, наверное. Ты… Как?

— Я помоюсь после тебя. Потом в постельку. Баиньки. Надумаешь — присоединяйся.

Он кивнул, прошёл в спальню, достал из шкафа свежее полотенце. Наталья, пока его не было, успела прибрать со стола. А сейчас, подперев ладонью подбородок, наблюдала, как чёртов автоуборщик сердито похрюкивает трубкой всасывательного хобота, вертясь вокруг ножек, и подбирая крошки с пола. Халатик чуть распахнулся, обнажая… Хм-м… Ну — ни дать ни взять — уставшая домохозяйка двухвековой давности…