В назначенный час, когда до полного захода солнца оставалось ровно 17 часов все началось. Сначала вышли шаманы с обрядовым танцем. За ними вышла в белом платье Кеби, прекрасная, уязвимая жертва обряда. Она выпустила свои крылья, а потом ее подхватили под руки два стража и вознесли на пьедестал, высоко-высоко. Это было очень красиво. Некоторые женщины рыдали, когда видели прекрасную жертву.

Потом вышел Атон. Он был готов ко всему. Однако, когда его сковывали наручниками и кандалами (чтобы он не смог убежать до завершения обряда), он взглянул на пьедестал. Кеби держалась гордо и уверенно. «Прости»,- прошептал он одними губами, точно зная, что тресса увидит и поймет его послание. Одна лишь отрицательно покачала головой, закинула голову и поднялась в воздух. Из татуировки сочилась кровь, которая потом начала капать на арену. Кеби летела вместе с солнцем над ареной, орошая ту землю своей кровью, разрушая связи. Руна на ее руке начала тихо выцветать, оставляя только едва заметные очертания. Ни крика боли не было слышно от нее. Она не скривилась. Истинная Дочь Солнца плыла над ареной, и на лице ее не было ни единой эмоции.

Бастет радовалась, прижимаясь к Джеймсу. Ее месть свершилась. Кровь оплачена кровью. Иезавель с грустью смотрела на все это, она переживала за нареченную дочь. Атон…Он извивался, рычал, но вырваться не мог. Его боль была сильной, но все же несравнима с той, которую чувствовала девушка, парящая над ареной.

Когда солнце начало скрываться за вторым пьедесталом на второй стороне арены, Кеби плавно опустилась на пьедестал и тут же упала. Все те же два стража мигом оказались около нее и таким же образом спустили вниз. Окровавленную, едва живую, не держащуюся на ногах.

-Аккуратнее,- скомандовала Иезавель, подбежав к Кеби. – Талес, Морфей, аккуратно доставьте ее домой. Вейла, помоги ей. И останься рядом с ней. Хотя бы на два-три часа. Чтобы она уснула.

-Хорошо,- кивнула лучшая подруга Кеби и отправилась следом за паладинами, которые аккуратно несли тело бездыханной Дочери Солнца.

Атона же тем временем освободили от оков. Он чувствовал себя как никогда живым и бодрым. Словно весь груз с него сняли. А еще он чувствовал небывалую мощь, которая затаилась в нем, до времени, пока она понадобится. С улыбкой на лице он направился туда, где сидела Бастет. Вампиресса же нежилась в объятиях своего любовника. Но Атон этого не заметил, пока не оказался перед ними.

-О, я вижу песика спустили с поводка,- усмехнулась Бастет. – Добро пожаловать в двуликий мир Солуны!

-Что? А … Почему? Почему ты с ним? – Атон был не на шутку удивлен. Даже хуже, чем удивлен.

-Я разве не сказала? Это мой любимый,- потерлась плечом о Джеймса Бастет. – Или… Ой, извини, ты вероятно не так меня понял…

-Что я не так понял? Ты лгала мне? Ты … Я тебе вовсе был не нужен? – начал беситься новообращенный. – Зачем ты меня так?!

-Не тебя, малыш,- мыкнул Джеймс,- А твою бывшую трессу. Так что иди мучься совестью в другом месте.

-Ах, да,- вдруг вспомнила милая обманщица. – Увидишь ее, передавай ей от меня большой и «сердечный» привет! Будет чудо, если она сможет выжить! Прощай!

Арена опустела, а Атон, как прикованный стоял на одном месте. Его обманули. Провели вокруг пальца, чтобы доставить больше проблем Кеби, которая честно старалась защитить его. Не зря же она была столь зла, когда встретила его, через несколько дней его отсутствия. Не зря она так старалась защитить его. А теперь неизвестно, выживет ли она. И все из-за него. Волна раскаяния накрыла его.

Кеби уже донесли до ее дома, аккуратно уложили и оставили на Вейлу. Девушка заботливо сняла окровавленное платье и накрыла подругу одеялом. Она заботилась о Кеби с первых дней ее появления в Риорине, потому что чувствовала в Кабирии родную душу. Вейла добровольно стала трессой и нареченной сестрой для Кеби.

