- Да…

- Хорошо.

Он притянул Джоули и поцеловал его в висок, потом в лоб. Это выглядело… ну, как в хороших фильмах про мафию. Аль Пачино взвыл бы от зависти. Если и была в этом чувственность, то я не заметил.

Я перевернулся на спину и постарался выглядеть плохо.

Ноа исчез, а Джоули продолжал сидеть там, упираясь ладонями в диван. Потом - очень быстро - он оказался рядом со мной. Никогда не привыкну.

- Он напевал “Fever”… - хмуро сказал он.

- Что?

Я приподнялся и сел. Могу! Как интересно!

- “Fever”, - повторил Джоули тоном, каким обращаются к отстающему в развитии. - Значит, его что-то сильно беспокоит. Он всегда напевает “Fever”. Раз за разом. Пока голова кругом не пойдет. - Он потянулся, изящно, как кошка. - Знаешь эту песенку? “Ne-ver know - how much - I love-you… ne-ver know - how much - I can…”. - Он отбивал ритм, щелкая пальцами, и клянусь, это звучало лучше любой музыки. - Вот что… м-м… Финикс. Делай днем, что хочешь. Дом - крепость, если его запереть. Я это сделаю. В твоем состоянии лучше меньше двигаться. А в твоих интересах - никуда не уходить.

- И в твоих, - сказал я невинно, хотя сам испугался. Но Джоули только бросил в меня пультом. Хотя он не напрягался, у меня не было никаких шансов его поймать, чтобы не вывихнуть пальцы. Пришлось мужественно уклониться от удара. Дешево отделался.

*

Уходить я и не думал, хотя чувствовал себя превосходно. Ну просто очень, неправдоподобно хорошо… Как только рассвело, я пошел обследовать дом.

Как вполне справедливо заметил Джоули, это была крепость. Я спустился по ТОЙ САМОЙ лестнице вниз, но на первый этаж проникнуть не смог. Он был заперт. Ладно.

На втором было несколько пустующих комнат. В основном, они носили отпечаток женской руки. Кто бы ни была эта женщина, жить красиво она умела - правда, похоже, не появлялась здесь уже давно.

На третьем, кроме комнаты, которую я уже знал, остальными тоже пользовались. Все они были разными. О вкусах тех, кто здесь живет, судить было абсолютно невозможно.

На четвертый я не пошел. Все, что мне было надо, находилось на третьем - ванная, библиотека, гардеробная и, как ни странно, кухня и холодильник. И, как ни странно, еда в нем была. Я с большим трудом впихнул в себя пару кусочков ветчины с сыром, долго прислушиваясь, не полезет ли все это назад. Не полезло, но стоило это недюжинных усилий. Я не чувствовал никакой слабости, даже наоборот. Не знаю, сколько отпил из меня Джоули, но явно недостаточно, чтобы убить.

Я включил телевизор, закутался в одеяло и попытался вместе с ветчиной переварить события последних суток.

Выследить вампира так, чтобы он не сразу заметил, нереально, потому что каждый второй, а то и первый - законченный параноик. Хотя это произошло случайно, я вправе собой гордиться.

Насколько известно, не-мертвые предпочитают одиночество. Если они живут вместе, значит, этому есть причина. Их немного: или обучение, или секс, или что-то третье. Здесь было не первое и вряд ли второе. Что третье? - вот вопрос.

И самое интересное. Ты не станешь вампиром, пока не выпьешь его крови - пусть он даже закусает тебя до полусмерти. А вот об этом я пока думать не хотел. Как говаривала старушка Скарлетт… подумаю об этом завтра.

*

Преимущество окон со ставнями поймут только те, кто спит днем. Наверное, ставни придумали вампиры. Я понятия не имел, какое сейчас время суток, но потом догадался, что ближе к вечеру. Ночью мне было зверски плохо, поднялась температура, я плавал в холодном поту и возможно, бредил. Никто этого не слышал, значит, можно забыть. Тем более что когда проснулся, стало получше.

Разбудила меня музыка. Интересная, будто кто-то колотит молотком по пустой кастрюле. Сочувствую соседям.

