Я решил выбраться из своей каюты и податься в отдел сбора разведгруппы. Надо многое успеть сделать, пока остальные мои подчинённые вылезут из своих компенсаторов перегрузки. Я всё же командир, который должен хотя бы приходить первым. "Да уж, командир с напрочь отбитой головой…", — опять напомнила о себе шишка.

Пройдя по длинному коридору до выхода из жилого отсека я обнаружил, что дверь каюты Онтристис медленно открывается и на пороге стоит она, старательно массируя себе лоб. "Да, судя по всему, наш человек", — про себя подумал я, такая не пропадёт почём зря. Мне даже стало несколько веселей, не один я такой особенный идиот, который руководствуется всякими суевериями, а не отработанными за века инструкциями.

— Ну, пойдём собирать панцири, — сказал я ей, проходя мимо, — иначе все увидят наш неважный вид.

— Мммда… ты прав, — неуверенно ответила мне она, продолжая тереть свой лоб.

Мы направились к силовым лифтам, которые вели на нижний ярус станции. Но лифты ещё не включились, пришлось идти обходным путём по длинным спиральным желобам через технические отсеки. То там, то тут, были видны сигнальные огоньки аварийного состояния разного рода аппаратуры. "Да, хорошо тряхнуло, даже железки не выдержали", — успел подумать я.

— Ничего, сейчас сработают системы самовосстановления, — как бы прочтя мои мысли, ответила мне Онтристис. — Да и вообще, зови меня, если что, просто Осс. Я не люблю своё длинное имя.

— Ага, так и запишем в журнале, — усмехнулся я, так как тоже не любил, когда меня называют моим именем, которое мне самому уже давно надоело.

— Тогда ты меня тоже зови Икт, а не как положено по уставу, командор Икторсинус.

— Договорились, — сказала она, — мне всегда казалось, что полные имена требуется оставить, когда приходишь в разведку, так общаться просто неудобно.

— Ты попробуй это объяснить тем, кто уставы пишет, — заметил я, — хорошо что на нас не распространяется необходимость общаться точно по инструкции, когда мы выполняем свою задачу, но не забывай об этом вне рабочих рамок, можно нарваться на серьёзный штраф.

— Знаю, — отмахнулась от моего замечания она, — но сейчас нас всё равно не пишут в систему контроля, так что бояться нечего.

Несколько минут блужданий по коридорам, и мы пришли в наше отделение разведки. Стоило войти в дверь, как посреди зала возникло объёмное изображение командующего звёздным флотом адмирала Восса.

— Так, командор Икторсинус, — сказал адмирал, расхаживая по залу туда-сюда, — тебе предстоит сейчас кое-что узнать, и это тебе явно не понравится.

Адмирал редко требовал обращение по уставу, разве что от своих непосредственных подчинённых. Но со мной он общался без всяких условностей, как с простым человеком, что сильно импонировало мне.

— Мне уже и так многое не нравится, — глухо в нос ответил я, почёсывая вновь напомнившую о себе шишку, не стесняясь показать своё не совсем героическое состояние, как по идее положено командиру разведки.

— Я вижу, — заметил тем временем адмирал, — ты уже познакомился поближе с высшим командором Онтристис?

— Высшим командором! — изумился я, — ничего не понимаю, почему тогда разведкой командую я, ведь между нами целая пропасть в звании?

— Успокойся, — сказала Осс, взглянув на меня своим удивительным и непонятным взглядом.

— Да, — подтвердил адмирал, — ты командуешь разведкой, и Онтристис — член твоего подразделения. Но она не простой твой подчинённый, она непосредственно выполняет только мои приказы, и сейчас я приказываю ей быть в подчинении у тебя. У неё есть свои инструкции, которые тебе знать пока ни к чему, да и лучше всего, если ты о них так никогда и не узнаешь.

"Хм", — про себя подумал я, — "вот так подарочек мне тут устроили, мало того, что первым иду на поверхность, да ещё и инструкции какие-то там припрятаны…, чем дальше, тем интереснее".

— Да, понял, — вслух сказал я.

— Это ещё не всё, — продолжил адмирал, — тебе передаёт привет твой старый знакомый Хетт.

"Сат, только этого мне ещё не хватало", — подумал я, вспоминая, что любой привет от сикрийца Хетта ранее ничего хорошего не приносил. Я вообще не понимал, почему этот сикриец имеет интерес общаться с выходцами с Земли, а, уж, почему он иногда обращает внимание на меня лично, мне было и вовсе неясно. Сикрийцы вообще были очень странной космической древней расой, которая некогда полностью ушла жить в космос. Свои планеты они оставили другим, в число которых люди, к большому сожалению, не входили. Однако сикрийцы почему-то всегда крутились там, где возникали всякие заварушки с непредсказуемым финалом. И это только усугубило мои недобрые ожидания от исхода всей этой компании.

