Домой профессора Васильева провожал Александр Данилович на своей «Волге», они разговаривали о чем-то сложном и непонятном Вове, и потому он хмуро сидел сзади, держа альбомчик под мышкой. Крепко и сладко пахло липами, и в свете фар летели комочки тополевого пуха, словно хлопья снега.

— Сергей Иванович, посмотрите, какую книгу профессора Рихтера я вам привез! — сказал Александр Данилович, остановив машину около дома ученого — «Восточный Туркестан», книга вторая — дополнения Григорьева, слушайте, что написано: «…Дорога, которая направлялась на мосток от Тараза, шла сначала на северо-восток, оставляя вправо хребты северного Тянь-Шаня, потом проходила около Алимы, затем поворачивала на восток и выходила на реку Или. Профессор Рихтер пишет, что впервые Алима упоминается в «сказаниях арабских географов».

— Очень благодарен вам, Александр Данилович! Я сегодня же просмотрю книгу. Но ведь все это недостаточно веское доказательство существования древнего города… Заходите ко мне завтра. Вы еще не знаете, что я обнаружил в Ленинской библиотеке в Москве!

— Завтра, Сергей Иванович, мне хотелось бы поехать на горную метеорологическую станцию, повидать Галю. Мы ведь давно не виделись, — смутившись, сказал молодой ученый.

— Да, это правда. С Галей вам, конечно, нужно повидаться, — ответил профессор и улыбнулся.

— Сергей Иванович, а может быть, и вы с ребятами поедете? — предложил робко Александр Данилович. — До лесника доедем на моей машине, а там пройдем пешком.

Профессор задумался.

— А, пожалуй, вы правы! Побродить по горам, проветриться. Да и Шакену я давно обещал приехать, а тут еще эта загадочная плитка: знает, чем меня заманить к себе. Решено. Я согласен! Едем! Возьмем двух делегатов от кружка, покажем им дорогу, познакомим с Шакеном, а потом пойдут все ребята, помогут нам покопаться в горах! Заходите ко мне, Александр Данилович, а машину у окна поставьте.

— Маша! Мы готовы пить чай! — крикнул он, входя в дом, где уже давно ждала его дочь, Мария Сергеевна.

Обняв за плечи молодого человека, Сергей Иванович повел его в столовую.

До глубокой ночи они с жаром обсуждали новые доказательства существования древнего города Алимы, обнаруженные в Ленинской библиотеке.

В соседней комнате, лежа в постели, Мария Сергеевна невольно прислушивалась к разговорам в кабинете. Она старалась уснуть, но наконец не выдержала и заглянула в кабинет.

Ученые сидели на полу над разостланной большой картой и спорили над какой-то точкой, поочередно указывая на нее карандашами. Каждый горячо настаивал на своем. Они даже не слышали, как вошла Мария Сергеевна.

— Папа, Александр Данилович, на сегодня хватит, уже поздно!

— Ах, да, да, конечно, — спохватился Сергей Иванович и с трудом поднялся с пола. — Александр Данилович, поезжайте домой, а завтра я вас жду с ребятами. Отдохнем в горах, потом я им докажу, и в первую очередь этому Вознесенскому… Очень интересно, что за плитку нашел Шакен!

…На следующее утро Мария Сергеевна приветливо встретила молодого ученого:

— Здравствуйте! Вы уже готовы в поход? А папа еще не собрался, сейчас я ему помогу!

— Вот здорово! И я с вами, — засуетился Вова.

— Никуда ты не поедешь, пока не решишь вчерашнюю задачу! — строго сказала Мария Сергеевна и занялась укладкой провизии.

— Сейчас же решу! Мамочка, вот увидишь! — крикнул Вова и опрометью бросился к столу, схватил учебник и карандаш:

— Из одной трубы в час вытекает… — забубнил он, торопливо записывая цифры, и вскоре радостно крикнул — Мама, решил! Задача-то совсем легкая!

— Ну и давно бы так! Собирайся! — ответила Мария Сергеевна и обратилась к молодому человеку:

— Александр Данилович! Я очень благодарна вам за то, что вы увезете в горы папу! Вы не представляете себе, как болезненно принял он постановление Ученого совета о прекращении поисков древнего города Алимы. Ему надо отдохнуть!