Я влез под душ, потом обошел холодильник десятой дорогой и побрел назад в “серую комнату”. Мне совершенно не хотелось общаться с Джоули, и я надеялся, что он тоже не горит желанием. Хотя из всего сказанного я понял, что мне пока ничего не грозит, Джоули уже однажды доказал способность к непродуманным действиям.

Однако как бы не велик был дом, избежать встречи мне не удалось. Спускаясь, я нашел его сидящим на лестнице. На нем была футболка на несколько размеров больше с надписью “La Scala”. И тут лестница, прямо наваждение какое-то.

- Привет, - поздоровался я, стараясь, чтобы голос не звучал слишком обреченно.

- А, Финикссс… Ты еще жив?

От неожиданности я ответил:

- Вашими молитвами.

Это позабавило его, он одарил меня зубастой улыбкой и встал со ступенек.

- Пошли, поможешь.

Мне не оставалось ничего, кроме как следовать за ним.

Пришли мы к холодильнику. Вот чего не ожидал.

- Возьми в столе нож, - велел Джоули, расположившись в кресле рядом с некогда красивой пальмой. По-моему, ее просто давно не поливали или поливали не тем. - В холодильнике фрукты и йогурт. Сделай из них что-нибудь удобоваримое, ладно?

Я послушно выгрузил все требуемое на стол. Отделение в дверце было открыто, и внутри я заметил несколько знакомых упаковок. Морфин.

Джоули молчал, не сводя с меня глаз. Его настроения я не улавливал, и потому чувствовал себя неуютно.

- В этом городе все по-другому, - сказал я как можно непринужденнее, очищая бананы. Тишина начала меня раздражать и немного пугать.

- А как у вас? - подал он голос. Ровный и бесцветный, как бумага для ксерокса.

- У нас Нью-Йорк. У нас война. Комендантский час, патрули, бешеные монстры, сирены по ночам. Массовая истерия.

Бешеных монстров он пропустил мимо ушей, но придвинулся поближе. И в голосе, и на лице появился оттенок. Любопытство.

- И у вас Стадион, да?

Я уже трижды пожалел, что начал этот разговор.

- До нас долетают только отголоски, - продолжал Джоули. Тема явно его интересовала. - Сколько там осталось в живых? Пятеро?

- Шестеро… - сказал я тихо, продолжая кромсать фрукты. Я очень надеялся, что на этом наш разговор закончится. Моего имени не было в газетах, никто из моих знакомых не знал, что я был там. Я ни с кем об этом не разговаривал. И если бы даже захотел, то явно не выбрал бы Джоули в собеседники.

Ну почему никогда не выходит, как хочешь?

Я упорно молчал, сосредоточившись на салате, пока какой-то дискомфорт на ментальном уровне не заставил меня обернуться. Джоули не сводил с меня сверкающих глаз. Странно. Вполне человеческое чувство делало его лицо абсолютно нечеловеческим - тонким и голодным. И хотелось одного - скорее накормить его. Пока он не сделал это сам.

- Стоп-стоп-стоп, - сказал он медленно, пересаживаясь совсем уж близко. - Ты же был там, да, Финикс? Я слышу это по твоему голосу. Держу пари, тебе до сих пор плохо спится.

Скотина.

Это я подумал, а вслух сказал:

- Я не хочу об этом говорить.

- Но я хочу.

В голосе были лед и металл.

Джоули не умел читать мысли. Это здорово. Но я чувствовал, что добром мне не отделаться, и поэтому изо всех сил думал, какую бы выгоду извлечь из ворошения не очень старых, но очень страшных воспоминаний.

- Я не собираюсь вставлять тебе пальцы в двери, Финикс. - Лед растаял, металл стал ковким. Значит, я достаточно несчастным выглядел. - Но могу взамен что-нибудь рассказать. Явно есть что-то, что тебя интересует, но спросить боишься.

- Правда, расскажешь?

- В пределах разумного.

- Перл в пределах разумного?

Он нахмурился.

- А я думал, ты был в обмороке… Зачем тебе знать про Перл?