— Хорошо, учту, — вслух сказал я, старательно пряча за "протокольной физиономией" свои недобрые мысли, — только передайте ему, что при случае, его драгоценная шкура будет безнадёжно испорчена, его прежние приветы того стоят.

Адмирал расхохотался, и заметил:

— Ты далеко не первый, кто хочет испортить шкуру Хетту. Так что вставай в очередь, причём сразу за мной.

— Мда, значит, нам тут явно придётся полностью отрабатывать свой немалый гонорар, если даже вы, адмирал, не владеете большей информацией, чем мы?!

— Ничего, ты справишься, я верю, — посерьезнел адмирал, — хотя хочу сказать, что на то, что от вас ничего не останется, даже мокрого места, ставят очень многие. Уж слишком лакомый кусочек эта планета. Я делаю ставку даже не на вашего командира, а на тебя лично. Именно поэтому рядом с тобой всегда будет находиться Осс, — адмирал назвал её сокращённым именем, чем сильно удивил меня.

— Постараюсь оправдать ваши ожидания, если оправдаю свои, — заключил я.

Изображение адмирала поблёкло и исчезло, канал связи закрылся.

— Ну что, понял, во что мы все влипли, — спросила меня Осс?

— Ага, догадался. Всё равно обратной дороги уже нет, — я вздохнул внутренне расслабляясь.

Что будет — то будет, будем действовать как требует предписание и решать проблемы по мере их поступления.

В это время стали оживать экраны мониторов оборудования колонизационной станции. Команда повылезала из своих компенсаторов перегрузки и начала постепенно включаться в работу. Большая часть оборудования, вышедшего из строя при посадке, уже самостоятельно восстановилась и станция начала работать по установленной программе. Я смотрел на экраны, отображающие результаты работы автоматов сбора данных об атмосфере планеты, о биологической активности и возможной опасности, а так же разного рода электромагнитных явлениях. Пока все данные говорили о том, что мы можем находиться на этой планете без жестких скафандров и даже без дыхательных фильтров. Атмосфера, хоть и отличается от привычной для выходцев с Земли, но вполне пригодна для них. Здешняя растительная и микробиологическая жизнь очень похожа на земную, но имеет с ней прямую несовместимость по некоторым ключевым параметрам, так что риска подхватить какую-либо пакостную инфекцию просто нет. Впрочем, нет и риска заразить нашей микрофлорой биоценоз этой планеты. Это очень приятное явление, преодоление биологических барьеров — одна из самых непростых и неприятных задач в деле колонизации миров, где существует своя жизнь. Естественно, всё это ни в коем случае не повод отказаться от специальных костюмов с дополнительной защитой из силового поля при выходе на поверхность, так что я и Осс, занялись разборкой своих персональных ящиков, пока не подошли остальные члены разведгруппы.

Перед пришедшими мы предстали уже облачёнными в свои костюмы, которые делали незаметными шишки у меня на затылке и на лбу у Осс. Это сильно радовало меня, так как ни подчинённые, ни, тем более — начальство, не узнает о нашем пренебрежении к инструкциям и собственной жизни. Адмирала можно не учитывать, он на такие мелочи внимания просто не обращает. Пока остальные разведчики облачались, я связался с командиром станции. Командир колонии был человек сугубо гражданский, поэтому у него не было какого-либо звания, что требовало обращения по имени и фамилии. Практически все служащие имеющие звания очень не любили гражданское руководство за это фамильярное обращение, тем более, будучи у них в подчинении. Но лично я наоборот больше любил гражданских, они всегда были куда как более ответственны за свои принятые решения, ощущали свою персональную, фамильную ответственность, в отличие от тех же служак и, тем более, военных. Последние так вообще были склонны стремиться принимать все решения лишь на основе устава и инструкций. Учитывать человеческий фактор для них было крайне неприлично. Что люди, что роботы, какая разница. Есть цели и задачи, их надо выполнить. Не получилось — так это не наша вина, это несовершенство инструкций. А для нас, разведчиков, тот самый человеческий фактор — это скорее средство выживания. Роботы в разведке, конечно, применяются, но толка от них пока было немного. У людей все же лучше получается, ведь мы ведёт разведку именно для людей, а не для машин. Так что хоть мы и сами обычно непосредственно подчинялись служивым и военным, то с гораздо большим удовольствием выполняли приказы именно гражданских руководителей.