· На первом этапе необходимо сложившуюся правящую «элиту» хотя бы лишить монополии на вещание народу того, что требуется представить как неоспоримую истину, если уж не удалось добиться своей монополии на такого рода вещание «истины».

· Это открывает возможность к тому, чтобы «скелеты», хранимые в «шкафу» правящей «элитой», выставить на всеобщее обозрение.

· В случае, если оппозиция смогла добиться монополии на вещание «истины», то не только номинально правящая «элита», но и кто-либо вообще кроме претендентов на власть лишается возможности выставить на всеобщее обозрение «скелеты», таимые в своих «шкафах» их политическими противниками (так было в годы перестройки в СССР); но даже, если такого рода монополии на «истину» оппозиции добиться не удалось, то оправданиям скомпрометированной власти в условиях ощутимого всеми социального кризиса уже никто не верит, и вопрос о состоятельности её оправданий никого не интересует (так было в Российской империи и в «Веймарской республике»).

· В результате прежняя властная «элита» утрачивает моральный авторитет, и падение её власти - вопрос времени: было бы кому подобрать власть, ставшую бесхозной.

Как показал С.Э. Кургинян в программе Н.К. Сванидзе «Суд времени», посвящённой вопросу: была ли гласность времён горбачёвской «перестройки» шагом к демократии либо «гласность» была инструментом информационной войны против народов СССР, - именно эта полититтехнология была употреблена изменниками Родины, захватившими власть в Политбюро, для ликвидации марксистского тоталитаризма и реставрации буржуазного либерализма на территории СССР.

Собственно эту же политтехнологию, но уже в глобальных масштабах и реализуют заправилы проекта ВикиЛикс.

Соответственно встаёт вопрос о той «элите», которая по замыслу кураторов проекта ВикиЛикс должна придти на смену буржуазно-либеральной «элите» в глобальных масштабах.

Ответ на этот вопрос дан в книге «Нетократия. Новая правящая элита или жизнь после капитализма» Александра Барда и Яна Зодерквиста (Изд.: Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2005).

Термин «нетократия» в русском языке двусмысленный: в прямом переводе на русский это - власть внутрисоциальной сети, а в русском звучании и в частичном переводе «нетократия» - не та власть.

Чтобы было понятнее, о чём идёт речь, приведём выдержки из 5 главы выше названной книги «Нетократы и их взгляд на мир» с некоторыми комментариями.

«Примером типичной нетократической дилеммы является постоянный выбор между широким и эксклюзивным доступом к ресурсам. Представим себе двух нетократов, встретившихся на заброшенном острове среди живописных развалин и прекрасных пляжей, но без всякого намёка на индустрию туризма. Это типичный пункт назначения для нетократа, превосходное место для того, кто предпочитает туризм в форме эксклюзивного доступа. Когда два нетократа на закате сидят в шезлонгах, потягивая прохладительные напитки, их раздирают сомнения по поводу того, должны ли они сохранить местонахождение этого острова в секрете ото всех, кроме своих ближайших друзей, или, наоборот, настроить здесь гостиниц и аэропорт, сделав его доступным для всех туристов мира, то есть, грубо говоря, инвестировать в него, а затем перепродать с выгодой?

Если они выберут секретность, значит, они выберут стратегию эксклюзивного использования; если же, напротив, предпочтут инвестировать, значит, возобладала стратегия неограниченного доступа. Разница между нетократами и капиталистами в том, что у нетократов всегда есть оба этих варианта. Знание об острове имеет такую большую ценность для нетократа, а прибыль такую невысокую, что эксклюзивность может быть ценнее, чем экономическая выгода. В то время как для капиталиста выбор очевиден. Для него накопление капитала - главная цель жизни, по сравнению с которой все остальные цели второстепенны. Но нетократы не разделяют эти взгляды. Осознавая, что, будучи доступен каждому встречному, их вновь приобретённый рай потеряет для них самих всё своё очарование, нетократы предпочтут, благодаря их независимости и отсутствию интереса к капиталу, стратегию эксклюзивного доступа, то есть сберечь тайну для последующего исключительного употребления ими самими и их коллегами-нетократами.

Характеристикой неограниченного потребления является то, что средством платежа является капитал. Это отлично от эксклюзивного потребления, где деньги по большей степени не имеют значения, а важны знание и контакты, принадлежность к группе избранных, владеющих эксклюзивной информацией. Вступление в этот клуб избранных нельзя купить за деньги, так нувориши использовали свои прибыли для приобретения социального статуса. Но членства можно добиться при условии, если ты сам обладаешь неким знанием, контактами или эксклюзивной информацией, которые можешь предложить в качестве средства платежа. Это значит, что старому господствующему классу, буржуазии, и новому низшему классу - консьюмтариату (класс потребителей по аналогии с пролетариатом: наше примечание) - предлагается только традиционная стратегия неограниченного потребления. Эксклюзивное потребление зарезервировано для нетократии.

Та же динамика формирует саму основу властных структур информационного общества. Общим заблуждением теоретиков в области информации эпохи позднего капитализма является то, что прозрачность сети приведёт к большей открытости общества с полностью реализованными принципами демократии на всех уровнях, и у всех участников сети будут равные возможности влияния и один доступ к информации. Но эти идеи следует считать не более чем нетократической пропагандой. Демократическая утопия есть симптом рационалистического мышления и базируется на непонимании того, что внутренняя динамика сетей на микроуровне не может быть автоматически распространена на всё общество в целом. Всё не так просто. Всё, что справедливо для микросетей, необязательно на макросетевом уровне виртуального сообщества.

В информационном обществе также доминируют властные иерархии. Правда, организованы они не так, как прежде - на основе личностей, компаний или организаций, а на основе членства в тех или иных сетях. На нижнем уровне этой пирамиды располагается консьюмтариат, заключённый в сеть неограниченного потребления, членом которой может стать любой желающий. Основная деятельность этой сети - потребление - регулируется свыше. Система подсказывает желания с помощью рекламы и затем выделяет основательные ресурсы, чтобы поддерживать потребление на уровне, устраивающем нетократов. Этот гиперкапитализм превращён в своего рода успокоительное средство: главное - не рост прибылей, а предупреждение беспорядков, направленных против нетократии. Над этой массивной базальной сетью постоянно возникают и обновляются сети меньших размеров, конкурирующие между собой. Они функционируют согласно капиталистическим принципам (подходящая модель - это традиционный гольф-клуб). Доступ получают только те, кто может себе это позволить. На вершине иерархии те, кто обладает возможностями привлекать внимание, другими словами, те, кто обладает знанием и сетью полезных связей, которые могут быть полезны для данной конкретной сети. Именно здесь, на верху иерархии, мы обнаруживаем правящий класс нетократов.

Так расчётливо сконструирована безжалостная структура сетевой власти, в которой самая эксклюзивная сеть, доступ в которую принадлежит элите нетократии, расположена на её вершине. Ни дворянские титулы (как при феодализме), ни богатство (как при капитализме) здесь не имеют ценности. Решающим фактором, управляющим положением индивидуума в этой иерархии, служит его или её привлекательность для сети, то есть способность абсорбировать, сортировать, оценивать и генерировать внимание к себе и ценной информации. Власть будет всё труднее локализовать и ещё труднее удержать и увеличить. Подъём вверх по лестнице общественного положения станет ещё более затруднённым, чем при капитализме, а неписаные правила игры сложнее и недоступнее, чем когда бы то ни было.