• цветовая (различает драконов по цвету их шкуры);

• зонально-климатическая (различает драконов по приспособленности к обитанию в тех или иных климатических зонах);

• территориальная (различает драконов относительно их географического происхождения);

• абилитивная (различает драконов по их способностям);

• морфологическая (различает драконов по их строению)».

Виталий Сёмин, к которому авторы настоящей книги обратились с вопросом, как же все-таки следует классифицировать драконов, высказал по этому поводу следующую ученую мысль: «При всем многообразии существующих подходов следует помнить, что классификации, построенные на основании какого-либо одного параметра, как правило, не могут адекватно отражать существующие филогенетические связи внутри группы. Естественная и непротиворечивая система должна принимать во внимание как можно большее количество признаков, в том числе эмбриологические данные, — недаром в большинстве групп в настоящее время принята классификация, основанная на синтетическом подходе. Таким образом, можно отметить, что систематика драконов еще далека от совершенства и ждет своего Линнея».

Пока же специалистам приходится довольствоваться имеющимися подходами. «Территориальной» классификацией драконов пользуется такой крупный специалист по мифозоям, как О. М. Иванова-Казас. Она пишет, в частности: «По характеру четко различаются драконы европейские (грозные и злобные) и азиатские (по большей части мирные и даже полезные)».

Святослав Логинов высказывает близкую точку зрения: «Исследователь, всерьез занявшийся драконологией, прежде всего сталкивается с проблемой классификации драконов. Дракон европейский решительно отличается от восточно-азиатского. Китайские и японские драконы это либо духи дождя — безобидные существа, напоминающие лягушек, живущие в какой-нибудь луже и терпящие издевательства от всякого проходимца; либо нечто виртуальное, наподобие белого дракона, которого невозможно даже представить… Дракон европейский всегда реален, крайне опасен и отличается дурным нравом. По прочим параметрам европейские драконы представляют самый обширный спектр свойств, что вынуждает вводить дополнительную классификацию».

С точки зрения авторов настоящей книги, С. Логинов несколько упростил ситуацию, поскольку в Китае, например, были неоднократно зафиксированы весьма крупные и опасные драконы. Но эти случаи относятся к очень глубокой древности, и мифографы, которые о них сообщают, лично с такими крупными особями не встречались. Что же касается времен исторических и тех драконов, которые были описаны их современниками, в этом драконовед безусловно прав.

С. Логинов подчеркивает также различия между западноевропейскими и восточноевропейскими драконами. Первые — значительно мельче по размеру. Исследователь пишет: «Георгий Победоносец прободил дракона, сидя верхом на коне, ударом опущенного копья, то есть зверь был не более полутора метров в холке. Возможно, святому попался не слишком крупный экземпляр, но вряд ли даже самый огромный западноевропейский дракон превышал в холке два с половиной метра». В том, что касается примера со святым Георгием, авторы настоящей книги тоже не вполне согласны с С. Логиновым, поскольку, во-первых, битва эта произошла в окрестностях Бейрута (который не относится не только к Западной, но и вообще к Европе), а во-вторых, знаменитый святой сразился с драконом уже после того, как принял мученическую смерть от императора Диоклетиана, — то есть для спасения девицы он спустился на землю, будучи райским жителем, причисленным к лику святых и имевшим возможность принять любое воплощение. Не исключено, что и он, и его конь получили тела, сопоставимые с размерами дракона. Тем не менее в западной литературе действительно не слишком часто встречаются драконы, размеры которых превышают указанные С. Логиновым.

Еще одно отличие западноевропейских драконов — их малая склонность к полету. Исследователь подчеркивает, что «битва с драконом всегда происходит на земле». Кроме того, драконы Запада, как правило, редко едят и еще реже размножаются: «То есть никто и никогда не видел новорожденного драконыша, и никто не застал дракона за едой». Возможно, С. Логинов излишне категоричен в этом утверждении, но общую тенденцию он безусловно уловил. И наконец, западноевропейский дракон, в отличие от своего восточноевропейского собрата, как правило, имеет лишь одну голову.

