Иди с ними добровольно, — говорила Ре. Хорошо, он дал. Что там со второй частью? Отвечай на вопросы честно.

Только и всего.

Машина петляла среди домов и выезжала на проспекты, чтобы тут же снова нырнуть в лабиринт города. Прямые аккуратные улицы не давали водителю возможности по-настоящему запутать возможных преследователей — это получилось бы на Земле, древние города которой росли как придётся, но не на Клэр. И всё-таки он не сдавался.

Андрей подумал, что все эти кульбиты напрасны — Ре и так узнает, куда он направился и зачем, и никакой погони за ним нет. Но мнение благоразумно придержал.

Идеально симметричная снежинка улиц расстилалась вокруг, а машина ползла по ней, точно муравей сквозь шар с хитросплетением ходов. В какой-то момент пилот окончательно потерял чувство пространства — улицы, дома, огни фонарей слились в одно бесконечное существо, которое тысячами окон смотрело на него и посмеивалось, ожидая, когда он сдастся окончательно. Но именно тогда машина, наконец, остановилась, и Андрей с облегчением перевёл дух.

Один из сопровождающих открыл ему дверь. Они остановились на обочине одной из улиц, ещё более пустой и мёртвой, чем остальной город — судя по закрытым наглухо окнам, здешние дома ещё ждали обитателей. А если вспомнить слова Ре, ждали они уже двадцать лет.

Значит ли это, что прежние планы колонизации свернули?

— Сюда, — равнодушно бросил парень в смарт-очках, показывая на огороженный сквер между домами. Наверное, в будущем здесь предполагалось устроить небольшой зелёный уголок, чтобы сгладить искусственность города — но всё это так и осталось нереализованным. Вместо аккуратно стриженного газона в сквере была серая утоптанная земля, и стоявшая посреди этого мрачного поля крытая беседка создавала впечатление мавзолея на кладбище.

Ботинки Андрея глухо топали по иссохшейся почве, поднимая тучи пыли. Время не сумело добраться до стеклокомпозита, но с успехом покрыло всё здесь вуалью затхлости, лишив цвета и запаха. Единственным ярким пятном выделялся ждавший в беседке человек.

На нём был чёрно-белый комбез и глухой шлем, скрывавший лицо.

— Доброй темноты, Эндрю, — негромко сказал безопасник, когда Андрей сел напротив. Динамики шлема сильно исказили его голос, лишив человечности и добавив металла. Разумные меры предосторожности, это не доверчивая наивная Ми. — Вы вряд ли слышали это обращение до сих пор. Так у нас приветствуют друг друга во время затмения.

— Тогда и вам доброй темноты, — не остался в долгу Андрей, мельком отметив, что парень в смарт-очках вышел из машины и встал у борта, скучающе посматривая по сторонам. — Этот мрак у вас всегда такой долгий?

— Он длится около двух часов и уже заканчивается.

— Понятно. Зачем я вам нужен? И кто вы такие?

Мужчина пожал плечами.

— Кто мы такие, думаю, вы уже знаете, догадаться несложно. Подполье, диссиденты, какая разница, как нас называть? Наше восприятие языка искажено, и вряд ли мы похожи на тех, кого так называют у вас. Мы — это мы. Можете звать нас Хирургами, если такая аналогия уместна. А вот зачем вы нам нужны... Нам нужна информация. Хотя бы чтобы понять, правы мы или нет.

— Правы в чём?

— В наших мыслях. Архитекторы дают нам одну, точную и стойкую картину мира. Того, что вы видите вокруг. Похож он на Фрейю?

— Нет, — честно признался Андрей. Что-то знакомое было в речи этого человека. Интонации, манера говорить. Он раньше уже слышал нечто похожее. — Внешне — может быть, ваш город построен по тем же схемам, что и наши. А вот общество совсем другое.

— Вот именно. И, как вы понимаете, не бывает здоровых обществ. В каждом найдутся свои болезни, и наше — не исключение. И мы пытаемся эти болезни уничтожить.

Он почти повторял слова Ре. Андрей ждал.

— Насколько я понимаю, вас ещё никуда не пускают. Приставили девушку-охранника... кстати, где она?

Отвечай на вопросы честно, сказала Ре. Интересно, предвидела ли она вот это?