Сама же светлейшая Дочь Солнца спала мирно. В своем беспамятстве она не видела снов, только покой. Для нее было очень тяжело перенести такое испытание, но тем не менее, она справилась, даже несмотря на то, что в какой-то мере была по-человечески хрупкой.

Через два часа Вейла ушла домой, свои дела она сделала, Кеби спала сном младенца. Именно когда подруга бывшей трессы Атона выходила из дома, явился он. Атон все это время следил за Кеби и Вейлой через окно. Его мучила совесть за содеянное и он хотел раскаяться.

-Как она? – первым делом спросил Атон у трессы Кеби. – Она жива?

-Конечно жива, но это не твое дело! – девушка оскалилась. Она не принадлежала ни к одной из основных рас Солуны. Вейла – оборотень. Их столь мало, что пересчитать можно по пальцам. Именно поэтому Атон отшатнулся, когда увидел, как Вейла частично трансформировалась. – Убирайся, пока я тебя не порвала, мерзавец! И не смей сюда являться.

-Я хотел попросить прощения,- попытался объясниться разъяренной оборотню новообращенный. – Я сам понимаю, что очень сильно виноват…

-Очень сильно? Очень сильно? – на пальчиках Вейлы появились острые коготки с ядом. – Так это теперь называется? Нет, это не «сильно». Это «Смертельно»! Причем, «смертельно» для тебя. Пошёл вон!

Она кинулась было на Атона, но тот подпрыгнул высоко и на быстро раскрывшихся крыльях завис в воздухе. Решив не бесить защитницу его бывшей трессы, он полетел в сторону города. Стоило Вейле исчезнуть от дома Кеби, как Атон снова там появился. Он заметил открытый балкон на втором этаже. Тихо приземлившись, он спустился на первый этаж, туда где почивала девушка. Кровавых следов на ней уже не было, но Атону и без того было жутко смотреть на нее. Спокойное выражение лица, как будто она уже умерла. Однако дыхание выдавало, что она жива. Молодой человек опустился на колени рядом с диваном, где спала Кеби, и взял ее за запястье, где были видны очертания того странного рисунка.

-Кеби, я прошу, прости меня,- прошептал он. – Я был таким идиотом. Мой рассудок был затуманен, я верил не себе, а тому что нашептывала эта змея… Мне очень жаль, что вышло все именно так. Если сможешь, то прости. Я не хотел причинять тебе боль.

Он погладил мягкое запястье и поцеловал его. Кеби не шелохнулась. Атон решил остаться, немного посидеть рядом с той, которая в первый день помогла ему, практически дала все необходимое. Атон мучил себя за то, что был таким идиотом. Совесть изощренно пытала его. А Кеби спала. Спала и не знала, что вампир в ее доме. Не знала, что он нашел ее достаточно симпатичной. Что он решил помогать ей. И для начала он хотел стать незаметным. Помогать тихо, не выдавая себя. Он боялся, что тогда она отвергнет его помощь и не подпустит никогда. И прощение не примет.

Утро только начало вступать в свои права. Солнце уже готовилось выйти из-за горизонта, когда Атон исчез из дома бывшей трессы. Он оставил для нее на подоконнике в ее комнате на втором этаже букет ночных цветов.

С первым лучом восходящего солнца Кеби открыла глаза. Она хоть и спала сравнительно недолго, но достаточно крепко. Девушка чувствовала, что сегодня она полна сил. И в первую очередь Кеби решилась начать новую главу жизни, начать жить по-другому. Каково же было ее удивление, когда метка оказалась не полностью выцветшей, как это было сразу после церемонии, а частично налившейся цветом. Но еще больше ее поразил букет, оказавшийся в ее комнате на подоконнике. «Как такое возможно?» - подумала она, рассматривая красивейшие ночные цветы. Ей было ясно, что то дело рук не обычного человека. «Так, думай. Ночные цветы? Ночные. Значит, даритель – вампир»,- размышляла девушка, пока шла ставить букетик в вазу. – «Думаем дальше. Раз вампир, значит хотел мне сделать приятное ИЛИ извиниться. Кто хотел бы извиниться? Атон, как самый знающий про мою комнату, а также недавно провинившийся. Да я гений! А что если простить? И чтобы не доставал больше?» С этими мыслями девушка поставила цветы и позавтракала. Она так же решила, что обязательно спросит у Вейлы, не видела ли она кого-то подозрительного?