Совсем иначе, по мнению исследователя, выглядят драконы, обитающие на территории Восточной Европы. Они значительно крупнее и гораздо активнее пользуются крыльями, в том числе во время битвы. Они охотно поедают людей и коней, а иногда и захватывают их «в полон» для последующего употребления в пищу. «Как известно, — пишет С. Логинов, — дракон восточноевропейский прекрасно размножается. Приезжий богатырь возле логова змеи первым делом топчет малых змеенышей и лишь затем начинает битву с драконом». У этих животных, в отличие от драконов Западной Европы, достаточно часто можно наблюдать обилие голов. Причем исследователь в качестве одной из гипотез выдвигает предположение, что «дополнительные» головы принадлежат детенышам, которые сидят на спине у самки.

Все это приводит С. Логинова к достаточно неожиданному, весьма спорному, но крайне интересному выводу. Он предполагает, что различия между восточноевропейскими и западноевропейскими драконами не говорят о принадлежности их к разным видам, а «фактически являются лишь половыми признаками». При этом «дракон западноевропейский является самцом, а восточноевропейский — самкой». Исследователь пишет:

«Данное предположение объясняет все странности драконов и обладает предсказательной силой, что в естественнонаучных дисциплинах является критерием правильности выдвинутой гипотезы. Сразу становится понятным отсутствие детенышей у западного дракона и наличие их у восточного. Легко объяснима и разница в пищевой базе. Самка, которой надо выносить и вырастить большое количество детей, обязана питаться высококалорийной белковой пищей, в то время как самец, исполнивший свою функцию, может быть травоядным (подобно самцу комара) или вовсе лишенным органов питания…

Таким образом, перед нами вырисовывается следующая картина: где-то в области Карпатских гор происходит весеннее роение драконов. Оплодотворенные самки улетают на восток и там, в районе Дикого поля, устраивают гнездовья и выводят детенышей, выкармливая их кочевниками и людьми, захваченными в русских городах. Кстати, похищение княжеской дочери, которое часто встречается в былинах, представляет собой классический ответ самки, у которой погибли детеныши.

Обессиленные любовью самцы откочевывают на запад (оставаться возле подруг опасно, могут и сожрать), где становятся легкой добычей рыцарей. Так же, как трутни… западноевропейские драконы после брачного полета не теряют крыльев, но уже не используют их по назначению. Именно так и объясняется нелетание, казалось бы, крылатых драконов.

Вполне разумно было бы предположить, что драконов-самцов гораздо больше, нежели самок… В таком случае значительное количество западноевропейских драконов не могут удовлетворить свой половой инстинкт. У многих живых существ при этом меняется половая ориентация. Сексуально неудовлетворенный дракон начинает воровать или вымогать женщин. Различия в анатомии людей и драконов столь велики, что пленницы оказываются для похитителя совершенно бесполезными, однако неумолимый инстинкт диктует свое, приближая тем самым гибель несчастного животного».

Еще одна, тоже достаточно неожиданная, гипотеза С. Логинова заключается в том, что своим огненным дыханием драконы обязаны нефти. Он считает, что драконихи традиционно слетались на «нефтепой» в места выхода нефтяных месторождений на поверхность (например, в окрестностях Апшерона). Жидкое топливо питало огнедышащую железу, и «горячий воздух наполнял пустоты огромного драконьего тела, позволяя ему держаться в воздухе». Драконовед считает, что «защитная функция огнедышащей железы оказывалась, таким образом, вторичной». Тем не менее она тоже не была бесполезной: «В нужную минуту гладкая мускулатура нефтяного резервуара выбрасывала сквозь форсунку горла воздушно-капельную смесь, огнедышащая железа срабатывала вместо запальника, и змея превращалась в живой огнемет. Струя пламени, вероятно, достигала сотни метров…» С. Логинов признает, что «сама по себе горящая нефть не столь уж и опасна», но он допускает, что в организме дракона нефть смешивалась с жиром съеденных чудовищем людей, загустевала и превращалась в подобие напалма… Кстати, резкое сокращение численности европейских драконов исследователь связывает с разработкой нефтяных месторождений человеком, приведшей к уничтожению открытых источников нефти.