В это время в комнату бодрыми шагами вошел профессор в походном костюме:

— А, вот и вы? Ну и отлично! Едем! — воскликнул он.

Мария Сергеевна уже надевала на сына свитер и повязывала ему шею шарфом. Мальчик покорно стоял с кислым видом, но возражать не стал, боясь, как бы его не оставили дома.

— Маша, ну что ты его кутаешь, как на северный полюс? — укоризненно говорил Сергей Иванович.

— В горах холодно, а у него насморк! Чтобы не смел шарф снимать! — настаивала мать.

Сергей Иванович сел в машину.

— Вова! Ты же резиновые сапожки не взял! Там сыро и дожди в горах идут ежедневно. Беги за ними! — сказала Мария Сергеевна.

Вова послушно побежал в дом.

Наконец уселись все. Мария Сергеевна напутствовала сына:

— Смотри, Вова, будь осторожен в горах. Не вздумай купаться в холодной воде. Не бегай, а то свалишься в пропасть…

Машина тронулась. Заехали за двумя ребятами из кружка. Они давно собрались и ждали у ворот. Это были Ахмет и Наташа.

Асфальтированное шоссе поднималось высоко в горы Заилийского Алатау. Их вершины со снежными пиками в прозрачном воздухе казались совсем близкими, хотя до них не менее тридцати километров. Машина быстро мчалась, и улицы города незаметно перешли в дачные поселки. Все круче горы. Долина сузилась, и дорога прижималась то к одной стороне ущелья, то к другой, переходя по красивым чугунным мостикам через бурную Алматинку. Речка яростно билась в крутых каменных берегах. Изумрудная прозрачная вода на середине становилась белой от пены, как кипяток, клокоча на камнях и в водоворотах.

Шоссе кончилось на высоте тысяча пятьсот метров, около лагеря альпинистов среди густого елового леса. В сторону от лагеря, среди ельников, шла узкая дорожка. Александр Данилович свернул на нее и поехал к домику лесной охраны у берега клокочущей горной речки. Здесь, у знакомого лесника, он всегда оставлял свою машину перед подъемом на высокогорную метеорологическую станцию, где работали родители Гали — Шакен и Раушан. Дальше можно было двигаться только пешком.

Машина остановилась около кордона среди могучих елей. Навстречу выскочила и залаяла собака. Из домика вышел лесник Лукич в форменной фуражке и, цыкнув на собаку, воскликнул:

— Здравствуйте, Сергей Иванович, сколько лет, сколько зим! — Его загорелое лицо горного жителя покрылось морщинками от искренней, радостной улыбки.

— Григорий Лукич, — степенно проговорил профессор, — позвольте представить вам молодое поколение исследователей. Вот эти ребята — из археологического кружка. — Ребята назвались. — И самый юный представитель нашей династии — внук вашего покорного слуги.

Профессорский внук старательно поклонился и церемонно произнес:

— Вова!

Все улыбнулись.

— Заходите, гостями будете! — пригласил лесник.

— Спасибо, Григорий Лукич, мы на горную метеостанцию торопимся, а машину, если можно, хотели у вас оставить…

— Ну что же, пожалуйста, вот тут, в холодке поставьте, цела будет. Вот досада-то, у меня ночевала Сабира, внучка рабочего станции Еркена. За медом она ко мне приходила, вот бы вместе и пошли, а она недавно ушла, — говорил Лукич.

Александр Данилович вместе с ребятами достал из машины все, что нужно было взять с собой.

Лесник вынес на крыльцо большую пиалу с душистым медом, кринку молока, нарезал большими ломтями каравай домашнего хлеба и стал приветливо угощать гостей.

— У вас новая собака, оказывается, а где же беленький Бобик, ваш любимец? — спросил Сергей Иванович, намазывая ложкой мед на ломоть хлеба.

Лицо лесника помрачнело и он неохотно ответил:

— Такого коварства от дикого зверя не ожидал, Сергей Иванович, вспоминать не хочется.

— Что же произошло, Григорий Лукич?

— Никому не рассказывал из соседей-лесников: совестно перед людьми, как нас с Бобиком дикий зверь обманул. Ну, вам, городским, расскажу.