— Задержалась на работе, говорила, будет уже после затмения, — солгал Андрей и пожалел, что на нём нет шлема. Нет, врать он не умел. Впрочем, собеседник не обратил на это внимания.

— Понятно. Значит, времени у нас почти не осталось, если, конечно, она не ввела вас в заблуждение. Надеюсь, не стоит говорить, что всё её внимание к вам — всего лишь иллюзия?

— Нет. Я и сам догадался.

— Отлично. Не хотелось бы терять единственного человека, способного сдвинуть наше дело с мёртвой точки.

— Терять?

— Ре убьёт вас, если потребуется, убьёт без колебаний и размышлений. Цивилизованный человек в основном не приемлет убийства, для него это возможно лишь в состоянии аффекта или после эмоциональной подготовки. Но ни одна цивилизация не может обойтись без профессиональных убийц. Ре — именно такая. Так что будьте осторожны с ней.

— Зачем нужна эта встреча? — Андрей огляделся по сторонам. Такие беседки, подумал он, встречаются тут на каждом шагу, он видел их мельком не раз. И везде они выглядят совершенно одинаково. И ничего определённого за стенами. Безликая земля, белоснежные дома чуть поодаль, как если бы кто-то установил вокруг голографический экран. А может, и установил. Кто их знает. В этом мире логика изуродована до неузнаваемости.

Единственной зацепкой была явная заброшенность района — вряд ли в городе таких много. И вряд ли это место было выбрано случайно.

— Мы хотим заручиться вашей поддержкой, разъяснить наши цели, а также узнать, кто и как за вами следит. Ре, разумеется, поймёт, для чего мы здесь, и сделает выводы. Но иного пути нет, электронные способы связи для вас не работают, Архитекторы об этом позаботились. Вернее, не Архитекторы, а Ре.

— Не знаю, что вам ответить. Я понятия не имею, кто за мной следит и как.

— Зато эту информацию только что получили мы, когда забирали вас из дома. Это неважно. Важно согласие на сотрудничество. Без него ничего не выйдет.

— Я не страдаю излишним альтруизмом, — проворчал Андрей. Ситуация не нравилась ему всё больше и больше. Мало-помалу его втягивали в настоящее противостояние, и меньше всего ему хотелось оказаться меж двух огней.

И зачем нужен был этот спектакль? Неужели только для того, чтобы выяснить подробности охраны? Так это можно сделать тысячью других способов. А уж поговорить и вовсе удобней в квартире. Или безопасник не хотел рисковать и подставляться? Что-то не вязалось во всём этом, логика провисала, но где, Андрей понять не мог.

— Вам нужна оплата? — спокойно спросил человек в шлеме. Андрей вдруг подумал, что лицо его за этой матовой чёрно-белой защитой наверняка такое же непроницаемое, спокойное, как и голос.

— Нет. Мне нужен мотив.

— Он очень прост. Если вы нам не поможете, конфликт никуда не исчезнет. Он усилится, а потом взорвётся, и никто не скажет, чем это всё закончится. А уйти вам некуда, кроме как во внешнюю пустыню, к Изгоям. Но вряд ли вам понравится их жизнь.

— Понимаю, — Андрей глубоко вздохнул. Собеседник начинал раздражать — тем, что ему нечего было возразить.

— Значит, вы согласны?

— А у меня есть выбор? — он услышал шаги за спиной и, обернувшись, увидел парня в смарт-очках. Тот кивнул человеку в шлеме и пошёл обратно. — Согласен, конечно. Но я всё ещё не могу понять, кто из вас лучше. Не хочу помогать плохим парням.

— Последствия наших шагов сложно предугадать, верно? Для этого нужен ординатор. Что ж, будем считать, что вы хотите сотрудничать. Тогда ждите. В ближайшее время мы с вами свяжемся.

— А что про это всё подумают Архитекторы?

— Мы выйдем на связь так, что вас ни в чём не заподозрят, — Андрей мог бы поклясться, что за шлемом собеседник иронически улыбается. — Поймите, наша задача — заставить стороны прийти к единому знаменателю. Мы — вернее, лично я — не собираемся использовать вас для достижения всех наших целей. Их невозможно достигнуть, не уничтожив Архитекторов, а это неприемлемо по очень многим причинам. Поэтому ваша задача — убедить Ре, что силой конфликт не решить. Моя — донести то же самое до главы Хирургов.